Сканирование и форматирование: Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru || Icq# 75088656 || Библиотека: http://yanko.lib.ru/gum.html || Номера страниц - вверху. АНОНС КНИГИ
update 27.11.06
Норман Дэвис
Москва 2005
УДК 63.3(4) ББК 94(4) Д94
Norman Davies EUROPE A History
Перевод с английского Т.Б. Менской
Печатается с разрешения автора и литературных агентств David Goodwin Associates u Synopsis
Норман Дэвис - заслуженный профессор в отставке Лондонского университета,
почетный член Совета Wolfson College (Оксфорд), автор ряда книг по истории Европы,
среди которых Gods Playground and Heart of Europe.
Данное издание выпущено в рамках проекта 'Translation Projekt' при поддержке Института 'Открытое общество' (Фонд Сороса), Россия и Института 'Открытое общество', Будапешт
Книга подготовлена издательством 'Сибирский хронограф' (Новосибирск)
Административная группа подготовки русского издания - Высочина Е.И., Янович Л.С.
Подписано в печать с готовых диапозитивов 07.04.05.
Формат 70 х 90 1/16. Усл. печ. л. 69,03.
Доп. тираж 5 000 экз. Заказ ? 121.
Д94
Дэвис, Н.
История Европы / Норман Дэвис; пер. с англ. Т.Б.
Менской. - М.: ACT: Транзиткнига,
2005. - 943, [1] с: ил.,
ISBN 5-17-024749-4 (ООО 'Издательство ACT')
ISBN 5-9578-1011-8 (ООО 'Транзиткнига')
Книга английского ученого Нормана
Дэвиса 'История Европы' охватывает всю историю жизни народов, заселивших
огромную территорию от Исландии до Волги. Автор не упустил ни одного из
значительных событий от палеолита до распада СССР в
УДК 63.3(4) ББК 94(4)
© Norman Davies, 1996
© Перевод. Т.Б. Менская, 2004
© ООО Издательство 'ACT', 2004
Электронное оглавление
Карта 1. Полуостров около 10000 лет до РХ
Карта 2. Королева Европа (Regina Europa)
14. ВОСТОК - ЗАПАД: линия деления Европы
Карта 3. ВОСТОК - ЗАПАД: линия деления Европы
I. PENINSULA. Среда обитания и доисторическая эпоха
Карта 4. Европа: физические регионы
Карта 5. Древнейшие эгейские цивилизации: второе тысячелетие до н.э.
Карта 6. Европа праисторическая
Сиракузы, Сицилия, 1-й год 141-й Олимпиады.
Карта7. Рим - Сицилия - Карфаген
III. ROMA. Древний Рим, 753 г. до н. э. - 337 г. н. э.
Босфор, 4 ноября 1079 г. от основания Рима.
IV. ORIGO. Рождение Европы, 330-800 гг. н.э.
Империя: от Рима до Византии, 330-867 гг.
Христианская церковь в эпоху вселенских соборов, 325-787 гг.
Распространение христианства, 395-785 гг.
КОМПОСТЕЛА [САНТЬЯГО-ДЕ-КОМПОСТЕЛА]
V. MEDIUM. Средние века, ок. 750-1270 гг.
VI. PESTIS. Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 гг.
VII. RENATIO. Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 гг.
SINGULARIS [ЕДИНСТВЕННОЕ ЧИСЛО]
ХОЛИЗМ [ЦЕЛОСТНЫЙ ПОДХОД К ЧЕЛОВЕКУ]
VIII. LUMEN. Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 гг.
КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО
Романтизм - ярлык, которым принято прикрывать множество грехов.
IX. REVOLUTIO. Буря на Континенте, ок. 1770-1815 гг. 426
X. DYNAMO. Мировой двигатель, 1815-1914 гг.
XI. TENEBRAE. Затмение в Европе, 1914-1945 гг.
Первая мировая война в Европе, 1914-1921
Карта 25. The New Europe, 1917-1922
Вторая мировая война в Европе, 1939-1945 гг.67
Карта 26. Европа во время Второй мировой войны, 1939-1945 г.
Германо-советское партнерство (сентябрь 1939 - июнь 1941 гг.).
Господство нацистов в Европе (июнь 1941- июль 1943 гг.).
ПРОТАСКИВАНИЕ ПОД КИЛЕМ, КИЛЕВАНИЕ
Пятница, 19 октября 1945 г., Нюрнберг128.
XII. DIVISA ET INDIVISA. Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 гг.
Конец Великого альянса, 1945-1948 гг.
Западная Европа, 1945-1985 гг.
Восточная Европа, 1945-1985 гг.
СССР: избранные показатели производства
Отношения Востока и Запада: 'Холодная война' в Европе, 1948-1989 гг.
Интеграция и дезинтеграция, 1985-1991 гг.
14 февраля 1992 г., Саммертаун.
10. Аттила захватывает Рим, 452
19. Св. Иоанн Креститель и блаж. Иероним
21. Св. Иоанн Богослов диктует Евангелие Прохору
33. Св. Франциск благословляет птиц
34. Король Казимир принимает евреев
41. Колумб сходит на землю Сан Доминго, 1493
42. Лютер вступает в Вормс, 1521 г.
47. Король-Солнце как отец семейства
СОДЕРЖАНИЕ
От автора...................................................................................................... IX
От издателей русской версии.........................................................................XIII
Легенда о Европе.......................................................................................... XIV
Вступление....................................................................................................1
I.
II. Hellas Древняя Греция..........................................................................71
III. Roma Древний Рим,
IV. Origo Рождение Европы, ок. 330 - 800.............................................157
V. Medium Средние века, ок. 750- 1270...................................................213
VI. Pestis Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493.........................280
VII. Renatio Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670..............................343
VIII. Lumen Просвещение и абсолютизм, ок. 1650- 1789.........................424
IX. Revolutio Буря на Континенте, ок. 1770-1815.......................................498
X. Dynamo Мировой двигатель, 1815-1914.............................................560
XI. Tenebrae Затмение в Европе, 1914-1945.............................................664
XII. Divisa et indivisa Европа разделенная и нераздельная, 1945 - 1991........785
Приложения
Примечания......................................................................................................849
Список капсул...................................................................................................871
Заметки к иллюстрациям....................................................................................874
Именной указатель............................................................................................879
Географический указатель.................................................................................918
Карта 1. Полуостров около 10000 лет до РХ
ОТ АВТОРА
Не ждите от этой книги открытий и откровений. Почти все охваченные ею проблемы уже были обстоятельно исследованы историками и мне очень редко приходилось заниматься собственно научными изысканиями. Отличие от других обобщающих трудов состоит исключительно в отборе, расположении и способе представления исторического материала. Я ставил своей целью воссоздать историю Европы в виде пространственно-временной сетки, а затем, накладывая на нее достаточно широкий спектр конкретных тем - передать читателю ощущение трудно достижимого целого.
Академический инструментарий был сведен к минимуму. Я избегал ссылок на суждения и факты, которые можно обнаружить во всех общеизвестных источниках. И раз уж речь зашла об источниках, то особо упомяну верно послужившую мне Энциклопедию Британика в двадцати девяти томах (11 издание 1910-1911 гг.), которая решительно превосходит качеством своих младших сестер. Сноски я привожу исключительно для того, чтобы указать читателю источники менее известных цитат или сведения, выходящие за границы стандартных учебников. Не следует думать, что содержание этой книги всегда находится в согласии с интерпретацией, которую можно обнаружить в цитируемых мной работах: 'On ne s'étonnera pas que la doctrine exposée dans le texte ne soit toujours d'accord avec les travaux auxquels il est renvoyé en note" 1.
Научные представления, лежащие в основе этого тома, изложены во Введении. И все же структура книги требует некоторых разъяснений.
Текст был составлен с учетом нескольких различных смысловых уровней. Двенадцать повествовательных разделов излагают последовательно историю Европы - от доисторических времен по сегодняшний день. Характер изложения меняется, как в объективе со сменным фокусом: от очень далекой перспективы Первой главы, которая охватывает пять миллионов лет, до недавних собы-
1 'Не следует удивляться, представленная в тексте доктрина не всегда соответствует той, которую разделяют приводимые в сносках работы'; Ferdinand Lot, La fin du monde antique et le début du Moyen Âge, P., 1927, s. 3.
тий, рассмотренных в главах XI и XII, посвященных XX веку в масштабе по одной странице на год. В каждой главе есть набор более конкретных капсул - картинок, как бы выхваченных при помощи телеобъектива и воссоздающих более мелкие темы, своеобразные островки на пути хронологического потока событий. Каждая глава завершается панорамным 'снимком' всего Континента с той или иной конкретной точки. Я хотел сделать книгу подобной альбому исторических фотографий, в котором панорамные tableaux соседствуют с увеличенными снимками отдельных людей и мелких деталей. Само собой разумеется, каждому из трех ракурсов свойственна своя степень точности. Не следует ожидать, чтобы труд, сводящий вместе то, что наработано на отдельных исследовательских делянках, походил на привычные узко-тематические монографии.
Двенадцать глав соответствуют общепринятым канонам изложения европейской истории. Эта структура адекватна базовой хронологической и географической системе, в которую удачно вписываются важнейшие темы и проблемы. Они дифференцированы вокруг 'истории фактов', среди которых: важнейшие политические силы, культурные течения, социально-экономические тенденции, позволяющие историкам дифференцировать огромный свод фактов на отдельные, доступные для охвата (хотя порой и искусственно вычлененные) единицы. Хронологический акцент приходится на Средневековый период и Новое время, когда впервые удается распознать то, что мы определяем как европейское сообщество. Географически книгой в одинаковой степени охвачены все части Европейского Полуострова: от Атлантики до Урала: север, восток, запад, юг и центр.
При создании своего труда я старался противостоять распространенным идеям Европоцентризма и превалирования Западной цивилизации (см. Введение). Но в труде задуманного масштаба сложно было вводить дополнительный материал, касающийся событий и фактов за пределами границ самой Европы. Однако я в необходимых случаях обращался к таким важным проблемам, как ис-
лам, колониализм, влияние Европы на жизнь за океаном. Было уделено надлежащее внимание и проблемам Восточной Европы. Они были включены в контекст основных тем, существенных для всего Континента. Вкрапления из истории Восточной Европы связаны с такими событиями, как нашествия варваров, Ренессанс или Французская революция, которые слишком часто воспринимаются как сугубо западные. Много места посвящено славянам, поскольку они являют собой самую большую этническую группу в Европе. Я много внимания уделяю национальным историям в концентрированном их изложении; при этом речь идет не только о национальных государствах, но и о народах, не имеющих государственности. Не обойдены вниманием и меньшинства разного рода - от еретиков и прокаженных до евреев, цыган и мусульман.
В заключительных разделах я без полемики отвергаю принципы Атлантической схемы истории (см. Введение). Две мировые войны были представлены как 'два последовательных акта одной драмы'; на первый план я выдвинул принципиальное для европейского континента соперничество между Германией и Россией. Завершающий книгу раздел, посвященный послевоенной Европе, доведен до событий 1989-1991 годов и распада Советского Союза. В нем рассматриваются доводы, аргументирующие, что 1991 год положил конец существованию такого геополитического образования, как Большой Треугольник, истоки которого в начале XX века. Наступающий XXI век предлагает новые перспективы для построения новой Европы.
Капсулы, которых в книге 301, призваны решить ряд задач. Они обращают внимание читателей на разнородность деталей, которым в ином случае не нашлось бы места среди обобщений и упрощений историографии, ориентированной на синтез в описании событий и явлений. Иногда ими вводятся темы, выходящие за границы основных разделов. Наконец, в них приводятся примеры разного рода курьезов, казусов и боковых течений, которые историк может легко упустить, если слишком серьезен в описании своего предмета. Но помимо этого я просто хотел дать читателям возможность ознакомиться с богатейшим собранием новых методов, подходов и сфер современных исследований. В них примеры из почти 60 отрас-
лей науки, которые распределены по главам и разделам с широчайшим разбросом тем, времен и предметов. Если б не ограниченность страниц в книге и не терпение издателей, то число капсул оказалось бы много большим. Остается надеяться, что примененная мною в капсулах техника пуантилизма произведет ожидаемое впечатление даже при условии столь небольшого их числа.
Каждая капсула занимает свое место - в определенном временном контексте и отмечена заглавным словом, которым определяется ее содержание. Любую из капсул можно рассматривать как отдельную, самодостаточную часть или читать вместе с общим повествованием, в которое она вставлена.
Двенадцать моментальных снимков (находящихся в конце глав) должны представить серию панорамных видов в меняющейся карте Европы. Ими итожатся сюжеты, вставленные в хронологические рамки повествования, а местом действия становятся особенно важные и символичные места. Эти снимки заставляют на минуту замереть и пристально всмотреться в безудержное движение эпох. Они позволяют читателю перевести дыхание и критически оценить многочисленные изменения, которые случились в тот или иной отрезок времени. Автор направляет и акцентирует внимание читателя, будучи сам пристрастным наблюдателем масштабного процесса, не забывая и о том, что бытуют многочисленные иные мнения, подходы и взгляды. Я предлагаю снимки, которые заведомо субъективны. По сути они ближе не исследовательской аналитике, а сфере художественного вымысла, раздвигающего рамки академического анализа.
Эта книга почти целиком написана в Оксфорде и я многим обязан богатым книжным запасам Бодлейской библиотеки, а также вниманию и обходительности местных библиотекарей. Большую помощь оказали стипендии, которые выплачивал Institut für die Wissenschaften vom Menschen в Вене и Институт украинских исследований Гарвардского университета. Благодаря нескольким путешествиям по Европе повествование мое стало более красочным, включая живые впечатления, собранные в Белоруссии и на Украине, по дороге из Баварии в Болонью, во Французских и Швейцарских Альпах, в Нидерландах, в Венгрии и Вандее.
Я хочу выразить признательность за годовой отпуск, предоставленный Школой Славянских и Восточно-европейских исследований Лондонского университета, и за то, что частные фонды оплатили преподавание приглашенным лекторам на время моего отсутствия. Но книга вызревала и в те времена, когда отпуск был невозможен - она писалась в поездах, самолетах, столовых, больничных комнатах ожидания, на пляжах Гавайских островов, на семинарах других профессоров, даже в крематории автопарка. Я также благодарён издательству Хайнеманн и Мандарин, которые сделали возможным сбор и подготовку вспомогательных материалов.
Я хочу выразить мою благодарность коллегам и друзьям, которые прочитали отдельные главы или разделы книги, а именно: Барри Канлиффу, Стефани Уэст, Рит ван Бремен, Дэвиду Моргану, Дэвиду Элтису, Фани Оз-Зальцбургер, Марку Алмонду и Тимоти Гартону Эшу. Признателен также армии помощников и консультантов: Тони Армстронгу, Сильвии Астл, Алексу Бойду, Майклу Бран-
чу, Лоренсу Броклиссу, Каролине Браунстоун, Гордону Крэгу, Ричарду Крэмптону, Джиму Катсаллу, Рису Дэйвису, Регине Дэйви, Деннису Дилэтэнту, Джоффри Эллису, Роджеру Гриину, Хьюго Грину, Майклу Херсту, Джерейнту Дженкинсу, Махмуду Хану, Марии Корзеневич, Гжегожу Крулю, Яну МакКеллену, Дмитрию Оболенскому, Ласло Петеру, Роберту Пайнсенту, Мартину Рэйди, Мэри Сетон-Уотсон, Хидран Спиди, Кристин Стоун, Афине Сириату, Еве Траверс, Луке Тридвеллу, Питеру Вейри, Марии Видоусон и Сергею Яковенко, а также целой команде секретарей под руководством 'Кингсли': Саре Барретт, издателю, Салли Кендэлл, дизайнеру, Джилл Меткаф, которая подбирала рисунки, Роджеру Мурхаузу, составителю указателей, Кену Вассу и Тиму Аснену, картографам, Эндрю Боагу, художнику; моим редакторам в издательствах OUP и Мандарин, директору проекта Патрику Даффи, и прежде всего -моей жене, без её поддержки и терпения эта книга никогда бы не была завершена. Премии тому, кто найдет черную кошку, не будет!
Мы привыкли к убеждению, что европейская история - солидная научная дисциплина, опирающаяся на знания и суждения о событиях прошлого, которые действительно имели место. И все же прошлое Европы можно лишь воссоздать в памяти, ухватить воображением, оживить мелькнувшими перед взором картинами, внезапно расслышанными тобой голосами. Но по сути прошлое вернуть нельзя. Поэтому эта книга лишь одна из бесчисленных историй Европы, которая могла быть написана. Она -плод того, что было увидено одной парой глаз, пропущено сквозь одно сознание и передано бумаге в соответствии с духом и характером одного человека.
Оксфорд, 16 июня
При подготовке исправленного издания 'Истории Европы' поправки касались лишь фактических ошибок, терминологии и орфографии. В отношении интерпретации исторических фактов таких попыток не предпринималось. В дополнение к прежней группе консультантов (большинство из них вновь помогли своими советами), я хочу выразить мою особую благодарность:
Дж. С. Адамс, Энн Армстронг, Нилу Асчерсон, Тимоти Бэйнбриджу, Тиму Бланнингу, Тиму Бойлу, сэру Раймонду Карру, Джеймсу Корнишу, Дж. Кремоне, М. Ф. Куллису, И. Д. Давидсону, Его Превосходительству Послу Финляндии, Его Превосходительству Послу Италии Фелипе Фернандес-Арместо, Дж. М. Форрестер, Роберту Фросту, Майклу Фатреллу, Грэму Гладвеллу, Ричарду Хофтону, Хью Кирни, Ноэлю Малколму, Велибору Миловановичу, Б. С. Моберли, Яну Моррису, У. Шульте Нордолту, Робину Осборну, Стивену Палффи, Рою Портеру, Полю Престону, Джиму Риду, Доналду Расселлу, Дэвиду Селбурну, Эндрю Л. Саймону, Н. С. У. Спенс, Норману Стоуну, Алану X. Стрэтфорду, Ричарду Тиндорфу, Джону Вагару, Майклу Уэсту, Б. К. Уэркману, Филипу Винну и Базилу Йами.
Норман Дэвис 17 марта
ОТ ИЗДАТЕЛЕЙ РУССКОЙ ВЕРСИИ
Труд английского историка Норманна Дэвиса Европа - явление для отечественного читателя уникальное. Впервые в одной книге на русском языке представлена историческая панорама жизни густо населенного, разноликого континента с доисторической эпохи до последней декады XX века.
Многое необычно в этой книге: широта охвата явлений, процессов, событий, сами концепции формирования, развития европейских наций и государств Полуострова (как именует Европу автор), обилие и разнообразие связанных воедино фактов и способы их изложения.
В книге Дэвиса размышления о прошлом внутренне связаны с поисками ответов на вопросы о будущей судьбе этой части планеты. Чтобы определить логику и направления сложнейших и неоднозначных процессов на огромном пространстве, автор не обходит ни одного узлового, значимого события, ни единой мало-мальски важной географической территории. Все предстает живо и ярко: мир и война, расколы и объединения, союзы, взаимовлияния и отторжения народов, племен и стран. Кроме привычных нам деятелей (знати, власть придержащих, политиков, творцов науки и искусства, простого люда разных мастей и сословий) не обойдены вниманием и маргиналы - еретики, сумасшедшие, цыгане, - не частые персонажи исторических штудий.
Автор - человек редкой эрудиции. Не может не удивить глубина ero суждений о музыке, живописи, театре, литературе, поэзии разных эпох и стран. Н. Дэвис знаток древних и современных языков, полиглот, тонкий переводчик и вместе с тем - азартный спортивный болельщик.
Все его таланты и пристрастия нашли отражение в широкомасштабном повествовании, воссоздающем жизнь, обычаи и нравы давно ушедших и близких нам племен, народов, наций. В общей канве текста немало вставок - литературных картинок, зарисовок, анекдотов, миниатюр. Удивительно интересные, смешные, парадоксальные сюжетно, они конкретизируют и дополняют общее повествование, акцентируя внимание на том, что сохранила историческая память народов, не избегая эпизодов смешных и ужасных, анекдотичных, парадоксальных и страшных, шокирующих и ободряющих дух потомков.
Норманн Дэвис отличается от других авторов обобщающих трудов по истории Европы и тем, что немалое место в книге уделяет славянскому миру - России, Украине и Польше. И не потому, что он еще и славист, специалист по истории этих стран, но в попытке оценить реальное влияние восточно-европейского региона на судьбу Полуострова в целом.
Автор масштабной панорамы стремится быть объективным при изложении сложных и противоречивых событий славянского мира. Не всегда удастся. Это более всего заметно, когда речь заходит о российско-польских отношениях или истории Украины. Формулировки его и определения событий порой более эмоциональные, нежели аналитически и исторически выверенные. Внимательный русскоязычный читатель заметит ряд шероховатостей подобного рода. Но об одном следует предупредить особо: Дэвис по-своему интерпретирует термин рутены (латинизированное немецкое название западных украинцев или русин). Автор придерживается возникшей в XIX веке концепции существования особой народности, явившейся при разделении восточных славян на рутенов и русских. Соответственно, там, где мы обычно говорим о Белой и Красной Руси, у Дэвиса встречаем - Белая и Красная Рутения. Как синоним рутенам он употребляет термин русины. 'Рутенские наречия восточных славян Великого княжества Литовского легли в основу современных белорусского и украинского языков'. С другой стороны, рутены у Дэвиса могут существовать и в современном мире: 'рутены Прикарпатья решили искать унии с Римом примерно так же, как на соседней Украине'. (Это их решение еще и в 1920-е годы было причиной трений между рутенами-католиками и рутенами-униатами в США). Вывод автора: 'Фактически украинец - это политически сознательный рутен'. Оперирование этим понятием необходимо автору, чтобы многократно подчеркнуть отсутствие общего корня и совместной древней истории у жителей современной Украины и Белоруссии, с одной стороны, и России, с другой.
В книге огромное количество терминов, названий, которые автором приводятся на языке оригинала. Мы решили по-русски воспроизводить только то, что перевел на английский сам автор или то, что существует в русском как устойчивая традиция перевода термина, понятия. При издании русской версии книги был сохранен авторский вариант географических названий даже в тех случаях, когда у нас принято другое наименование: вслед за Дэвисом мы говорим о Богемии, а не о Чехии, пишем - Данциг, а не Гданьск. Также было принято решение не исправлять (кроме ошибок в датах) редкие авторские неточности в фактах, именах, событиях, а также не комментировать их в дополнительных сносках. Эти ошибки наиболее очевидны в разделе, относящемся к советской истории.
ЛЕГЕНДА О ЕВРОПЕ
Вначале Европы не было. Пять миллионов лет существовал лишь безымянный изрезанный полуостров, завершавший, словно фигура на носу корабля, величайший в мире массив суши. К западу от него простирался неосвоенный океан. На юге располагались два соединенных друг с другом внутренних моря, с множеством островов, заливов и своих собственных полуостровов. На севере эпоха за эпохой, растягиваясь и вновь сжимаясь, пульсировала громадная шапка полярного льда, похожая на гигантскую замерзшую медузу. На востоке лежала земля, связавшая полуостров с остальным миром. Оттуда и предстояло прийти всем народам и цивилизациям.
Люди впервые появились на полуострове вместе с отступлением ледников. Гуманоиды-неандертальцы и пещерные люди Кроманьона, вероятно, имели имена и вполне осмысленные лица. Но что они собой представляли, нам уже никогда не узнать. Лишь смутно проступают они из оставленных ими рисунков, поделок, костей.
Когда льды отступили в последний раз - всего 12 000 лет назад - появились новые пришельцы. Невоспетые разведчики и первопроходцы медленно двигались на запад, шли вдоль изгибов побережий, пересекали сушу и моря и в конце концов добрались до самых дальних островов. Величайшее оставшееся от них творение, созданное на рубеже каменного и бронзового веков, было возведено на дальнем острове, на самом краю обжитого мира. Но никакие догадки и рассуждения не позволят нам с уверенностью сказать, что воодушевляло этих искусных строителей и как называли они этот великий хоровод камней.
Тогда же, на заре бронзового века, на другом конце полуострова другой отдаленный от нас временем народ создавал общество и цивилизацию, чье влияние мы ощущаем и поныне. Принято считать, что эллины двигались из глубины континента тремя волнами и к концу 2-го тысячелетия до и. э. постепенно захватили берега Эгейского моря и расселились по тысяче островов, рассеянных между Пелопоннесом и Малой Азией. Они покорили местных жителей и смешались с ними, впитывая господствовавшую на материке культуру и
еще более древнюю культуру Крита. Но язык пришельцев отличал их от 'варваров' - 'издающих непонятные звуки'. [варвары] Этот народ создал античную Грецию.
Позднее, в классическую эпоху, детям на вопрос, откуда взялись люди, отвечали, что мир был создан неким opifex rerum - 'божественным создателем'. А еще им рассказывали о потопе и о Европе.
Европа была персонажем одной из самых почитаемых легенд классического мира, матерью критского царя Миноса и, следовательно, прародительницей древнейшей ветви Средиземноморской цивилизации. Гомер упоминает о ней лишь мимоходом. Но в поэме Европа и бык, приписываемой Мосху из Сиракуз, а главное, в Метаморфозах римского поэта Овидия она выступает в своем ставшем бессмертным образе невинной принцессы, которую соблазнил 'Отец богов'. Зевс в образе белоснежного быка обольстил ее, когда она прогуливалась с подругами по берегу в родной Финикии:
Страх понемногу прошел, - уже он и грудь подставляет Ласкам девичьей руки; рога убирать дозволяет В свежие вязи цветов. И дева-царевна решилась: На спину села быка, не зная, кого попирает. Бог же помалу с земли и с песчаного берега сходит И уж лукавой ногой наступает на ближние волны. Дальше идет - и уже добычу несет по пучине Морем открытым; она вся в страхе; глядит, уносима, На покидаемый берег. Рог правою держит, о спину Левой рукой оперлась. Трепещут от ветра одежды.
Такова хорошо знакомая нам легенда о Европе, как она изображалась на древних греческих вазах, на виллах Помпеи, а в новые времена - на полотнах Тициана, Рембрандта, Рубенса, Веронезе и Клода Лоррена.
Историк Геродот в V веке до н. э. этой легенде не верил. По его мнению, соблазнение Европы было лишь одним эпизодом бесконечных стародавних войн, связанных с похищением женщин. Отряд финикийцев из Тира умыкнул Ио, дочь аргосского царя; в ответ отряд греков с Крита
приплыл В Финикию и увез оттуда дочь тирского царя. Классический случай 'око за око'.
У мифа о Европе много подтекстов. Но нет сомнений, что, унося критскую принцессу с берегов Финикии (современного южного Ливана), Зевс переносил достижения древней азиатской цивилизации в молодые островные колонии Эгейского моря. Финикия находилась в орбите власти фараонов. Путешествие Европы, таким образом, устанавливало мифическую связь древнего Египта с древней Грецией. Брату Европы Кадму, странствовавшему по свету - orbe pererrato - в поисках сестры, приписывают заслугу принесения в Грецию искусства письма. [кадм]
Легенда о путешествии Европы уловила также особый беспокойный дух тех, кто шел по ее следам. Великие речные цивилизации Нила, Инда, Месопотамии и Китая отличались не только долговечностью, но и застойностью: у них не было интереса к географической экспансии или интеллектуальным новшествам. Средиземноморская цивилизация, напротив, пребывала в постоянном движении. Движение порождало непредсказуемость будущего, лишало чувства надежности и безопасности. Непредсказуемость постоянно вырабатывала ферменты новых идей, а угрозы по-
буждали к энергичным действиям. Минос славился своими кораблями. Крит был первой морской державой. Корабли разносили людей, товары и достижения культуры, побуждая к самым разным обменам с теми землями, куда они заплывали. Умы этих древних мореходов постоянно 'трепетали на ветру' - tremulae sinuantur flamine vestes - как одежды плывущей Европы.
Европа прошла дорогой солнца: с востока на запад. По другой легенде, Солнце было огненной колесницей, которую невидимые кони влекли из какой-то прятавшейся за восходом конюшни к месту отдыха за закатом. И в самом деле, одна из возможных этимологий противопоставляет Азию, 'землю Восхода', Европе, 'земле Заката'. Греки называли Европой свои земли к западу от Эгейского моря в отличие от более древних земель в Малой Азии. На заре европейской истории известный мир располагался ближе к востоку, неизвестный - поджидал на западе, в тех местах, которые еще предстояло открыть. Любопытство Европы стало, возможно, причиной ее беды. Но оно привело к созданию новой цивилизации, которая будет со временем носить ее имя и распространится на весь полуостров.
Карта 2. Королева Европа (Regina Europa)
ВСТУПЛЕНИЕ
Историография сегодня
События прошлого можно изображать в любом масштабе, с любой степенью приближения. Можно написать историю Вселенной на одной странице, а можно описать жизненный цикл мухи-однодневки в сорока томах. Очень известный историк, специализирующийся на дипломатии 1930-х годов, написал книгу о Мюнхенском кризисе и его последствиях (1938-1939); вторая книга называлась 'Последняя неделя мира', а третью он назвал '31 августа 1939 года'. Его коллеги понапрасну ждали, когда же он напишет завершающую книгу - 'Минута до полуночи'1. Это пример новейшего стремления знать все больше и больше... о все меньшем и меньшем.
При написании истории Европы тоже можно выбрать любой масштаб изображения. Французскую серию L'Evolution de l'humanité, содержание которой на 90% было посвящено Европе, планировалось после Первой мировой войны выпустить в 11 -ти основных томах и нескольких дополнительных.2 Настоящая же работа, напротив, была предпринята в надежде по возможности сжать тот же (и даже несколько больший) материал, чтобы он поместился под одним переплетом.
Но ни один историк не сравнится с поэтом в экономичности средств выражения мысли:
Если Европа являет собою Нимфу, Неаполь есть глаз бирюзовый; Сердце - Варшава, Париж с головою Я бы сравнил; в теле острый, терновый Шип - Петербург; Лондон - тесный крахмальный Воротничок; Рим же - крест погребальный3.
Не известно почему, но если исторические монографии все больше и больше
ограничивают угол зрения, то общие обзоры давно уже установили стабильный
масштаб изображения: несколько сот страниц на век. The
мает 7 увесистых томов5. Обычно степень приближения увеличивается при переходе к Новому времени, а античности или Средневековью уделяют сравнительно меньше места. Например, такой новаторский труд, как Periods of European History в восьми томах в издании Ривингтона, вел английских читателей от далеких к недавним временам со все увеличивающейся кратностью изображения: 442 года со скоростью 1,16 лет на страницу в Dark Ages, 476-918 гг. (1919); 104 года со скоростью 4,57 страницы на год в Europe in the Sixteenth Century (1897) A. X. Джонсона; 84 года со скоростью 6,59 страниц на год в Modern Europe, 1815-1899 гг. (1905) У. А. Филиппса.6 Более поздние серии следовали тому же принципу7.
Читатели обычно больше интересуются историей своего собственного времени, но не все историки хотят им потворствовать. Есть мнение, что 'события не могут стать Историей раньше, чем пройдет полвека', 'пока не будут доступны документы и временная перспектива не прояснит зрение людей'8. Это здравое суждение. Но оно означает, что обзор должен обрываться как раз там, где он становится наиболее интересным читателю. Кроме того, современная история слишком подвержена влиянию политических соображений, пристрастий, интересов. Но ни один образованный человек не может обойтись без маломальского знания об истоках современных проблем9. 400 лет назад это хорошо понимал сэр Уолтер Рэлей: 'Если в написании современной истории станешь наступать Истине на пятки, она может выбить зубы'10. Заметим, что сэр Уолтер писал это, ожидая исполнения смертного приговора.
При подобных сложностях не удивляешься, что содержание предмета Европа или Европейская цивилизация может меняться сколь угодно широко. Мало было удачных попыток рассмотреть историю Европы целиком, не множа томы и авторов. А History of Europe (1936) X. А. Л. Фишера11 и А Modern History of Europe (1971) Ю. Вебера12 - это редкие исключения. Оба исследования представляют собой обширные очерки, исходящие из сомнительного понятия западная цивилизация (см. ниже). Из больших обзоров, может быть, самыми
2
12 Вступление
жна заниматься в первую очередь тем, что было пережито всеми в каждую из великих эпох прошлого Европы. В основном все также согласятся, что в позднюю античность европейская история перестает быть набором разрозненных событий на территории Полуострова и начинает приобретать черты более последовательного цивилизационного процесса. Главным в этом процессе было взаимопроникновение классического и варварского миров и в результате рождение христианской общности - другими словами, основание Христианского мира. Позднее происходят разного рода схизмы (расколы), бунты, экспансии, трансформации и дробления, в результате чего сложилось то исключительное разнообразие и плюрализм, которые нам являет Европа сегодня. Никогда главные элементы этих двух составляющих Европейской цивилизации не совпадают. Но многие события были для обоих важнейшими: начиная с корней христианского мира в Греции, Риме и иудаизме до таких позднейших явлений, как Просвещение, романтизм, национализм, либерализм, модернизм, империализм, тоталитаризм. Не следует забывать и скорбный каталог войн, конфликтов и преследований, которых было множество на каждом этапе истории. Здесь можно провести аналогию с музыкой. Историки Европы имеют дело с непростым либретто. Они взялись исполнить сложную партитуру со всей присущей ей какофонией и ее собственным неподражаемым языком: 'Европу... сравнивали с оркестром. Бывает, что некоторые инструменты исполняют небольшие партии или вовсе замолкают. Но ансамбль всегда сохраняется'53. Многое можно сказать и в подтверждение того, что язык европейской музыки всегда был одной из важнейших универсалий европейской традиции. [mousike]
Тем не менее, поскольку Европа никогда политически не объединялась, разнообразие, очевидно, было самой постоянной ее особенностью. Разнообразие можно обнаружить в самых разных реакциях на каждое затронувшее всех событие. Неиссякаемо также разнообразие национальных государств и культур в рамках Европейской цивилизации. Есть разнообразие и в ритме взлетов и кризисов. Гизо был далеко не единственным, кто считал разнообразие главной чертой Европы, но он провозгласил это первым.
Европоцентризм
Тех, кто пишет историю Европы, нельзя обвинять в европоцентризме просто потому, что они фокусируют внимание на европейских делах, то есть придерживаются избранной темы. Европоцентризм определяется не темой, а отношением. Европоцентризм - это традиционная для европейских авторов склонность считать их цивилизацию высшей и самодостаточной, это пренебрежение необходимостью принимать во внимание и другие, неевропейские точки зрения. Не удивительно (и очень хорошо), что история Европы писалась, в основном, европейцами и для европейцев. Но прискорбно, что европейские историки часто подходили к своему предмету как Нарцисс к пруду: искали в нем только отражение своей красоты. Многие вслед за Гизо заявляли, что Европейская цивилизация отвечала желанию Всевышнего. 'Европейская цивилизация принадлежит ... Вечной Истине, входит в план Провидения, - размышлял он. - Она развивается в согласии с Божьим замыслом'54. Для него и для многих таких, как он, Европа - это земля обетованная, а европейцы - народ избранный.
Многие историки продолжали писать в том же стиле самовосхваления, они
полагали (и часто этого не скрывали), что написанная история Европы - это
образец для подражания другим народам. До недавнего времени они почти не
замечали взаимодействия европейской культуры с культурами соседей в Африке,
Индии или в исламском мире. Выдающийся американский ученый, возводивший
Европейскую цивилизацию, в первую очередь, к тевтонским племенам, считал
аксиомой, что Европа - это универсальная модель: 'Наследниками Древнего мира
были тевтонские племена, которые... постепенно создали новую единую цивилизацию
на основе классической; а в наше время эта цивилизация стала всемирной и своим
воздействием породнила всех обитателей земли', - писал он в
Вступление 13
Вступление 15
Западная цивилизация
Последние 200 лет историю Европы часто путают с наследием западной цивилизации. В самом деле, сложилось впечатление, что все западное - цивилизованно, что все цивилизованное - на Западе. В продолжение этой логики (или просто по умолчанию) все сколько-нибудь восточное, или Oriental - начинают считать отсталым или низшим, а следовательно, недостойным внимания. Последствия этого синдрома обнаружились в полной мере в том, что касается отношения европейцев к Исламу и арабскому миру, то есть в традиции так называемого ориентализма64. Но нетрудно продемонстрировать, что это отношение проявляется в той же мере и применительно к некоторым регионам самой Европы, в особенности на Востоке. В общем считается, что понятие западная цивилизация не распространяется на всю Европу, хотя может распространяться на самые отдаленные части планеты за пределами Европы.
Историки, в особенности те, которые думают о себе как о 'людях Запада', - тем более если они из Англии, Франции, Германии или Северной Америки, - не видят особой необходимости описывать прошлое Европы во всей его полноте. Они не видят особых причин уделять внимание странам Восточной Европы или самым западным частям Западной Европы. Можно привести сколько угодно названий, которые маскируются под истории 'Европы' или 'Христианского мира', но не являются ни тем, ни другим. Множество обзоров Западной цивилизации ограничиваются темами, связанными только с их излюбленными частями Полуострова. Во многих таких работах нет Португалии, Ирландии, Шотландии, Уэльса, нет Скандинавии, как там нет Польши, Венгрии, Чехии, Византии, балканских государств, стран Прибалтики, Белоруссии, Украины, Крыма или Кавказа. Иногда там есть Россия, а иногда нет и сс. Так что, чем бы ни была западная цивилизация, она точно не является честной попыткой подытожить историю Европы. При таком подходе Запад - это уже не синоним Западной Европы, а нечто загадочное. Это позволяет заключить, что историки Европы ведут себя как сыроделы Gruyére, y которых в конечном продукте сыра столько же, сколько дырок.
Примеров тому множество, но хватит и трех-четырех. История средневековой Европы, напи-
санная выдающимся преподавателем Оксфорда, долго воспринималась как стандартное введение в предмет. Вполне допустимо предположить, что у многих читателей Предисловия вызвало удивление то, что содержание книги не соответствует ее названию: 'Я, возможно, виноват в том, что ... стараясь сохранить тематическую непрерывность изложения... слишком упростил кое-что... История средневековой Византии по всему своему характеру и содержанию так отличается от истории Западной Европы, что мне показалось разумнее даже и не пытаться ее систематически изложить; во всяком случае я не компетентен писать такой обзор. Я ничего не сказал об истории средневековой Руси, которая слишком далека от избранной мною темы; и сказал, возможно, меньше, чем должен был, об Испании'63.
Предмет изложения на самом деле определяется как 'Западная Европа, или латинский христианский мир - термины более или менее сходны'66. Можно подумать, что книге тогда лучше бы называться 'История средневековой Западной Европы', или 'История латинского христианского мира в Средние века'. Но затем обнаруживаешь, что автор не пытается обозреть даже все части латинского христианского мира - он не упоминает ни Ирландии, ни Уэльса. Королевство Ягеллонов -Польша и Литва, которое в конце рассматриваемого периода было, безусловно, самым большим государством латинского христианского мира, лишь удостоилось двух незначительных упоминаний. Одно связано с политикой германского императора Оттона III, другое - с вассальной присягой тевтонских рыцарей. Громадное, многонациональное королевство Венгрии, простершееся от Адриатики до Трансильвании, заслужило еще меньше внимания, чем Византия и греки, которых автор заранее вынес за скобки. Книга имеет много достоинств, но, как и многие другие, она - всего лишь обзор избранных тем из любимых разделов одной лишь части Европы.
Исключительно авторитетная книга Handbook
to the History of Western Civilization
имеет в основе ту же странную схему. Самая большая из трех ее частей
'Европейская цивилизация' (ок.
16 Вступление
24 Вступление
ние еще не наступило. Для большинства европейцев они теперь не так
жизненно важны, как прежде: их слишком сильно поколебали две мировые войны и
потеря колоний. Очевидно, что в США они удерживают последний рубеж. Потому что
только в США все еще бьют полноводные ключи Западной цивилизации. После падения
в
Абсолютное большинство американцев имеют европейские корни. Они восприняли и сделали своими английский язык и европейскую культуру отцов-основателей; то и другое - часто творчески. И эти евро-американцы никогда не будут черпать вдохновение в Азии или Африке, никогда не будут учиться у мира в целом. Чтобы жить в гармонии с собой, им абсолютно необходимо прийти в согласие со своим европейским наследием. Это возможно, если освободиться от былой ограниченности во взглядах на прошлое Европы. Если пример Европы вообще чему-то учит, так это тому, что провоцирующие рознь установки западной цивилизации - верный путь к катастрофе.
Величайшие умы Европы не поддерживали искусственного разделения на Восток и Запад:
Богом создан был Восток,
Запад тоже создал Бог.
Север, Юг и все широты
Славят рук Его щедроты86.
Национальные истории
В новейшие времена каждая европейская страна прилагает больше энергии и ресурсов к изучению собственной национальной истории, чем
к изучению истории Европы в целом. По вполне понятным причинам части представляются более важными, чем целое. Языковые барьеры, политические интересы и стремление идти по линии наименьшего сопротивления - все это помогает держаться крепостям национальной историографии и связанных с нею взглядов.
Эта проблема особенно остро выступает в Великобритании, где привычные
шаблоны ни разу не ставились под сомнение из-за политического коллапса или
национального поражения. До недавнего времени считалось, что история
Великобритании - отдельный от истории Европы предмет, требующий отдельных
специальных знаний, отдельных курсов, отдельных преподавателей и отдельных
учебников. Традиционная изолированность очень подходила другому
распространенному убеждению: будто история Великобритании - это история Англии.
(Только самый ядовитый из историков мог дать себе труд специально указать, что
его история Англии - это история
исключительно Англии87.)
Политики не раздумывая принимали это ложное равенство. В
Такие же взгляды царят и в университетах. Без сомнения, есть достойные
исключения, но крупнейший в стране факультет истории начал преподавать 'Историю
Великобритании' только в
Вступление 25
Совет мудрый. А применять его надо вот как: переформулировать Историю Европы надо постепенно, дюйм за дюймом, по мере того, как будет
создаваться и шириться европейское единство. Ни то, ни другое не может
произойти одновременно. К сожалению, национальные пристрастия умирают медленно.
В апреле
Две несостоятельные концепции
Торжество национализма в XX веке не способствовало написанию истории, ориентированной на международный уровень. Но были предприняты две попытки преодолеть национальные разделения и создать идеологическую схему для нового, универсального представления прошлого Европы. Обе попытки провалились и ничего лучшего не заслуживали.
Из этих двух марксистско-ленинское, или коммунистическое представление
истории Европы возникло раньше и просуществовало дольше. Оно выросло из марксизма,
но пренебрегло духом марксизма и его целями; в руках большевиков оно стало
одним из инструментов государственной политики принуждения. На начальном этапе
1917-1934 гг. у таких энтузиастов, как М.Н. Покровский (1868-1932), это
представление было интернационалистическим. Покровский полностью был согласен с
тем, что 'история - это политика, обращенная в прошлое', и рьяно бросился
бороться с шовинизмом. 'Великая Россия была построена на костях нерусских
народов, - писал он. - В прошлом мы, русские, были самыми большими грабителями
на земле'. Но для Сталина отрицание русских имперских традиций было неприемлемо
и с
28 Вступление
Союзническая схема истории
Современные воззрения на Европу испытали сильнейшее влияние опыта двух
мировых войн и, в особенности, победы Большой коалиции. Благодаря своим победам
в
ческих событиях по всему миру. Особого успеха они добились в Германии, где восприимчивость к новым представлениям увеличивалась благодаря сознанию национальной вины и проводимой под надзором союзных держав политике перевоспитания.
Приоритеты и представления, проистекающие из позиции союзников во время войны, очень распространены в изложениях событий XX века вообще, а иногда проецируются и в более отдаленные эпохи. Приблизительно они могут быть суммированы следующим образом:
- Вера в некую уникальную, светскую разновидность Западной цивилизации, где 'Атлантическое сообщество' рассматривается как кульминация прогресса человечества. Англосаксонская демократия, торжество права в традициях Великой хартии вольностей (Magna Carta) и капиталистическая экономика со свободным рынком - высшие проявления Добра. Краеугольные камни этой схемы: Принцип национального самоопределения Вильсона (1917) и Атлантическая хартия (1941).
- Идеология антифашизма, в которой Вторая мировая война 1939-1945 гг. рассматривается как 'война с фашизмом' и как определяющий момент победы Добра над Злом. Высшей заслугой считается бороться с фашизмом или пострадать от него. Величайшей симпатии и восхищения заслуживают противники фашизма или его жертвы.
- Демонологизация Германии - этого дважды побежденного врага. Германию считают главным источником и злокозненного империализма, породившего Первую мировую войну, и смертельного извода фашизма, спровоцировавшего Вторую. Люди и нации, сражавшиеся на стороне Германии (особенно в 1939-1945 гг.), клеймятся как 'коллаборационисты'. (NB. Не путать немецкую культуру с немецкой политикой.)
- Снисходительные, романтические представления о Российской (царской) империи и Советском Союзе, стратегическом союзнике на Востоке, обычно называемом 'Россия'. Очевидные недостатки России никогда не сравнивают с недостатками врага. Потому что Россия непрерывно сближается с Западом. Величайшие заслуги России как партнера по 'антифашистскому союзу', ее громадные жертвы, которые поставили фашизм на колени, перевешивают все негативные аспекты ее прошлого.
Вступление 31
32 Вступление
Влияние Союзнической схемы особенно сильно проявилось, однако, в
реакциях на падение коммунизма после
Евроистория
Движение за европейское единство, начавшееся в Западной Европе после
Самые первые дискуссии развернулись в Совете Европы. Поскольку Совет поддерживали 24 правительства Западной Европы, его политический горизонт никогда не был так узок, как у ЕЭС или НАТО, а в культурной области с Советом сотрудничали и 4 не входившие в него страны из Советского блока: Польша, Чехословакия, Венгрия и СССР. Вклад Совета Европы ощущался от Ватикана до Кремля. Начиная с первого коллоквиума, собравшегося в немецком городке Кальв
в
Помимо вопросов дидактики и проблем, связанных с введением в школах 'новой истории', предполагающей выработку у учащихся определенных навыков, главные усилия прилагались к избавлению европейских учебных программ от националистических предубеждений и религиозных предрассудков. Особое внимание уделялось недостаткам учебников, написанных в духе национальной историографии. Создавались бесчисленные двуязычные комиссии, чтобы выявить упущения и грехи, в каковых были повинны все европейские авторы, когда они обращались к своему прошлому или прошлому своих соседей. Пионером в этом деле был Институт международных исследований учебников (Георга Экерта), открытый в Брауншвейге в Западной Германии"6.
Впрочем, оставалось несметное количество препятствий к достижению всеобщего согласия по поводу истории Европы. Одно направление, которое следовало голлистской идее Europe des patries [Европа отечеств], могло удовлетвориться амальгамой национальных историй, из которых исключили бы оскорбительный материал. Другие стремились соединить национальные элементы в более однородное и последовательное целое. Главное препятствие было в меняющихся политических реалиях и расширении членства в ЕС. Одно дело представить такую Историю, которая бы примирила исторические представления первоначальной 'Шестерки', гораздо труднее было обойти чувствительные места Двенадцати, Девятнадцати, а то и Тридцати восьми. К 1990-м годам понятие европейского единства уже не ограничивалось Западной Европой. 'Учебные программы по современной истории должны отказаться от бифокального взгляда на Европу и перейти к всеобъемлющей концепции'117. Тем временем некоторые смельчаки сделали попытку нового синтеза.
Один проект по истории, который финансировала, хотя и не инициировала Европейская ко-
Вступление 33
Европейская история
Если попросить профессиональных историков дать определение европейской
истории, многие не смогут дать ясного ответа. Обычно они такими вопросами не
занимаются. Если же настаивать, то большинство из них станут противопоставлять
определенность прежних положений неясности настоящего времени. Опрос,
организованный историческим журналом в
Второй отвечавший долго рассуждал о европейском традиционном провинциализме и необходимости расширять горизонты, включать в них весь мир: 'Понятие европейской истории, то есть Истории Европы, есть не что иное, как история, увиденная глазами Европы и с европейским представлением об Истории... Такое представление в наши дни трудно отстаивать'126.
Из сказанного следует, что европоцентричный подход его ошибавшихся предшественников как-то обесценил самый предмет.
Представительница Венгрии указала на эксцентрическую привычку британцев отличать Европейскую историю от Британской.126 При этом европейская означает 'континентальная', а британская означает 'нечто совершенно уникальное'.
Еще один участник обсуждения предложил три отдельных определения европейской истории. Сюда относятся географическая история, культурная или цивилизационная история и категория Европа, которую он представляет как 'удобное сокращение для определения центральной зоны мировой капиталистической экономики, как она развивалась с XVI века'128.
В оксфордском Колледже Св. Магдалины были в ходу более резкие мнения; так, господин А. П. Тейлор дал журналу неподражаемый ответ: 'История Европы такова, какой ее хотят видеть историки. Это изложение событий и идей - политических, религиозных, милитаристских, пацифистских, серьезных, романтических, тех, которые под рукой, или тех, что очень далеко, - и всего остального, чему вы захотите отдать предпочтение. Есть только одно ограничение: события должны совершаться на территории той области, которую мы называем Европой. Поскольку же я не вполне точно знаю, что это за территория, то я очень смутно представляю и остальное'129.
Как всегда, мой старый учитель был прав больше, чем наполовину, и при этом остроумен на все сто. Но он примкнул к тем, кто полагает, что история Европы, даже если она существует, не стоит трудов, которые нужно потратить на ее исследование.
Так что умозрительные определения ставят больше вопросов, чем разрешают. С европейской историей так же, как с верблюдом: подойти к ней практически - значит, попытаться ее описать, а не дать ей определение.
I.
PENINSULA .
Среда обитания и доисторическая эпоха
Заметен ряд повторяющихся деталей во многих описаниях истории природной
среды Европы. Многие европейцы полагают, что их континент
так восхитительно наделен дарами, что он самой природой был
предназначен к мировому господству. И многие воображали, что счастье и удача
Европы не кончатся никогда. 'Империя климата - это первейшая из империй', -
писал Монтескье в
Было и много национальной ограниченности. Даже основатель гуманитарной географии великий Поль Видаль де ла Блаш (1845-1918), один из научных предшественников Школы Анналов, был не лишен некоторого налета галльского шовинизма. В географии Франции, подчеркивает он, нельзя не заметить лейтмотив разнообразия. 'И в борьбе с этими факторами разнообразности, - пишет он, - Франция выставляет свой force d'assimilation, то есть способность ассимилировать. Она преобразует все, что получает'. Об Англии же, напротив, он говорит скверными стишками: this paltry little isle,/ with acres few and weather vile [это жалкий островок, где мало акров и жуткая погода]. Столетие спустя то же делает Фернан Бродель2. Превосходный ландшафт Франции и в самом деле очень разнообразен; но разнообразие не является монополией Франции - это отличительная черта Европы в целом.
На самом деле Полуостров Европа - вовсе и не континент: это не отдельный самостоятельный массив суши. При площади примерно в 10 млн. км2 она составляет менее четверти Азии, треть Африки, половину каждой из Америк. Современные географы считают Европу, как Индию, субконтинентом
Евразии: 'капюшон старого континента, западный отросток Азии'. И все-таки нельзя отрицать, что Европа была наделена множеством разнообразных физических характеристик. Европейский рельеф, климат, геология и фауна - все соединилось в благословенную среду, и это исключительно важно для понимания истории Европы.
Рельеф Европы не похож на рельеф какого-нибудь другого континента или
субконтинента. Низины на севере и на юге омываются океаном, который двумя
параллельными цепями морей проникает глубоко внутрь. На севере морская лента
Северного и Балтийского морей протянулась на
Более того, берега полуострова, расположенные в умеренных широтах западной оконечности Евразии отличаются исключительно благоприятным климатом. С Запада дуют преобладающие океанские ветры и именно западные побережья великих континентов больше всего открыты смягчающему влиянию морского воздуха. Однако лишь немногие из обращенных к западу континентальных побережий действительно пользуются этим преимуществом. На других континентах побережья если не отгорожены громадами горных вершин или холодными течениями, то окаймлены пустынями, такими, как Сахара, Калахари или Атакама.
36 Peninsula
Карта 4. Европа: физические регионы
Потому климат Европы исключительно умеренный для этих широт. Вообще вся Северная Европа под влиянием Гольфстрима отличается влажным и мягким климатом, Южная - сравнительно теплым, сухим и солнечным. В Центральной и Восточной Европе отмечаются элементы по-настоящему континентального климата с ясной и холодной зимой и обжигающе горячим летом. И повсюду погода переменчива, хотя и нет чего-то чрезвычайного. Даже в европейской России, где разница средних
температур января и июля может достигать 45°С, эта разница все-таки
составляет лишь половину от соответствующего показателя для Сибири. Самый
влажный район Европы - запад Норвегии, где выпадает в среднем
Среда обитания и доисторическая эпоха 37
40 Peninsula
На пути к своему будущему дому европейские народы в великом множестве проходили по земле Украины. В древности Украина была известна как Скифия или Сарматия, по имени тех народов, которые обитали в Понтийских степях задолго до славян. [херсонес] Украина занимает самую большую часть юга Европейской равнины между переправой через Волгу и Карпатами. Здесь проходит главный сухопутный путь между Европой и Азией. Современное славянское имя Украины означает 'на краю', что близко по смыслу к американскому понятию Фронтир. На ее земли у порогов Днепра, там, где путь из степей пересекается с речным торговым путем, издревле претендовали все пришельцы, потому что здесь осуществлялась связь оседлых земель на Западе с открытыми степями на Востоке. Украина богата полезными ископаемыми, как уголь Донбасса и железо Кривого Рога. Лёсс ее знаменитого 'чернозема' - богатейшие сельскохозяйственные земли Европы, и они были до 1914 года ведущим экспортером зерна на Континенте.
Однако за исключением Крымского полуострова и долин главнейших рек - Днепра, Днестра и Дона, которые были важнейшими и для государства хазар [хазария] и для первого Восточнославянского государства, которое расположилось здесь, большая часть Украины получила постоянное население лишь в новейшие времена. До тех пор на громадных пространствах этих 'вольных степей' хозяйничали варвары и кочевники и шли войны между казаками и татарами. Оттоманское правление в XV-XVIII веках приблизило ее
к Черному
морю и мусульманскому миру. Во времена Речи Посполитой после 1569 года сюда во
множестве переселились польские помещики и польские евреи. Русское правление,
которое укреплялось и распространялось поэтапно с 1654 года до 1945, принесло с
собой русских и русификацию. Сечь запорожских казаков на одном из
островов на Днепре была уничтожена русской армией в 1775 году; татарское
ханство Крыма - в
Не удивительно, что после всех исторических поворотов и перемен судьбы население современной Украины испытывает горячую привязанность к своей земле. Это слышим мы в их печальных песнях:
Как умру, похороните
На Украйне милой,
Посреди широкой степи
Выройте могилу,
Чтоб лежать мне на кургане,
Над рекой могучей,
Чтобы слышать, как бушует
Старый Днепр под кручей.
И когда с полей Украйны
Кровь врагов постылых
Понесет он... вот тогда я
Встану из могилы -
Подымусь я и достигну
Божьего порога,
Помолюся... А покуда
не знаю бога.
Схороните и вставайте,
Цепи разорвите,
Злою вражескою кровью
Волю окропите.
И меня в семье великой,
В семье вольной, новой,
Не забудьте - помяните
Добрым, тихим словом.
Как бы то ни было, поскольку Украина всегда была ареной борьбы политических сил, украинцам редко приходилось распоряжаться своей судьбой. В XX в. их постоянно подавляли. Их недолго просуществовавшая Республика, где в 1918-1920 гг. развернулись главные сражения между Красной и Белой армиями, была разгромлена победоносной Красной Армией (см. сс 688-693). Украинцы становились жертвами самых ужасных, спровоцированных людьми бедствий на Континенте и полномасштабного геноцида. Их потери в войнах 1918-1920 гг., коллективизации, страшного голода и террора 1932-1933 гг. и опустошения Второй мировой войны приближаются к 20 млн. [чернобыль] [жатва] Некоторые украинцы, подавленные своим бессилием перед русскими, поляками, немцами и не будучи в состоянии добраться до ненавистных угнетателей, в отчаянной ярости бросались на своих ближних. [бучач] [погром] По количеству населения Украину можно сравнить с Англией или Францией, здесь проживают также разные меньшинства; но роль самих украинцев в исторических компендиумах очень невелика. В течение многих лет они представали перед миром просто как русские, как советские, когда речь шла об успехах и как украинцы, в случае провала. [латвия] Только в девяностых годах они обрели голос. В декабре 1991 года Украинская республика, наконец, получила независимость и перед ней открылось новое неясное будущее.
Среда обитания и доисторическая эпоха 41
Среда обитания и доисторическая эпоха 51
Изотопы углерода-14 сохраняют доступный измерению уровень радиоактивности в течение 40 ООО лет. Поэтому методы радиоуглеродного датирования приложимы к органическим материалам от позднего палеолита до самого недавнего прошлого. 35 ООО до н.э. - это время, когда неандертальцы уже вымерли и в Кроманьоне жили люди.
Ценность С14, за использование которого была присуждена Нобелевская премия по химии в 1960 году, основывается на том, что радиоактивный изотоп углерода (или радиоуглерод) распадается спонтанно и равномерно. Это единственный из трех изотопов углерода, который радиоактивен, и благодаря воздействию космических лучей на атмосферу он накапливается во всех живых существах. Он присутствует в костях, тканях тела, раковинах, мясе, волосах, веревках, одежде, древесине и множестве других материалов, которыми изобилуют археологические раскопки. Он начинает разлагаться, как только живое су-
щество умирает, и это разложение продолжается в течение периода его полураспада, который составляет 5730 лет, и средней продолжительности его жизни примерно в 8033 года. Содержание его уменьшается примерно на 1% за 80 лет.
Калибровка результатов затрудняется воздействием многих переменных. Но в последние годы здесь произошли значительные сдвиги в связи с применением новых дополнительных методов, позволяющих делать сопоставления.
Термолюминесценция (ТЛ) и электронный парамагнитный резонанс (ЭПР), например, устанавливают малейшие изменения под воздействием естественной радиоактивности в кристаллической решетке минералов, они особенно эффективны при датировке керамики. Исследование углеродных изотопов при помощи ускорительной масс-спектрометрии(УМС) расширило хронологические рамки до 100000 лет, так что существовавшие на то время датировки древнейших остан-
ков гуманоидов были подвергнуты сомнению.
За три десятилетия развития радиоуглеродный метод датировки был использован для накопления внушительного массива данных. Археологи мезолита, например, теперь имеют целый каталог датировок находок по всей Европе. Кусок посуды с линейными украшениями из бусин из Эйцума в Нижней Саксонии датируется 6480-6200 гг. до н.э.; древесный уголь из Власача в Сербии - 7930-6120 гг. до н.э. Всякий новый замер способствует созданию все более полной картины.
Но самое сенсационное открытие при помощи С14 было сделано при датировке Туринской плащаницы. Предположительно принесенная со Святой Земли в XIV веке, плащаница имеет слабое изображение лица и тела умершего мужчины и почитается как реликвия Распятия. Тесты 1988-1989 гг. показали, что ткань плащаницы была выработана между 1260 и 1390 гг., но даже эти тесты не могут объяснить происхождение изображения на плащанице.
Что касается новоприбывших, то они были более субтильного телосложения, более умелые, чем аборигены, и кости пальцев у них были вдвое тоньше. Как свидетельствуют раскопки Сунгирьской стоянки на севере России, они умели вдевать нитку в прекрасные костяные иглы и шить одежду. Они широко известны как пещерные люди, но они жили не только в пещерах. Они бродили по равнине, охотясь на бизонов и мамонтов и собирая дикие Растения. У с. Мезин (Украина) хорошо сохранилась стоянка человека ледникового периода. Просторные хижины здесь построены из костей мамонта и покрыты шкурами. [собиратель-охотник]
Концу ледниковой эпохи предшествовало извержение множества вулканов. Под давлением африканской плиты по ложу Средиземного моря прошел
разлом; в результате появилась цепь вулканов, существующих до
сегодняшнего дня. Почти 36000 лет назад взорвалась вершина крупнейшего из этих
вулканов. Лента вулканического пепла протянулась до самой Волги. Тогда взрыв
оставил у Поццуоли около Неаполя кальдеру, или кратер, в семь миль шириной. Это
был предшественник всех великих извержений исторического времени - Феры (Тиры)
в
'Человеческий' отрезок европейской предыстории принято представлять в виде Системы трех веков: каменного, бронзового и железного. Эта
52 Peninsula
68 Peninsula
Карта 5. Древнейшие эгейские цивилизации: второе тысячелетие до н.э.
Сомнительно, чтобы минойцам многое было известно о жизни тех земель и народов, куда не доходили их корабли. Разумеется, они знали о северной Африке, особенно о Египте, с которыми вели торговлю: на стенах храма в Фивах можно увидеть изображения купцов с Крита. Вершина развития минойской культуры в Кноссе во второй позднеминойский период приходится на то самое время, когда в Египте в конце XVIII династии после фараона Аменхотепа IV на трон взошел Тутанхамон. Знали жители Крита также города Леванта - Сидон, Тир и Иерихон, которые уже тогда были очень древними, а
через них минойцы знали также страны Ближнего Востока. В XVII в. до н.э. евреи еще находились в египетском плену. Арии тогда пришли из Персии в Индию. В Междуречье господствовали объединенные под властью Хаммурапи вавилоняне. Основанный на принципе 'око за око, зуб за зуб', знаменитый Кодекс Хаммурапи был квинтэссенцией цивилизации этого периода. Незадолго до того вавилонскими вассалами стали ассирийцы. Хетты, которые к этому времени сумели создать могущественнейшее государство западной Азии, начали просачиваться в Палестину
Среда обитания и доисторическая эпоха 69
II. HELLAS. Древняя Греция
Качества превосходства во всем, что касается Древней Греции, отмечаются всеми историками. Греция не только научила художников с исключительной точностью и напряжением воспринимать форму и цвет, но сами условия жизни в Греции, сложившаяся здесь среда обитания, кажется, особенно благоприятствовали человеку и способствовали богатству ero внутренней жизни. Яркий солнечный свет, возможно, был одним из факторов, принесших известные нам поразительные результаты. Если это верно, то Гомер, Платон и Архимед явились человечеству не только как продукт природного гения, но и вследствие некоторых простейших химических реакций.
Конечно, в попытке прояснить феномен Греции придется брать во внимание очень необычную комбинацию факторов. Один из них - теплый, но подверженный сезонным колебаниям климат, крайне благоприятствующий активному образу жизни на открытом воздухе. Второй фактор - Эгейское море, острова и проливы которого были идеальной детской для будущих мореплавателей, торговцев и колонистов. Третьим фактором была близость древних, устоявшихся цивилизаций, достижения которых только и ждали, чтобы их перенесли на новую почву и развили. Однако в мире есть и другие места со столь же благоприятным климатом - современная Калифорния или южная Австралия. Есть в мире и другие внутренние моря, такие, как Балтика или Великие озера Северной Америки, столь же удобные для навигации. Множество регионов вблизи от великих цивилизаций речных долин были также вполне обитаемы. Но нигде - за исключением, может быть, Японского моря - не совпали все три фактора, как это случилось в Средиземноморье. Появление и расцвет Древней Греции часто представляется каким-то чудом тем, кто,
пораженный, с трепетом взирает на него, но это не простая случайность.
Без сомнения, к преобладающим утверждениям о Греции как о 'самом поразительном периоде человеческой истории' следует отнестись с некоторой осторожностью. Современные представления о Греции настолько пропитаны восторгами идеологов Просвещения и романтизма, что часто бывает трудно разглядеть Древнюю Грецию, как она есть (или какой она была). Эстетическую схему, которая сильно повлияла на отношение европейцев к Греции, придумал Иоганн Иоахим Винкельман (1717-1768), прозванный Открывателем, бывший префектом Древностей в Риме. В своих Мыслях по поводу подражания греческим произведениям в живописи и скульптуре (1755) и в Истории искусства древности (1764) он писал о 'благородной простоте и спокойном величии' и о 'совершенном законе искусства', который якобы пронизывал все греческое1. Суть этого закона он формулировал как 'Ничего сверх меры' или 'Умеренность во всем'. Многие ученые, изучавшие классический мир, подпали под влияние этих интерпретаций, навязанных рационализмом и ограниченностью эпохи Винкельмана. Тогда не стремились проникнуть ни в иррациональную сферу греческой жизни, ни в простые радости древних. Эллинофильский романтизм XIX века имел свои предпочтения. Сначала Джон Китс с его Одой к греческой вазе:
Недвижный мрамор, где в узор сплелись
И люд иной, и культ иного бога,
Ты упраздняешь нашу мысль, как мысль
О вечности, холодная эклога!
Когда других страданий полоса
Придет терзать другие поколенья,
Ты род людской не бросишь утешать,
72 Hellas
104 Hellas
Карта7. Рим - Сицилия - Карфаген
демией, захватил власть над Сиракузами, приплыв из Греции в качестве
своего рода авангарда гарибальдийской тысячи. Тимолеонт
(правил 344-336), 'сын свободы' из Коринфа, одержал победу с помощью наемников;
но он, кажется, ввел демократические конституции во многих городах, а также
сумел укрепить границу между греческой и карфагенской зонами влияния по реке
Галикус. Жестокий Агафокл (правил 317-289) был плебеем-горшечником, который
возвысился женившись на богатой вдове. В
освободил Сиракузы от второй осады карфагенянами, перенеся войну в Африку. Говорят, что этот самозваный царь Сицилии был отравлен зубочисткой, вызвавшей паралич, после чего ero живым возложили на погребальный костер. В следующем поколении Сиракузы были спасены от распространявшейся власти Рима Пирром, царем-искателем приключений из Эпира, который расчистил иоле для продолжительного правления своего сторонника в Сиракузах царя Гиерона II (правил 269-215). Гиерон II, покровитель Архи-
Древняя Греция 105
III.
ROMA. Древний Рим, 753 г . до н. э. - 337 г . н. э.
Римский мир отличает такая целостность и сплоченность, каких не было в Греции и, возможно, вообще не было больше никогда - ни у древних, ни в современной цивилизации. Подобно каменной кладке римских стен, где камни прочно пригнаны но строгому плану и скреплены особой крепости римским цементом, различные части Римской империи были связаны в громадное и монолитное единство посредством физического, организационного и психологического контроля. Физические скрепы обеспечивала сеть военных укреплений, размещенных в каждой провинции, и густая сеть вымощенных камнем дорог, связывавших провинции с Римом. В основании организационных связей лежали общие принципы права и администрирования, а также единая для всех провинций армия чиновников, которые принуждали всех действовать соответственно универсальным стандартам. Психологический контроль держался на страхе и наказании - на абсолютной уверенности в том, что все и всё, что угрожает власти Рима, будет решительно уничтожено.
Источник этой одержимости Рима идеей единства и сплоченности вполне можно разглядеть в особенностях его раннего развития. В то время как Греция выросла из массы рассеянных городов, Рим вырос из единого организма. Если греческий мир постепенно расширялся по средиземноморским морским путям, Римский мир собирался вокруг одного ядра через захват все новых территорий. Конечно, контраст здесь не такой уж разительный: в Александре Великом греки имели величайшего завоевателя земель, какого когда-нибудь знал мир; и римляне, со своей стороны,
как только вышли за пределы Италии, не преминули научиться господству на море. И все-таки существенное различие несомненно. Для греческого мира важнее всего были быстрые корабли; для власти Рима важнее всего были его марширующие легионы. Греки были обручены с морем, римляне - с сушей. Грек был в душе моряком, римлянин - сухопутным жителем.
В попытке объяснить феномен Рима придется всячески подчеркивать присущий римлянам почти животный инстинкт 'территориального императива'. Для Рима важнее всего были организация, эксплуатация и защита своих территорий. По всей вероятности, привычки и навыки обустройства земли воспитала у римлян плодородная долина Лация: навыки привязанной к территориям и земельным участкам системы поселений, системы собственности, системы управления и всей организации общества. Из этого выросла гениальная военная организация римлян и упорядоченное управление. В свою очередь, сильная привязанность к земле и к стабильности, которую рождает жизнь на земле, способствовали развитию римских добродетелей: gravitas - чувство ответственности, pietas - чувство привязанности к семье и своей стране, и iustitia - чувство естественного порядка. 'Из тех, кто обрабатывает землю, выходят самые сильные люди и самые смелые солдаты', - писал Катон Старший1.
В наше время к Риму относятся очень по-разному: от бесконечного почтения до глубокого отвращения. Есть, как всегда, те, кто преклоняются перед властью (особенно среди историков), кто восхищается всяким проявлением силы, кого рим-
Древний Рим,
Древний Рим,
'Народ,
который покорил мир - писал Ювенал,- теперь хочет только двух вещей: хлеба и
зрелищ'. 'Искусство разговора умерло! - воскликнул Сенека. - Неужели теперь
можно говорить только о состязаниях на колесницах?' .Ludi,
или игры,
стали главной приметой жизни Рима. Первоначально проводившиеся в четыре
определенные недели в течение года: в апреле, июле, сентябре и ноябре, затем
они разрослись настолько, что проводились почти беспрерывно в Большом цирке и
Колизее. Первые игры, о которых сохранились письменные свидетельства,
проводились в
Для смертельных представлений служили гладиаторы. Вступая торжественной процессией на арену через Ворота жизни, они обращались к императорскому подиуму с традиционным приветствием: Ave, caesar! Morituri salutamus (Радуйся, цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!) Проворные ретиарии с сетью и трезубцем бились лицом к лицу с тяжеловооруженными секуторами, вооруженными мечом и щитом. Иногда они объединялись против группы пленников или экзотических варваров. Тела проигравших оттаскивали крюками для мяса через Ворота смерти. Если гладиатор падал раненым, император или другой председательствовав-
ший на играх жестом определял его судьбу. Поднятие большого пальца вверх означало 'оставить его в живых', повернутый вниз большой палец означал смерть. Организаторы использовали соперничество гладиаторских школ и рекламировали подвиги знаменитых гладиаторов.
Так, из одной сохранившейся программы гладиаторских боев мы узнаем, что состоялся бой между Т. v Pugnax Ner III и M. p Murranus Ner III, то есть двумя бойцами из школы Нерона в Капуе, за каждым было по три победы; один бился (Т) фракийским оружием - маленький щит и изогнутый меч, а другой галльским (М) мирмиллонским стилем. Пугнакс вышел победителем - V(ictor), a Мурранус пал мертвым - p(eritus).
Жажда грандиозных зрелищ привела к тому, что гладиаторские бои стали перемежаться (в одном представлении) с venationes (охотой на диких зверей). Затем стали устраивать настоящие военные битвы и даже морские сражения на арене, наполненной водой. Наконец, народ стал требовать зрелищ беспримерной непристойности, массовой жестокости и зверства. Диких быков натравливали на юных девушек, христиан жарили заживо, распинали, зажигали как факелы или бросали на съедение львам, несчастных заставляли плыть на протекающих лодчонках по водам, где кишели крокодилы. И эти пытки беспрерывно и беспрестанно сменялись новыми изобретениями в области мучи-
тельства и
зверства. Все это продолжалось до тех пор, пока в
Но ничто так не возбуждало эмоций, как состязания колесниц, которые начались в Риме и продолжились в Византии. Традиционно шесть запряженных в четыре лошади колесниц мчались карьером семь раз по арене, состязаясь за громадные призы. В порядке вещей были страшные падения с колесницы и столкновения. Делались огромные ставки. Победители в состязаниях колесниц становились идолами толпы и богатыми, как сенаторы. Лошади, победившие в состязаниях, увековечивались в каменных изваяниях: 'Туск, которым правил Фортунат из Синих, победил 386 раз'.
Скачки были в руках четырех корпораций - Белых, Красных, Зеленых и Синих; эти корпорации обеспечивали лошадей, упряжь и наездников. Фракции цирковых болельщиков нередко становились зачинщиками бунтов. В византийские времена они получили легальный статус, и когда-то считали, что от них пошли политические партии. Теперь от этой теории отказались, но известно, что фракции-союзы принимали участие в торжествах периода поздней византийской империи. Христианская церковь всегда смотрела на это неодобрительно. 'Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся' (Пс 19, 8).
134 Roma
273 Средние века, ок. 750-1270
Возведение дамб было особым этапом в этой долгой истории. Оно положило начало созданию системы водных путей внутрь страны, вглубь материка, функционирование которой контролировали смотрители шлюзов. Поскольку морским судам нелегко было проходить через узкие шлюзы, вокруг дамб возникали причалы, где привезенный морем груз перегружался на маленькие речные баржи. Схидам-Роттердам и Амстердам возникли
в таких пунктах встречи морских путей с речными. Однако для того, чтобы они начали выполнять свою исключительно важную роль, потребовалось еще немало усилий, и все в целом привело к решительной победе над главными соперниками. Среди прочего, может быть, самым главным было (хотя и гораздо позднее) насильственное сокрушение Антверпена после навязанного закрытия движения но Шельде в 1648-1863 гг.
274 MEDIUM
279
Тогда невольно встает вопрос, а где же, если не в национальном, обитало самосознание людей XIII в. Оно обитало только в том, что имелось в действительности. Средневековые европейцы сознавали свою принадлежность родному городу, деревне, некоторой группе людей, общавшихся между собой на местном наречии, не прибегая к латинскому или греческому. Они сознавали свою принадлежность к группе людей, у которых был общий господин; к некото-
рому общественному институту с его привилегиями; и больше всего - к общему христианскому миру. За пределами этого, как напишет позднее величайший сын шестидесятых годов XIII века, можно ждать лишь Смерти и Страшного Суда. Тогда, наконец, всякий узнает, к какой действительно социальной группе он принадлежит: к пассажирам на плоту Проклятых, к кающимся, плывущим в Чистилище, или, может быть, к славящим Бога в Раю.
VI. PESTIS. Христианский мир в кризисе, ок. 1250-1493 гг.
В жизни позднего средневековья присутствует какой-то фатализм. Люди знали, что христианский мир болен, видели, что реальность неизмеримо далека от идеалов Евангелия Любви, но не представляли, что же можно сделать. От величайшего и старейшего христианского государства
- Византийской империи - остался жалкий обрубок, 'охвостье'. Священная Римская империя не могла справиться даже с собственными могущественными подданными, не говоря уже о том, чтобы повести за собой другие государства. Феодальный партикуляризм дошел до того, что каждый город, каждое крошечное княжество должны были беспрерывно бороться за выживание. Миром правили разбой, суеверия и эпидемии. Когда обрушилась Черная смерть, было ясно, что Бог разгневался на христиан за их грехи. 'Многие верили, что со времени Великой схизмы ни один христианин не вошел в Рай'1.
В то же время 'жестокость' средневековой жизни, ее неистовый пафос усиливали и страдания, и наслаждения до степени, просто не доступной нашей современной чувствительности. 'Разительные контрасты и внушительные формы делали повседневную жизнь исключительно волнующей и полной страстей, заставляли все время колебаться между отчаянием и беспричинной радостью, жестокостью и благочестивой нежностью,
- вот что было характерно для средних веков'2. Йохан Хейзинга, чьи работы так много дали
нам для понимания этого времени, отмечал не только незащищенность перед лицом постоянных потрясений, но и 'гордую и безжалостную публичность', которая окружала всех и вся -
прокаженных с бубенчиками, нищих на папертях, казни, проповедников,
живописавших адские муки, грешников, крестные ходы, карликов и фокусников,
торжественные церемонии, неистовые цвета геральдики, колокола на колокольнях и
уличных глашатаев, вонь и аромат: 'Когда была в полном разгаре резня
Арманьяков... [в
Эти 'крайности и волнения средневековых душ', возможно, объясняют, почему поздние романтики были одержимы готикой. Вот то главное, что следует все время иметь в виду, взявшись за невозможную задачу восстановить жизнь средневековья.
Однако именно яркость тезиса Хейзинги заставляет подойти к нему с осторожностью. Подобно другим историкам Запада, он занимается в своих исследованиях одной только частью Западной Европы. В его случае это Франция и Нидерланды. И можно лишь с большой осторожностью распространять его положения на христианский мир в целом. Кроме того, живописуя так ярко дух клонившегося к закату средневековья, мы, может быть, опасно не замечаем уже появившиеся в то время семена перемен и Возрождения. Исследователи эпохи Возрождения без труда прослеживали истоки предметов своих исследований до начала XIV в. (cм. Глава VII). И следует признать, что очень долго старое сосуществовало с новым. Историки подчеркивают то одно, то дру-
281
гое, сообразно задачам изложения. Хейзинга предполагает, что гуманистические формы, действительно, появляются в позднем средневековье, но У них еще нет смысловой нагрузки Возрождения. И заканчивает излюбленной метафорой всех историков, которые сталкиваются с ритмом перемен: 'отлив сменился приливом'4.
Здесь, пожалуй, не стоит прибегать к избитой метафоре 'начавших рассеиваться сумерек средневековья'. Правильнее говорить об этом перио-
де в терминах затянувшегося кризиса, который не знали, как разрешить. Тогда вовсе не чувствовали, что приближается рассвет. Люди позднего средневековья были во многих отношениях детьми чумы.
Византийская империя, как она была восстановлена после изгнания латинских императоров, была всего лишь тенью тени. На европейском берегу ее владения были очень невелики: город Кои-
282 PESTIS
342 PESTIS
пийского или Черного моря, а оттуда кораблем в любой порт Средиземноморья. Несмотря на продвижение турок, Московия поддерживала тесные связи с древним византийским миром - то есть с Балканами, Грецией, и в особенности с Афоном, и через Грецию - с Италией.
К тому же Московия делала и собственные открытия. В 1466-1472 гг.
тверской купец Афанасий Никитин (ум.
Что же касается Адмирала Океана, то известия о его открытиях достигли
Москвы четверть века спустя при посредничестве Максима Грека. Максим Грек
(Михаил Триволис, ок. 1470-1560 гг.) принадлежал тому угасавшему византийскому
миру, части которого еще образовывали единый культурный регион. Он родился в
Арте в Эпире при турецком правлении. Оттуда его семья переехала в венецианский
город Корфу. В
изучает Платона и сочувственно внемлет проповедям Савонаролы. Поучившись затем в Венеции и в Мирандоле, где он занимался экзегезой греческих текстов, он постригается в доминиканском монастыре самого Савонаролы Сан-Марко. Позднее, уже монахом с именем Максим, он десять лет трудится в Ватопедском монастыре на Афоне переводчиком в той панправославной и греко-славянской среде, где раскол православной и католической традиций не имел значения. Затем его приглашают в Москву для работы с греческими и византийскими рукописями в царской библиотеке, с чем не могли справиться московские ученые; Он вскоре поссорился с радикальной фракцией московской Церкви, и те обвинили его в колдовстве, шпионаже и приверженности константинопольскому патриарху. Максим, однако, пережил продолжительное тюремное заключение, имел личную встречу с Иваном IV и стал затем пользоваться его покровительством. Он был 'последним в своем роде'64.
В писаниях Максима Грека, появившихся В 1550-е гг., упоминается 'большой
остров Куба'63. И
нет сомнения, что к тому времени он хорошо знал о плавании Колумба в Карибском
море. Но здесь важна хронология его жизни. Так как Максим провел тридцать лет в
тюрьме, то можно предположить, что эти сведения он привез с собой во время
своего появления в Москве в
Это одно из замечательных совпадений: современная Россия и современная Америка начинают свой исторический путь
примерно в один год -
VII. RENATIO. Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 гг.
Есть в Ренессансе что-то нереальное. Тот образ мыслей, который отличает
новейшую европейскую цивилизацию и от средневекового христианского мира, и от
других неевропейских цивилизаций, например ислама, не имеет ни определенного
начала, ни конца. Долгое время он был прибежищем немногочисленной
интеллектуальной элиты и противостоял другим интеллектуальным направлениям -
старым и новым. И в так называемую эпоху Ренессанса
и Реформации, которая условно начинается ок.
Из-за этой-то особенности многие историки Возрождения оставили прежние свои предметы: сейчас уже редко пишут в подробностях об этих интересах избранных. Вместо гуманистических идей, теологии Реформации, научных открытий и великих путешествий теперь изучают материальные условия, идеи, унаследованные от средневе-
ковья, народные верования (или неверия) - в их противостоянии высокой культуре. Историки теперь заняты магией, заблуждениями, болезнями или истреблением населения колоний. Может быть, этот корректив и оправдан, но как-то странно сразу забыть Леонардо или Лютера, как раньше не замечали Нострадамуса или Миллера из Фриули. Если мы хотим узнать, почему Европа XVII века так отличалась от Европы XV века, мы не можем обходить эти традиционные вопросы. Впрочем, следует еще раз напомнить читателю: мир Ренессанса и Реформации был также миром гаданий, астрологии, чудес, заклинаний, чародейства, черной магии, народных заговоров, призраков, знамений и фей. Магия продолжала соперничать с религией и наукой. В самом деле, среди простых людей магия господствовала еще долгое время, сосуществуя с новыми идеями в течение двух или больше веков1. Из сказанного можно сделать вывод: раннее Новое время было вовсе не таким уж новым. Несмотря на семена нового, у него, возможно, было больше общего с предшествовавшим средневековьем, чем с последовавшим Просвещением.
Не просто, таким образом, дать определение Ренессанса, легче определить, чем Ренессанс не был. Один американский историк жалуется: 'С тех пор, как около 600 лет назад Ренессанс сам себя придумал, никогда не было общего согласия относительно того, что же он такое'2. Ренессанс, например, не означает только растущий интерес к классическому искусству и науке, поскольку возрождение этого интереса непрерывно набирало темп
344 RENATIO
Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 349
Леонардо да Винчи (1452-1519 гг.), левша и гомосексуалист, был инженером, но больше всего он прославился своим побочным занятием - живописью. Он был 'дитя любви' флорентийского адвоката и крестьянской девушки из селения Винчи. Леонардо прославился как самый разносторонне одаренный гений Европы. До нас дошло не более дюжины его полотен, причем некоторые из них не закончены. Однако среди них
такие непревзойденные шедевры, как Мона Лиза (теперь в Париже), Тайная вечеря (в Милане) и Дама с горностаем (в Кракове). Будучи левшой, он писал справа налево, так что его рукописи можно читать только в зеркале. Из-за своего полового извращения он содержал компаньона, которого звали Андреа Салаи, и жил в постоянном страхе разоблачения. Самое замечательное из его наследия заключается, возможно, в его много-
численных блокнотах с рисунками, набросками и разъяснениями к тысячам устройств и изобретений, которые так никогда и не были осуществлены. Не удивительно, что к нему постоянно было приковано внимание тех, кто пытался определить и количественно оценить компоненты, предопределяющие гениальность. Его имя фигурирует в разных списках выдающихся европейцев, предположительно имевших общие с ним качества:
|
Левша |
Уровень мозгового излучения2 |
Гомосексуальность |
|
Тиберий |
(по Шкале Брюнлера, |
Сапфо |
|
Микеланджело |
где 500 = гений) |
Александр Великий |
|
С.Р.Е. Бах |
Леонардо, 720 |
Юлий Цезарь |
|
Георг II |
Микеланджело, 688 |
Имп. Адриан |
|
Нельсон |
Чейро (хиромант), 675 |
Ричард Львиное Сердце |
|
Карлейль |
Елена Блаватская, 660 |
А. Полициано |
|
|
Тициан, 660 |
Ботичелли |
|
Приблизительный IQ |
Фридрих Великий, 657 |
Юлий III, папа |
|
Дж.С. Милль, 190 |
Рафаэль, 649 |
Кардинал Карафа |
|
Гете, 185 |
Фрэнсис Бэкон, 640 |
Генрих III |
|
Т. Чаттертон, 170 |
Рембрандт, 638 |
Фрэнсис Бэкон |
|
Вольтер, 170 |
Гете, 608 |
Яков VI (I) |
|
Жорж Санд, 150 |
Наполеон, 598 |
Ж.Б. Люлли |
|
Моцарт, 150 |
Шопен, 550 |
Христина Шведская |
|
Лорд Байрон, 150 |
Эль Греко, 550 |
Фридрих Великий |
|
Диккенс, 145 |
Распутин, 526 |
Александр фон Гумбольд |
|
Галилей, 145 |
Пикассо, 515 |
Ханс Кристиан Андерсен |
|
Наполеон, 140 |
Муссолини, 470 |
Петр Чайковский |
|
Вагнер, 135 |
Эйнштейн, 469 |
Оскар Уайльд |
|
Дарвин, 135 |
Фрейд, 420 |
Марсель Пруст |
|
Бетховен, 135 |
|
Джон Кейнс |
|
Леонардо, 135 |
|
|
После смерти Леонардо был поставлен своеобразный эксперимент по воспроизведению его гения: сводный брат Леонардо, Бартоломео, нашел девушку из того же селения Винчи, признал родившегося от нее сына и обеспечил мальчику образование в одной из лучших студий Флоренции. Пьерино да Винчи обнаружил незаурядный талант: его ранние работы были так хороши, что их даже приписывали Микеланджело. Но он умер раньше, чем возмужал его гений.
и Эразм, сознательно был христианским гуманистом. Ученик в Девентере, певчий в Утрехте, секретарь епископа Камбрейского, он часто наведывался в Лондон и Кембридж и долго жил в Базеле. Эразм 'превратился в центр научного
изучения Божества... стал мерилом классической эрудиции и литературного
вкуса'6. Он был
одним из первых действительно популярных авторов своего времени - времени
печати: его Похвала глупости (
350 RENATIO
Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 359
Придуманным
словом утопия, что значит 'место, которого нет', назвал в
Утопизм отвечает глубинной потребности человека в мечте о лучшем мире. Многие обращались к этому жанру - от Платона с его Республикой до
Новой
Атлантиды Бэкона
и Содружество Океании Дж. Херрингтона (XVII
в.). Но
вместо мечты о прекрасном можно воображать себе ужасы Дистопии 'Плохого
места' [В русскоязычной литературе этот жанр обычно называют не дистопией, а
антиутопией]. Таков был замысел Хаксли в Прекрасном Новом мире (
банальную цель - улучшить жизнь индивидуумов. [жатва] [Воркута]
Труднее смириться с тем, что и у фашистов были свои утопии. Многие нацисты мечтали о прекрасном и гармоничном будущем после первой фазы жестокого завоевания. Французский писатель Веркор, например, вспоминает, как немецкий офицер во Франции мечтал о будущем славном союзе Франции и Германии: 'Мы снова разыграем Красавицу и Чудовище'. После войны в коммунистической Восточной Европе заключенным демократам приходилось выслушивать в тюрьме рассказы их сокамерников-нацистов о несбывшихся мечтах. Утопия фашистов, как и утопия коммунистов, оказалась ложной и принесла невероятные страдания. При этом некоторые были в своих мечтах искренни.
возросший на идеях Лефевра д'Этапля, бывший некогда католическим
правоведом, он находился под защитой кружка Маргариты Ангулемской. К новому
образу мыслей он обратился под влиянием проповеди о первенствующем значении
Писания ректора Сорбонны Николо Копа. Опасаясь преследования, Кальвин оставил
свой бенефиций в родном Нуайоне и бежал в Базель. Там в
У Кальвина были оригинальные идеи и в богословии, и в вопросе о взаимоотношениях Церкви и государства, но в особенности в вопросе об индивидуальной морали. По взглядам на Евхаристию он был ближе к Лютеру, чем к Цвингли; но возрожденное им учение о предопределении было достаточно шокирующим. Человечество для него делилось на проклятых и избранных. Он призывал своих учеников считать себя готовыми к бою, группой праведных братьев в окружении враж-
дебного мира, 'странниками среди грешников': 'Обитатели града Небесного не любят мир, ни того, что в мире... Они восклицают вместе с пророком 'Суета сует; все - не более, чем суета, и погоня за ветром'16.
Также и по вопросам церковной организации Кальвин был радикальнее Цвингли. Он настаивал не только на отделении Церкви от государства, но и на правомочности местных конгрегаций. Но, с другой стороны, он хотел, чтобы временная (земная) власть вдохновлялась религиозными заповедями и желанием проводить в жизнь все предписания церковных органов. Так что терпимости в нем было не больше, чем в инквизиции или в Генрихе VIII. [сироп]
По вопросам этики Кальвин разработал такой новый и неподражаемый кодекс поведения, который позволяет сразу же узнать ero последователей. Семья добрых кальвинистов воздерживается от любых удовольствий и вольностей: танцев, песен, выпивки, азартных игр, флирта,
360 RENATIO
410 RENATIO
жавшее более 1000 статей, закрепляло и систематизировало крепостное
право, чем создавались условия для таких громадных крестьянских восстаний, как
восстание Стеньки Разина. Церковная реформа патриарха Никона (1605-1681 гг.),
целью которой было не только приблизить богослужение к языковым нормам своего
времени, но и умерить государственный контроль, вызвала и отделение от Церкви
старообрядцев, и гнев царя. Военные реформы на западных рубежах предшествовали
не слишком успешным кампаниям против Польши. В свете всех этих событий
громадные территориальные приобретения по Андрусовскому перемирию (
Впрочем, факт овладения Украиной, отнятой у Польши, невозможно переоценить. Это дало Московии и экономический ресурс, и геополитическое положение, необходимые для того, чтобы стать великой державой. Больше того, это произошло при жизни именно того поколения, которое стало свидетелем открытия и освоения Сибири до самого океана56. В собственной версии истории России отсутствует формула Московия+Украина= Россия, но эта формула важнейшая. Так что истинным основателем Российской империи был Алексей Михайлович, а не его больше прославившийся сын Петр. [терем]
Продолжительная борьба России, Польши и Швеции решала судьбу Восточной Европы. Рассматривая эти события ретроспективно, можно увидеть, что Андрусовское перемирие 1667 года свидетельствовало о сложившемся в то время равновесии сил. Россия незаметно вытеснила Речь Посполитую и стала ведущим государством региона. У Польши и России была, впрочем, общая черта: обе не дали себя втянуть в Тридцатилетнюю войну.
Оттоманская империя, южный сосед Польши и России, достигла высшего могущества одновременно с государством Габсбургов. С точки зрения мусульманства, ключевым в развитии Оттоманской империи было решение возглавить главное направление ислама - суннитское против шиитов. Когда султан Селим I (правил 1512 - 1520 гг.) выступил против Персии, он положил конец шестидесятилетней паузе, наступившей после падения Константинополя. Затем осуществляются одно за другим завоевания бывших
халифатов Дамаска, Каира и Багдада (
С точки зрения христиан, признаки опасности появились тогда, когда турки
начали употреблять свою вновь обретенную силу для продвижения на запад. Они
продвинулись вверх по Дунаю до Венгрии и выступили против пиратских государств
на побережье Северной Африки. Дунайские кампании начались в
На Средиземном море новая экспансия турок ознаменовалась нападением на
Родос и капитуляцией рыцарей-госпитальеров (
Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 411
Софья
Алексеевна, шестой ребенок царя Алексея Михайловича, родилась в Московском
кремле 17 сентября
В Московии высокородные женщины жили в строгом затворе. Они, подобно мусульманкам, жили в отдельных помещениях для женщин - теремах - и прогуливались только под покрывалом или в закрытой повозке. Специально для женщин к Кремлю в 1630-е годы был пристроен Теремной дворец. Больше того, сестры и дочери царей обычно оставались незамужними: их нельзя было выдать просто за вельможу, поскольку стыдно 'отдавать царевну за раба'. Их трудно было выдать и за иностранных принцев из-за боязни принести ко двору ересь или раздор. 'Женский пол в Москве не в почете,
- сообщал австрийский посланник, - как у большинства народов Европы. В этой стране женщины - рабыни мужчин, мало их уважающих'.
Тем не менее в союзе с главным царским министром князем Голицыным Софья приобрела большое влияние в правление ее брата Федора (1676-1682 гг.) Затем, приняв участие в военном бунте, она совсем вырвалась из терема и стала регентшей при несовершеннолетних Иване и Петре и, следовательно, первой женщиной-правителем в России. Она лично руководила иностранной политикой, в особенности установлением 'вечного мира' с Польшей, что выдвинуло Москву на первое место в делах Восточной Европы.
Репутации
Софьи повредили те, кто поддерживал Петра Великого, отстранившего Софью от
власти в
шую 'чудовищные размеры, голову, как бочка, с волосами на лице и растительностью на ногах'. Последние 14 лет она провела в Новодевичьем монастыре под именем сестры Сусанны - этот монастырь в стиле 'московского барокко' она же раньше и выстроила.
Биографии женщин часто вдохновляются желанием компенсации по отношению к раздутым свидетельствам достижений великих мужчин. Эта древнейшая форма 'женской историографии' с успехом использовалась для жизнеописаний множества героинь от Сапфо и Боудикки до Элеоноры Аквитанской и Елизаветы Английской. Но в одном отношении они вводят в заблуждение. Описания жизни выдающихся женщин еще больше подчеркивают ту пропасть, которая отделяла их от обычных женщин. Так и правительница России Софья Алексеевна была исключением из правил.
ход, последний бой гребных судов, последнее значительное продвижение Оттоманской империи на многие десятилетия. [ЭЛЬ ГРЕКО]
Оттоманский натиск имел несколько последствий: во-первых, он возродил старый дух крестоносцев, особенно, в католических странах. Вопрос Эразма Роттердамского - 'Разве турок не человек и не брат?' - был всего лишь эксцентричным ответом на бытовавшие настроения. Во-вторых, он способствовал и сохранению, и, в дальнейшем, разделению христианского мира, отвлекая на себя главные католические силы в момент высшего всплеска протестантской Реформации: султан стал лучшим из союзников Лютера. В-третьих, в области дипломатии турки сплотили западные страны, заставив их задуматься о Восточной Европе и положив начало первым
осторожным контактам с Востоком. Именно натиск турок был основной причиной обращения Франции к Порте и Речи Посполитой, посольств Империи в Москву, Наконец, началась одержимость турецким стилем и предметами - первый приступ ориентализма в Европе.
Тридцатилетнюю войну (1618-1648 гг.) можно рассматривать просто как эпизод векового германского конфликта между императорами и князьями. На другом уровне ее можно представить как перенесение на международную сцену религиозных войн католиков и протестантов; еще на следующем уровне как важный этан борьбы за власть на континенте, втянувший большинство стран и правителей Европы. Она началась с конфликта в Богемии между сторонниками и противниками эрцгерцога Фердинанда, но затем
412 RENATIO
Ренессанс и Реформация, ок. 1450-1670 423
сто зданием; он был главным храмом и символом веры, против которой восстал Лютер и за которую сражались 'военные соединения' папы. Несомненно также, что возведение колоннады Бернини знаменовало важный этап в этом процессе. Ради удобства историки могут соблазниться и сказать, что оно знаменовало окончание Контрреформации. В некотором смысле это действительно так.
И все же в действительности Контрреформация нe кончилась, как никогда не была достроена колоннада. В истории цивилизации мало найдется
определенных окончании определенных этапов. Уже поднимавшиеся светские силы начинали заслонять Римскую церковь; но она вовсе не перестала быть существенной приметой европейской жизни. Понадобились еще века, чтобы провести в жизнь идеалы Контрреформации. А институты Римской церкви живы и сейчас, 400 лет спустя. Поистине Римская церковь будет жить, пока толпы паломников приходят на площадь Св. Петра, молятся перед Троном Св. Петра и смешиваются в толпе с туристами под сводами колоннады Бернини.
VIII. LUMEN. Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 гг.
Есть какая-то наивность в том, что принято называть 'Веком разума'. Оглядываясь назад, кажется невероятным, чтобы почти все ведущие интеллектуалы Европы стали придавать такое громадное значение одной из многих способностей человека - Разуму, Мышлению - в ущерб всем остальным. Можно было предположить, что наивность такого масштаба в конце концов приведет к катастрофе; катастрофа в виде страшных революционных лет и постигла в конце концов Век разума.
До и после эпохи Просвещения достоинства Разума ценились гораздо меньше. Увидев тень своего отца, шекспировский Гамлет сказал своему охваченному сомнением спутнику: 'Есть в мире тьма, Гораций, кой-чего, что вашей философии не снилось'. Не был рационализм в моде и в XIX веке. Вот что можно прочитать в одном словаре: 'просвещение (...) 2. Пустой и с претензией интеллектуализм, необоснованное презрение к авторитету и традиции и т.д.; употребителен в особенности по отношению к духу и задачам французских философов XVIII века. 1865'1.
С другой стороны, оценивая период, который последовал за Реформацией в разных странах, мы должны помнить, с чем именно сражались европейцы так долго. Согласие Разума с Верой, обещанное гуманистами Возрождения, не одолело мира религиозной догмы, магии и предрассудков. После эпохи религиозных войн естественно и необходимо было обратиться к противоядию - 'Свету милого Разума'. Но даже в период полноводья поток Просвещения пробежал, лишь
слегка омыв поверхность не умирающего фанатизма.
Не меньше проблем и с другим ярлыком историков - Век абсолютизма - который применяют к тому же историческому периоду. Легко вообразить, что большинство европейских правителей указанного времени или пользовались неограниченной властью, или, по крайней мере, стремились к ней. Этого, увы!, не было. Не все поголовно европейцы в Век абсолютизма были его преверженцами, как не все они были рационалистами.
В то столетие, которое отделяет Вестфальский мир от Французской
революции, на карте Европы произошло мало радикальных изменений. Каждая война
этого периода заканчивалась каким-нибудь территориальным переделом. Особенные
потрясения вызвал Утрехтский мир (
Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 425
480 LUMEN
В
|
Тип хозяйства-семьи |
количество |
%% |
|
1. Одинокие (например, вдовы) |
2 |
1,4 |
|
2. Несупружеские связи |
|
|
|
(живущие вместе братья или сестры) |
1 |
0,7 |
|
3. Хозяйство, состоящее из одной семьи |
|
|
|
(родители и дети) |
97 |
68,3 |
|
4. Расширенная семья |
|
|
|
(несколько поколений и родственники) |
28 |
19,7 |
|
5. Хозяйство, состоящее из нескольких семей (живущие вместе 2 или несколько супружеских пар) |
14 |
9,9 |
|
Всего |
142 |
100 |
Ясно, что хозяйства, состоящие из одной семьи, безусловно, преобладали (68%), хотя немало было и 'больших' семей или многосемейных хозяйств (30%).
Один видный ученый в этой области выбрал именно этот пример для демонстрации 'плохо определяемого ареала, где хозяйства имели в основном указанные характеристики, который мы называем 'серединным'. Вся 'гипотеза четырех регионов' была построена на подобных примерах. Если Гроссенмеер принимался за типичное поселение западно-центрального региона, или Центра,
то деревня
Элмдон (
Данная гипотеза была предложена как уточнение более старой, 'всеми принятой' схемы, согласно которой традиционная европейская семья разделялась на два более простых
типа: западный и восточный. Гроссенмеер при этом рассматривался как вариант Элмдона, где 73% хозяйств состояли из простых семей, а Фаганья - как вариант Красного Собакина, где 86% хозяйств состояли из 'больших' семей или были многосемейными.
Сравнительная социальная история - предмет исключительно плодотворный, но абсолютным ее принципом должно быть сравнение подобного с подобным. Сравнивать же деревню доиндустриальной Германии с деревней в высокоиндустриальной викторианской Англии - занятие сомнительной
ценности. Делать же выводы о другом 'плохо определяемом' ареале, Восточной Европе, на примере одной крепостной деревеньки в российской глубинке - к сожалению, очень типично для 'западного' ученого. Схематизация разнообразия вообще это разнообразие отвергает. [задруга]
Семейная
история складывается как научная отрасль только в 1970-е годы. Англоязычный
журнал Journal of
Family History выходит с
До тех пор
социологи, изучавшие проблемы семьи, демонстрировали очевидное 'безразличие к
историческим измерениям', в то время как социоисторики занимались лишь
проблемами классов. Многие ученые полагали, что в Европе с незапамятных времен
существовала большая, традиционная, патриархальная форма хозяйства, так что здесь
нечего было изучать вплоть до начала модернизации. Работы пионеров в этой
области исторической науки, таких как Фредерик Ле Пле (1806-1882), который в Организации
семьи (
Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 481
490 LUMEN
шанс: Пруссия не станет препятствовать русской интервенции, если королевство Пруссия получит польскую провинцию. Австрия согласится в обмен на кусочек южной Польши: 'Чем больше она рыдала, - смеялся Фридрих II над Марией Терезией, - тем больше брала'. России должна была достаться большая часть Белой Руссии.
Первый договор о разделе был подписан в Санкт-Петербурге 5 августа
Первый раздел принес семь лет относительного мира. Речь Посполитая
занималась созданием Национальной комиссиии но образованию (см. выше), а в
Век Просвещения завершался заключительным спектаклем, в котором трое просвещенных монархов, действуя сообща, подавляли реформаторское просветительское движение. Давление на польское
государство сопровождалось обширной просветительской риторикой; последовавшая 'рационализация карты Европы' встретила широкое оправдание; а у Вольтера был предмет явить еще раз свое остроумие: Un polonais c'est un charmeur; deux polonais - une bagarre; trois polonais, eh bien, c'est la question polonaise ['Один поляк - это очарование, два поляка - заварушка, три поляка - ох, это уже польский вопрос']40. [метрика]
Главная проблема, однако, так и не разрешилась. Речь Посполитая
оставалась пленницей России, и реформаторов держали на поводке. Если бы король
утратил контроль, за него бы действовали другие. И как только они начали бы
движение вперед, весь цикл реформ и репрессий начался бы сначала. Так и
случилось в
Вечер понедельника, 29 октября 1787г., Прага. В Национальном театре графа Ностица в Старом городе (теперь Tylovo Divadlo) итальянская оперная труппа Бондини давала премьеру оперы Il dissoluto punito (Воздаяние распутнику). Поначалу представление назначили на вечер 14-го; под названием Каменный гость его планировали показать принцессе Тосканской, которая направлялась в Дрезден, чтобы там венчаться. Но, как оказалось, партитура оперы еще не была готова. По сообщению некоего Вацлава Свободы, игравшего в оркестре на контрабасе, композитор просидел всю ночь 28-го с маленькой армией переписчиков, и партитура увертюры была доставлена в театр с еще не просохшими чернилами41. Музыкантов нельзя было удержать. Аплодисменты загремели, когда композитор появился, кланяясь, в освещенном канделябрами зале в 7 вечера.
Два продолжительных аккорда forte в ре минор заставили всех затихнуть; потекла, журча, музыка (molto allegro) первых тактов увертюры.
Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 491
Когда увертюра кончилась, маэстро обратился к оркестру, выражая восхищение их умением играть с листа: 'Браво, браво, господа, это было восхитительно'.
Либретто, напечатанное заранее для двора, можно было купить в кассе, но только по-итальянски (40 крон в золотом переплете и 20 крон - в простом). Вот что стояло на титуле:
IL DISSOLUTO PUNITO. О
sia Il D. Giovanni. Dramma giocoso in due atti. Da representarsi nel
Teatro di Praga l'anno
Исполнители: Джованни - Луиджи Басси, Анна - Тереза Сапорити, Оттавио - Антонио Бальони, Эльвира - Катерина Мичелли, Лепорелло - Феличе Понзиани, Зерлина - Катерина Бондини (жена импресарио), Командор - Джузеппе Лолли43.
Дон Жуан Моцарта - под таким
названием стала известна эта опера - был в то время самой последней версией
популярного сюжета об обольщении, уже ставшего европейским мифом. Дон Жуана,
обманщика из Севильи, представляли уже больше двух столетий и на карнавалах в
Неаполе, и в пантомимах на ярмарках во Франции. Сюжет получил литературную
обработку Тирсо де Молины (
492 LUMEN
Никакое изложение не может передать, однако, как дивно сочетаются партитура и либретто, запоминающиеся моменты которого ничего не теряют при любом количестве повторений и пародирований. В Арии ? 4 (Madamina, il catalogo ë questo) слуга Жуана хвалится Эльвире галантными успехами своего хозяина:
В Италии шестьсот сорок,
В Германии двести тридцать один,
сто - во Франции, в Турции -
девяносто один,
А в Испании, уже тысяча три!46
В очаровательной ? 7 {Là ci darem la mano) - в этом 'самом совершенном дуэте обольщения, какой только можно вообразить', - Жуан завоевывает ничего не подозревающую Зерлину даже без намека на принуждение или обман. Энергичную и уверенную мелодию подхватывает сопрано и играет с ней, пока оба не уходят рука об руку в порыве общего восторга47:
В мелодраматической сцене на кладбище (действие II, сцена 11) участники дрожат, когда Каменный гость произносит свое мрачное предсказание под трепещущие звуки тромбонов: 'Еще до рассвета ты посмеешься в последний раз'48:
Когда уже все кончилось и судьба Жуана свершилась, все участники задерживаются, чтобы пропеть хором не очень убедительную мораль под искрящуюся двойную фугу: 'Вот и пришел конец игре этого грешника, его жизнь и смерть - одно и то же'49.
Для второго исполнения оперы (в Вене семь месяцев спустя) Моцарт и Да Понте сделали кое-какие изменения, приноравливаясь к новому составу певцов и новому театру. Они опустили Арию Оттавио, ? 21(22) (mio tesoro intanto)50:
Но вскоре этот номер был восстановлен, и уже навсегда остался важной частью стандартного репертуара.
Моцарт дважды приезжал в Прагу в
О шестинедельном путешествии Моцарта в Прагу с Дон Жуаном мы можем почерпнуть сведения не
только из переписки Моцарта, но и из местных газет. Он выехал из Вены 1
октября, только что получив скудную сумму, вырученную от продажи имущества отца
в Зальцбурге. Он опять отправился в поездку с Констанцией, которая была на
шестом месяце. Поездка длиной примерно в
Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 493
Просвещение и абсолютизм, ок. 1650-1789 497
вой провинции - Крыму - радушно принимала своего союзника императора Иосифа - покровителя Моцарта. В Нидерландах был выслан штатгальтер Вильгельм V, а его жена была взята в заложники республиканской партией 'патриотов'. Как раз когда Моцарт готовился отправиться в Прагу, прусская армия вступала в Голландию, чтобы восстановить в должности штатгальтера.
Ватикан пытался противостоять поднимающейся светской волне: Пию VI (правил в 1775-1799 гг.)
не позволили послать нунция в Мюнхен, и король Неаполитанский отказал ему в
принесении обычной феодальной присяги. Во Флоренции он должен был
противодействовать намерению герцога Тосканского ввести в тосканской церкви
галликанские правила. Во Франции к тому времени, когда состоялось представление
Дон Жуана, были уже созваны и
распущены и Ассамблея нотаблей, и парламент Парижа. Короля Франции убедили, что
надвигается банкротство государства, и он решился созвать Генеральные штаты,
полагая первоначально сделать это в июле
Сегодня, оглядываясь назад, историк может увидеть, что музыка Моцарта отпевала самые дряхлые и обреченные проявления Старого порядка. Тогда этого еще никто не знал, но Иосиф II был предпоследним императором Священной Римской империи. Дож Паоло Ренье (правил в 1779-1789 гг.) был 125-м из 126 дожей Венеции. Соседка Богемии Польша уже вступила в последнее десятилетие правления последнего из своих 50 суверенных королей и князей. Папа Пий VI был обречен умереть в темнице французских революционеров.
В искусствах, как обычно, традиционное соперничало с новаторским. В
Защита ростовщичества Иеремии Бентама, Ифигения в Тавриде Гете и Дон Карлос Шиллера. В это время Фрагонар, Давид и Гойя стояли у мольбертов, как и Рейнольдc, Гейнсборо, Стаббс и Ромни. Современниками Моцарта были Гайдн, Керубини и Карл Филипп Бах.
Конечно, можно сказать, что Дон Жуан был задуман как блестящая, тонкая аллегория суда, который предстоял развращенному и распутнейшему континенту. Пусть и так, но на это нет и намека ни в переписке Моцарта, ни в самой опере. Люди не сознавали надвигающейся катастрофы, и менее всего - во Франции. Маркиз де Кондорсе, например, один из самых радикальных философов того времени, был уверен только в одном: монархия непоколебима61. Образованная француженка со склонностью к музыке оставила такие воспоминания о Париже того времени: 'Музыкальные собрания [в Отель-де-Рошешуар] были замечательны. Они проводились раз в неделю... но были и репетиции. Мадам Монжеру, знаменитая пианистка, играла; итальянский певец из Оперы пел теноровые партии; еще один итальянец, Мандини, пел басовые партии; мадам де Ришелье была примадонной; я пела контральто, месье де Дюра - баритоном; хоровые партии исполнялись хорошими любителями. Виотти аккомпанировал нам на скрипке. Таким образом мы исполнили самые трудные финалы. Все очень старались, а Виотти был весьма строг... Сомневаюсь, чтобы где-нибудь еще царили такая легкость, гармония, хорошие манеры и отсутствие всяких претензий, какие можно было найти во всех больших домах Парижа...
И вот посреди этих удовольствий мы приближались к маю
IX. REVOLUTIO. Буря на Континенте, ок. 1770-1815 гг.
Есть во Французской революции нечто всемирно-историческое, чего не было ни в каких других политических потрясениях Европы. И в самом деле, именно события во Франции в полной мере наделили слово революция тем значением, которое мы ему придаем теперь: не просто политического переворота, но полного ниспровержения всей прежней системы правления - ее политических, экономических и социальных оснований. В наши дни книги по истории полны революций. Была, например, попытка рассматривать Гражданскую войну в Англии как Английскую революцию, еще чаще пытались возвести революцию в России в ранг третьего раунда серии мировых революций. Есть также римская революция, научная революция, революция в военном деле, промышленная революция, американская революция (и даже в последнее время) - сексуальная революция. Но не все они заслуживают такого титула.
В
равенства и свободы - понятиям, имеющим великую притягательную силу для человеческого сердца и распространившимся по всему миру, - влияние такой нации, без сомнения, покорит всю Европу идеалами правды, умеренности и справедливости, хотя, возможно, и не сразу, не в один день...'.
Благодаря именно таким убеждениям события во Франции вошли в историю не как нечто исключительно французское, но как первая европейская революция1.
Это чувство причастности событиям мирового значения разделяли даже иностранцы. Молодой энтузиаст-англичанин, позднее покаявшийся, в то время писал в экстазе: 'Это была заря, и благословенны жившие тогда'. Немолодой государственный муж сокрушался: 'Эпоха рыцарства прошла. Ей на смену пришла эпоха софистов и подсчитывающих все экономистов. Слава Европы закатилась навсегда'. 'С этого места и с этого дня, - заметил ведущий писатель той эпохи после битвы при Валь-ми, - начинается новая эпоха всемирной истории'2. Историки, независимо от того, были ли они за или против, неизменно прибегали к высокопарным выражениям. Томас Карлейль, ужаснувшийся тем, что он назвал санкюлотством, говорил о Французской революции как о 'самом ужасном из того, что когда-нибудь породило время'3. Жюль Мишле, испытывавший противоположные чувства, начинает так: 'Суть Революции я вижу в стремлении воскресить Закон, вернуть человеку его Права и утвердить Справедливость'4.
Французская революция погрузила Европу в самый глубокий и продолжительный кризис, ка-
Буря на Континенте, ок. 1770-1815 499
Теперь оставалось лишь ждать отъезда, назначенного на среду. Наполеон постепенно оправлялся. Он доставлял окружению столько неприятностей, сколько мог. Раз или два им овладевал присущий ему гнев. Кроме того, он испортил комиссарам обед, приказав лакею объявить о его приходе (так что они все встали), а сам не вышел к столу.
Как солдат Наполеон думал много раз о смерти и о забвении. Однажды он спросил у маршала
Сегюра, что люди станут о нем говорить, когда его не будет. Министр разразился скорбным гимном и восхвалением. 'Нет, - сказал Наполеон, крепко сжимая ладонь в характерном галльском жесте, - они скажут Ух!'67
Утром в среду Наполеон оделся очень просто для прощальной церемонии - он был великим мастером театральных эффектов. Некогда он заметил, что история сделана из времени и пространства: 'Всегда можно вернуть потерянный плац-
Буря на Континенте, ок. 1770-1815 559
дарм, но потерянное время - никогда'. Не упуская случая, он ставил то, что историки назовут 'Тайной вечерей' иконографии Наполеона. Свидетели несколько расходятся в том, как именно он был одет: то ли в повседневную форму гренадера [Chasseurs de la Garde], - зеленый сюртук поверх белого жилета и бриджей, то ли в синий мундир с белыми панталонами. Но, во всяком случае, на нем были высокие сапоги, шпага на боку и на груди только орден Почетного легиона; на голове знаменитая черная треуголка. Точно в 11 (но другим свидетельствам, когда часы били 1 чаc) он направился в холл и вышел на мраморную лестницу.
История знает немало моментов, когда казалось, что кончается эра, режим или система. Эти моменты опасны как для непосредственных участников, так и, в не меньшей степени, для историков, которым бы хотелось разделить могучий ее поток на крошечные периоды. Потому что режимы, общества или экономические системы не умирают в одночасье, как люди. Даже тогда, когда налицо полное крушение, силы инерции, непрерывности и преемственности продолжают противостоять переменам. Наполеон был еще жив. Он еще не стал легендой. И, хотя он сказал Старой гвардии Adieu, это было не последнее Adieu.
X. DYNAMO. Мировой двигатель, 1815-1914 гг.
В истории Европы XIX века есть динамизм, какого никогда не было раньше. Как никогда раньше Европа источала энергию - в технике, экономике, культуре, во власти над другими континентами. Первейшими символами этого времени были двигатели: локомотив, газовый завод, электродвигатель. Грубая сила, казалось, стала добродетелью сама по себе - будь то популярный взгляд на эволюцию как на 'выживание наиболее приспособленных' или философия исторического материализма, утверждавшая победу сильнейшего класса, или культ сверхчеловека, или теория и практика империализма.
На самом деле европейцы стали чувствовать себя не только сильными, но исключительными. Они находились под глубоким впечатлением от неизвестных ранее сил и энергий, обнаружившихся вокруг. Люди узнали новые физические силы: от электрического тока до динамита, новые демографические силы, проявлявшие себя в беспрецедентном росте населения, новые социальные силы, сделавшие массы главным предметом заботы общества, новую энергию торговли и промышленности, расцветавших в условиях беспримерно широкого рынка и мощного развития техники, новые военные силы, которые ставили иод ружье миллионы людей и приводили в движение миллионы единиц военной техники, новые силы в культурной сфере, породившие разнообразные 'течения', апеллировавшие к массам, новые политические силы, благодаря которым можно было приобретать безраздельную власть по всему миру.
В Европе одержал победу 'век силы', 'век власти', 'век энергий'. Ero лидерами были преж-
де всего 'всемирная мастерская' Великобритания и, в последние десятилетия, Германия, которая не сумела найти себе место под солнцем, что и разрушило все величественное здание. Проигравшими и потерпевшими стали те люди и народы, которые не смогли приспособиться, не выдерживали конкуренции - крестьяне, кустари, городская беднота, колониальные народы, ирландцы, сицилийцы, поляки, вынужденные миллионами эмигрировать, а также три великие империи: Турция, Австро-Венгрия и Россия. Эта эпоха начиналась при последних судорогах одной революции (французской) и закончилась в преддверии другой революции (русской). Она началась при Наполеоне, мечтавшем о власти над всей Европой, говаривавшем, что его любовница - власть. Она закончилась Лениным, провозгласившим, что 'коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны'.
Можно, конечно, возразить, что в XX веке явились еще большие силы и энергии: ведь энергия пара и электричества никак не может сравниться с невиданной энергией, возникающей при делении атомных ядер. Как и удивительная скорость поезда не сравнится со скоростью самолета или межконтинентальной ракеты. И сила империалистического гнета и колониализма, как бы она ни была велика, едва ли сравнится с тоталитарным гнетом фашизма и коммунизма. Но дело в том, что для человека XIX века мощь была предметом удивления, источником надежды; в XX веке она становится подозрительной. В период от промышленной революции до движения в защиту окружающей среды отношение к силе, энер-
Мировой двигатель, 1815-1914 561
гии, власти совершенно изменилось. Никто не сомневался в пользе
электричества, когда оно было открыто в
Кардинально изменилась психология восприятия мощи и скорости. В
Естественно, большинство европейцев даже не подозревали, сколь большая
сила была дана им в руки. Гордые и опрометчивые поспешили использовать ее без
ограничений; мудрые считали, что здесь надо проявить осторожность. Британцам,
которые поначалу лидировали, не оставалось ничего иного, как со всей
ответственностью включиться в дела Континента. Так же поступил и Отто фон
Бисмарк, создатель самой мощной военно-промышленной системы своего времени.
"Железный канцлер" сделал Германию могучей, но не превратил ее в
угрозу миру. Его знаменитые слова 'железом и кровью' (
Вопреки ожиданиям схватка Европы с новейшими силами возродила христианскую культуру. 'Век железных дорог' стал также веком напористого христианства. Вместе с инженерами в дальние страны отправлялись миссионеры. Люди, которые ощутили свою уязвимость в этом быстро менявшемся мире, тосковали по прежнему благочестию и дисциплине. Вопреки бездушным машинам и на волне поднимавшегося романтизма они стремились теперь к Божественному утверждению, с большей готовностью принимали сверхъестественное, ими владело страстное желание познать 'глубины бытия'. Умирая, они даже могли представлять собственную жизнь как 'железную дорогу духа':
Колею на небо проложил Христос,
И Божественная истина положила рельсы -
От Земли до Неба протянулась колея,
В Жизнь Вечную уходит она...
Божья Любовь - огонь, Истина - пар,
Вот от чего работает Машина и двигает Поезд.
Все вы, кто едет в Рай,
Придите ко Христу, в Нем пребывайте,
Занимая места в Первом, Втором и Третьем классе -
Каясь, Веруя, Святясь...
Скорее, бедные и грешные, уже пора
На всякой Станции,
Покаявшись и отвратившись от греха,
Садиться на Поезд в Вечную Жизнь.2
XIX век начинался в критических условиях. Движущие силы перемен могли тогда проявить себя только в рамках политических и международных систем, сложившихся в конце революционных войн. Причем вся эта структура была специфически модифицирована в результате чрезвычайных событий 1815 года.
В феврале того года, когда Венский конгресс безуспешно стремился
выработать соглашение, джинн революции снова вырвался из бутылки. Наполеон
бежал с Эльбы. Последовали Сто дней, когда
Европа вновь погрузилась в пучину революционной войны co всеми ее
особенностями. Это был шок исключительной силы. И если в
562 DYNAMO
604 DYNAMO
Шаман, или племенной врачеватель, -хорошо известная фигура у туземных народов Сибири, и дальше на восток у эскимосов (самоназвание - инуиты) и у американских индейцев. Врачеватель, колдун и мудрец, он является представителем древней профессии, и его снадобья, заклинания и высказывания дают ему уникальный в своем роде авторитет. Часто одетый в маску с рогами и с характерным инструментом своего ремесла - барабаном, посредством которого он общается с духами деревьев, камней и воздуха, он может быть проводником как добрых, так и злых сил. Он пу-
тешествует невидимо для остальных в верхний и подземный миры и доставляет оттуда людям мудрость Великого Духа. Шаманизм уцелел до наших дней во многих отдаленных районах России, но не следует слишком удивляться, обнаружив его в Центральной Европе. Женщины также могут быть шаманками.
В Венгрии на протяжении всего XIX века шли споры о происхождении мадьяр. В народе их считали потомками гуннов. [чаба] Но ученые придерживались другой точки зрения. Одно академическое направление искало истоки среди иранских и хазарских предков. Другое,
основанное
Яношем Сайновичем (1733-1785), устремляло свои взгляды еще дальше на восток. С
тех пор финно-угорские связи были не только выявлены, но и обоснованы
филологами, археологами и антропологами. Доказано, например, что могильник
около села Большие Тиганы на р. Каме, открытый в
должны были продемонстрировать, что строение черепа носителей кельтских имен уступает строению черепа тех, кто носит англосаксонские имена31. (Никакой надежды для Дэвисов!). К аналогичным результатам в Германии пришла евгеника. Хьюстон Стюарт Чемберлен (1855-1927), англичанин, живший в Германии, сузил понятие творческой расы с 'арийской' до 'тевтонской'. 'Настоящая история, - писал он, - начинается с того момента, когда германец взял наследие античности в свою крепкую руку.' И дальше: 'Всякий, кто считает, что Христос был евреем, - или невежда, или обманщик'32. [кавказская раса]
Панславянское движение в России также было полно расовых обертонов. Выступая за объединение всех славян под эгидой царя, панслависты часто полагали, что политическое единство возникнет на почве некоего (несуществующего) национального родства славян. Панславизм не находил отклика у католиков-поляков и хорватов, у которых были собственные, более ранние версии панславизма и которые теперь выдвигали теорию, что русские - это славянизированные финны33. Панславизм особенно популярен был у сербов, чехов и болгар, смотревших на Россию как на освободительницу. Русский национализм, слившийся с панславизмом, проявлял черты бес-
примерного мессианства. Достоевскому удавалось извлечь нотку оптимизма из самого неподходящего материала: 'Великий народ наш был взращен, как зверь, претерпел мучения еще с самого начала своего, за всю свою тысячу лет, такие, каких ни один народ в мире не вытерпел бы... , а наш только окреп и сплотился в этих мучениях... Россия вкупе со славянством и во главе его скажет величайшее слово всему миру, которое тот когда-либо слышал; и это слово будет заветом общечеловеческого единения... У нас, несмотря на всю разноголосицу, все же сходятся и сводятся к этой одной окончательной общей мысли общечеловеческого единения'34.
Писатель принимал желаемое за действительное в грандиозном масштабе, как грандиозна и сама страна, о которой он говорил.
Все виды литературы и искусства но всей Европе были призваны в то время иллюстрировать и расцвечивать национальные темы. Поэты стремились быть посвященными в национальные барды. У прозаиков обнаружилась склонность писать исторические или псевдоисторические романы о национальных героях и национальных обычаях. Романы сэра Вальтера Скотта (1771-1832) были признаны образцовыми в этом жанре, хотя Вальтер Скотт не был первым. Широкое признание
Мировой двигатель, 1815-1914 605
получил роман 'Тадеуш из Варшавы' (
Музыканты, обращаясь к национальным фольклорным мелодиям и ритмам, создавали своеобразные и проработанные национальные стили, которым предстояло в будущем стать особыми приметами многочисленных национальных школ. От изысканных мазурок и полонезов Шопена и 'Венгерских рапсодий' Листа начинается череда великолепных достижений чехов Бедриха Сметаны (1824-1884), Антонина Дворжака (1841-1904) и Леоша Яначека (1854-1928); норвежца Эдварда Грига (1843-1907), финна Яна Сибелиуса (1865-1957) и датчанина Карла Нильсена (1865- 1931); испанцев Исаака Альбениса (1860-1909), Энрике Гранадоса (1867-1916) и Мануэля де Фальи (1876-1946); венгров Белы Бартока (1881-1945) и Золтана Кодаи (1882-1967); англичан Эдварда Элгара (1857-1934), Фредерика Делиуса (1862-1934) и Ралфа Воанил-Вильямса (1872-1958); знаменитой русской 'Могучей кучки': Цезаря Кюи (1835-1916), Милия Балакирева (1836-1910), Александра Бородина (1833-1887), Николая Римского-Корсакова (1844-1909) и Модеста Мусоргского (1839-1881 ). Все эти национальные школы расширили социальную почву музыки как искусства. Более того, те народы, которые не могли обратиться ко всей Европе из-за языковых барьеров, обрели свой голос в концертных залах.
Примечательно, что абстрактная природа музыки пробуждала самую разную реакцию на одни и те же созвучия. Такой композитор, как Шопен, привлекал не только тех слушателей, которые разделяли его политические взгляды, но и тех, кто был к ним совершенно безразличен. Не было никакого противоречия между национальным и универсальным аспектами его гения. Изумительная двойственность настроя горько-сладких польских мелодий сплеталась у него то с растущим протестом, то с томной грустью. Одним ка-
залось, что он положил на ноты польскую историю; у других он пробуждал острые чувства исключительно личного, интимного свойства. Как сказал Роберт Шуман о, может быть, самом знаменитом произведении Шопена 'Революционном этюде', он. 10 N° 12, он рассказывает о 'ружьях, спрятанных в цветах'.
В мире оперы национальные мифы, соединяясь с грандиозной музыкой, породили музыкаль-
ные драмы невиданной силы. Публика буквально не могла пошевелиться, слушая 'Бориса Годунова' Мусоргского или 'Кольцо Нибелунгов' Вагнера, и ей были уже безразличны исторические ошибки и смысл. Национальные оперы оказались тем поприщем, где волшебство музыки было тем пронзительнее, чем невероятнее было либретто. [нибелунги] [опера] [Сусанин] [тристан]
Несомненно, что рост национализма был тесно связан с модернизацией
европейского общества. И некоторые историки марксистского толка заходят так
далеко, что считают эту зависимость полной. 'Главная черта современной нации и
всего, что с ней связано, - пишет один из них, - это модернизированность'35. В этом утверждении неверна
его чрезмерность, крайность. Политическое притеснение совершенно так же
порождало национализм, как и социально-экономическая модернизация, и нам
известны примеры, когда национальные движения развивались задолго до
модернизации. Чего нельзя отнять у модернизации, так это изменения природы
национализма - исключительного, дотоле неизвестного расширения его социальной
базы. 'Перерождение, трансформация национализма' в начале периода модернизации
после
Национализм составляет также важное отличие цивилизации от культуры. Цивилизация -
606 DYNAMO
это сумма всех идей и традиций, которые были унаследованы от древнего мира и христианства; цивилизация наложилась на национальные культуры народов Европы извне, составляя в то же время их общее наследие. Культура36, напротив, выросла из повседневной жизни людей. Она образовалась из всего, что было особенного у определенной нации: родного языка, фольклора, религиозных особенностей, своеобразных обычаев. И если раньше цивилизация превозносилась, а культура презиралась, то теперь национализм произвел обратное действие. Теперь превозносились национальные культуры, и принижалась общая цивилизация. Утратила свое значение образованная, многоязыкая, космополитичная элита Европы; окрепли полуобразованные национальные народные массы, считавшие себя только французами, немцами, англичанами или русскими.
Теоретизирование по поводу национализма со временем не ослабевало. И среди идей, которые были в ходу в конце XX в., надо рассмотреть как упомянутую уже социологическую связь 'национализма' с 'модернизацией', так и психологическое понятие 'нации' как воображаемого сообщества, к которому лишенный корней или недавно получивший образование индивидуум себя сознательно относит, а также понятие 'придуманной традиции' - механизм, которым пользовались складывающиеся нации для создания собственной мифологии. Интересно, что все эти очень современные идеи можно обнаружить в работах малоизвестного польского социалиста и социолога Казимежа Келлес-Крауза (1872-1905)37.
Националистические страсти неотвратимо порождали конфликты. Почти повсюду в Европе имелись этнические меньшинства, чей народный, популярный национализм неизбежно приходил в столкновение с государственным национализмом власти. В Великобритании было три потенциальных сепаратистских движения; в Российской империи - семьдесят. Даже в Германской империи, которая этнически была замечательно гомогенной, проявились давние конфликты в бывших польских провинциях, на датской границе в Шлезвиг-Гольштейне и в Эльзас-Лотарингии. [ЭЛЬЗАС] [шлезВИГ] Немалые конфликты возникали также между лидерами национальных движений и лидерами социалистов или либералов, которые или отверга-
ли национализм как таковой, или возражали против приоритета национальных целей.
В этом отношении хорошим примером может быть Россия, где создание империи династией Романовых пришло в противоречие не только с интересами нерусских народов, но и с народным национализмом самих русских. На исторической территории старого Московского государства 'империи' было нелегко уживаться с 'нацией'. Имперские институты, создававшиеся на основе двора, дворянства и бюрократии, были чем-то вроде иностранных оккупантов среди преимущественно крестьянского общества и имели с ним мало общего. Промедление с освобождением крестьян только откладывало освобождение этой крестьянской нации, жизнь которой была организована вокруг крестьянских общин и Русской православной церкви. Решающее значение имел провал попытки в начале XIX в. ввести в употребление Библию на народном языке, которая могла бы стать краеугольным камнем в строительстве здания современной национальной культуры38.
С течением времени национализм часто принимал все более воинственные формы. Национальные движения, которые поначалу были частью либеральной борьбы с реакционными династическими режимами, переживали разочарование, когда их цели оказывались нереализованными. Вот почему в последней четверти XIX в. 'старый освободительный и объединяющий национализм' часто уступал место крайним формам 'абсолютного национализма'. Начинались разговоры об изгнании меньшинств, о мнимом 'предательстве' тех, кто не отвечал догматическим определениям самих националистов. (Именно в этом отрицательном смысле термин национализм начинает употребляться в 1890-е гг.) Германия теперь должна быть только для немцев, Румыния - для румын, а Руритания39 - для руританцев.
Возможно, именно в империалистической Германии особенно привились
понятия Blut und
Boden то есть "кровь и почва"'. Но своих самых пылких
адвокатов 'интегральный национализм' нашел во Франции, в писаниях Мориса
Барреса (1862- 1923) и Шарля Морраса (1868-1952), ставших в
Мировой двигатель, 1815-1914 607
цузов-католиков. Баррес, депутат от Мозеля, всю жизнь боролся за
возвращение Эльзас-Лотарингии. Ero книга Les Déracinés ("Беспочвенники",
"Абсолютный национализм" повлиял на все национальные движения периода 'fin de siécle' - конца XIX в. Помимо Германии и Франции он оказал сильное воздействие на Польшу, где характерным в этом отношении было Национальное демократическое движение Романа Дмовского (1864-1939). В Италии им страдали ирредентисты, такие как Габриэль д'Аннунцио (1863-1938), стремившиеся отобрать у Австрии Триест и Южный Тироль. В России "абсолютный национализм" отвергал всех, кто не соглашался, что быть русским - значит быть православным. В Великобритании он наблюдался у тех, кто приравнивал британское к английскому. В Ирландии он был представлен как протестантами Ольстера, утверждавшими, что Ольстер - не место для католиков, так и экстремистами среди ирландских католиков, которые рассматривали всех протестантов и англо-ирландцев как агентов иноземного владычества. Среди евреев оно представлено тем крылом сионизма, которое считает Палестину не только убежищем для угнетаемых евреев, но и землей для 'еврейского государства', где неевреев будут только терпеть.
Многое зависело от того политического окружения, в котором существовали различные политические движения. Некоторые политологи даже поддались искушению приписывать Западной Европе 'умеренные, гуманные и либеральные' формы национализма, а национализм в Восточной Европе характеризовать как 'нетерпимый, этнический'40. Эта классификация явно несправедлива. В Западной Европе достаточно нетерпимого, этнического национализма: от ИРА до фламандского Отечественного фронта. Мно-
гие же национальные движения в Восточной Европе равно включают и
'незападные', и 'западные' элементы. Просто эти ярлыки не работают. Однако
действительно, автократические режимы Восточной Европы подавляли национализм
либерального толка, провоцируя яростное сопротивление отовсюду. И если почти
повсюду в Европе народный национализм получил свободу действия (спустя 50 лет
после
Национально-освободительное движение Италии достигло своих целей лишь
после долгой борьбы в
608 DYNAMO
ми бомбардировками Короля-Бомбы. Неверным оказался лозунг Мадзини Italia fara da se ("Италия справится сама"). Его романтический соратник Джузеппе Гарибальди (1807-1882), сражавшийся и в Риме, и в Венеции, бежал в Южную Америку.
Десятилетие спустя условия уже стали лучше, когда Сардиния Кавура
примкнула к делу Италии, увидев в этом лучше средство для свержения австрийцев.
После успехов сардинских войск в Крыму Наполеон III лично поинтересовался: 'Что я могу
сделать для Италии?', - и был заключен франко-сардинский пакт. Франция
поддержала Сардинию против Австрии на севере, однако продолжала защищать
Папскую область в центре. И лишь три года спустя завершилась эта борьба. В
1859-1860 гг. победы при Мадженте и Сольферино обеспечили успех
франко-сардинского натиска на австрийскую Италию, в то время как потрясающая
частная экспедиция 'тысячи' краснорубашечников Гарибальди обеспечила падение
Сицилии и Неаполя. Плебисциты в Парме, Модене и Тоскане дали результаты в
пользу Италии; Франция взяла себе Савойю и Ниццу; Австрия продолжала удерживать
Венецию; а с помощью Франции папа продолжал править в Риме. Но в мае
Национальное движение в Германии во всех своих главных чертах напоминало
национальное движение Италии. Оно зародилось на волне энтузиазма 'Войны за
независимость' 1813-1814 гг. и из тайных обществ времен Реставрации. Это движение
пережило громадную неудачу в
За период до марта
Пруссия обратилась к объединению Германии в 1860-е гг., в основном как к
средству вырваться из Германского Союза и покончить с постоянным впутыванием в
дела Австрии. В начале правления Вильгельма I (правил в 1861-1888 гг.) Пруссия вступила в сложный период.
Авторитарная система правления к тому времени укрепилась благодаря военным
реформам фон Роона; в то же время благодаря выборам в ландтаге появилось
либеральное большинство, во главе которого встала Прогрессивная партия
Вальдека. В
Мировой двигатель, 1815-1914 609
"Май
Но вот все вновь пришло в обычный порядок или беспорядок. Бендиго, громадный датский дог, вошел, виляя хвостом, в ту дверь, через которую вышли слуги. Женщины медленно встали с колен, и из-под их колышущихся юбок показались обнаженные мифологические фигуры, повсюду изображенные на мраморном полу. Только
Андромеда еще была закрыта сутаной отца Пирроне, погруженного в глубокую молитву".
Дон Фабрицио Корбера, принц Салинский, совершал древнейший семейный ритуал на своей вилле недалеко от Палермо. Сицилия переживала тревожное время между неудавшимся восстанием в Мессине в апреле и высадкой Гарибальди в Марсале 11 мая. Принц, известный как 'Леопард' (по изображению на его гербе), стоял на пороге упадка монархии Бурбонов, феодальных привилегий и худшего периода собственной личной жизни.
Есть много
типов исторических романов. Дешевые романы крадут у прошлого, чтобы только
создать экзотический фон для не связанных с этим прошлым россказней. Некоторые
используют прошлое как нейтральную эпоху, чтобы придать убедительности своим
рассуждениям о вечных вопросах. Некоторые могут обогатить наше понимание истории
и человечества. Gattopardo ("Леопард"),
опубликованный в
посмертным произведением Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896-1957), герцога Пальмы и принца Лампедузы. Редкий романист сумел так проникнуться описываемым историческим временем, так его почувствовать, как сумел он.
"Май
встать во главе сил Союза, то ли предоставить это Францу Иосифу, как он
это сделал в случае с франкфуртским Съездом князей в
В 1870-1871 гг. Пруссия напала на Францию и нанесла ей поражение. В наступившей затем эйфории Бисмарк осуществил принятие в Союз государств Южной Германии и провозглашение Вильгельма I германским императором. Германия вновь объединилась; цитадель консерватизма восторжествовала, а надежды либералов рассыпались в прах. [арминий]
Польское национальное движение имело самую долгую историю, самые надежные верительные грамоты, особое упорство, самый жесткий пресс и наименьший успех. Оно вело свое начало от антирусских конфедераций XVIII в. И каждому поколению поляков, от разделов Польши до второй мировой войны, сопутствовало восстание: в
610 DYNAMO
Hermannsdenkmal - памятник Арминию стоит на возвышенности над
лесистым склоном Тевтобургского леса возле Детмольда в Вестфалии. Он поставлен
в память победы в
Потребовалось почти 40 лет, чтобы построить этот памятник. Как и классический Храм Валгаллы (1830-1842 гг.), сооруженный королем Баварии на дунайском утесе возле Регенсбурга, этот памятник германскому вождю был задуман людьми, которые еще помнили Наполеона и освободительные войны. Однако завершен он был лишь тогда, когда Германия объединилась и немецкий национализм стал наращивать мускулы. Спроектировавший памятник Эрнст фон Бандель, взявший на себя и главные труды по его осуществлению,
долгое
время не мог найти денег. Наконец ему удалось устроить подписку по всем школам
империи. Памятник Арминию был открыт в
В эпоху расцвета
национализма каждая уважавшая себя нация стремилась отыскать героев, достойных
увековечения, так что общественные памятники служили не только определенным
общественным, но и просветительским целям. Hermannsdenkmal
был
первым в этом особом псевдоисторическом жанре, который захлестнул Европу1. В Германии с ним соперничали и другие
памятники такого рода, в том числе Niederwaldsdenkmal на берегах Рейна,
конная статуя императора Вильгельма I на горе Куфхаузер в
Тюрингии, и Volkerschlachtdenkmal (
Лондоне, а
также Грюнвальдский памятник (
И, возможно, крайним выражением этой политизированной эстетики национализма стал памятник собаке принца Ллевелина Гелерту, который был поставлен у Beddgelert (Могилы Гелерта) в Северном Уэльсе в 1790-е годы. Чем больше сентиментальности, чем древнее время, тем больше вдохновляется поколение романтиков этими напоминаниями об их исторических корнях.
1 Профессор Рис Дэвис из
Аберистуита пишет: 'История и памятник [Beddgelert] относится к 1790-м
годам... Все это придумал иммигрант Дэвид Причард - без сомнения, ради
привлечения посетителей в эту часть 'Дикого Уэльса'. Он был, я думаю,
трактирщиком. Очень типично. Романтик, Оссиан, история в духе lolo Morganwg'a [lolo Morganwg, урожденный Edward
Williams (1747-1826),
начитанный и образованный валлиец, не чуждый, впрочем, фальсификации,
посвятивший себя изучению языка, литературы, истории... фольклора и традиций
Уэльса]..." (из письма от 16 мая
Польские восстания начала XIX в. ставили своей целью восстановить распятую Речь Посполитую Польши и Литвы. Эти восстания вдохновлялись мистическими образами романтической поэзии, убеждением, что у Польши - этого 'Христа народов' будет свой Третий день:
Хвала Тебе, Христе Господи!
Народ, который шел по Твоим путям,
Страдал по Твоему примеру,
С Тобой отпразднует Воскресение.41
Главные действия исходили из Царства Польского и были направлены против
России, хотя поляки Австрии и Пруссии также принимали участие в этой борьбе.
Выступления в поддержку борьбы поляков имели место в Литве, Белоруссии и на
Украине. В ноябре
Мировой двигатель, 1815-1914 611
Мировой двигатель, 1815-1914 615
В
1845-1849 гг. Ирландия страдала от одного из тяжелейших природных бедствий в
истории Европы. Картофельный голод в Ирландии унес миллионы жизней,
заставил более миллиона человек покинуть родину и на четверть уменьшил
численность населения острова (в
Непосредственной
причиной бедствия стал грибок фитофторы картофеля (phytophthora infestans), поражавший
урожай три года подряд. Это заболевание было сначала замечено на острове Уайт,
а через год, в
К началу XIX в. огромная часть сельского населения Ирландии находилась в полной зависимости от культуры картофеля. Этот богатый витаминами и протеином овощ хорошо рос на влажной почве Ирландии. Он поддерживал жизнь громадного числа бедняков, так что у них еще оставалось достаточно свободного времени для песен, танцев, ирландского самогона (poteen) и рассказывания историй. У ирландцев столько же названий картофеля, сколько у англичан - названий розы. Они называют его murphy, spud, tater, pratie и ненадежный экзот.
Зависимость
от картофеля сложилась в результате многочисленных аномалий. В течение 60 лет
после
свиньями. Как писал один немецкий путешественник: 'По сравнению с ними беднейшие из латышей, эстонцев и финнов живут сравнительно комфортно'.
Великодушный
ирландский историк пишет, что поначалу политика правительства сэра Роберта Пиля
'была более эффективна, чем это иногда признается'. В
В
В
616 DYNAMO
топ. Оборванные люди напрягали последние силы, чтобы добраться до портов. Землевладельцы часто давали им деньги на дорогу. Они падали замертво на дорогах, погибали в переполненных трюмах и толпами умирали на причалах Нью-Йорка и Монреаля. Они высаживались на берег в лихорадке, с голодными спазмами желудка и англофобией.
Великий голод остановил кампанию Даниэла О'Коннелла, направленную против унии. Но голод покончил и с надеждой
на примирение. А исход продолжался:
Миллион за десять лет! Спокойно и холодно
Читают эти цифры наши политики.
Они не думают о древней нации,
Которая исчезает со страниц истории:
Водоросли, выброшенные морем на унылый берег,
Опавшие листья с древа человечества!
Это был не последний в Европе голод. За ним последова-
ли
катастрофы 1867-1868 гг. в Финляндии и Бельгии. Масштабы голода в Ирландии
нельзя было сравнить ни с тем, который разразился в
ленность, узколобый национализм и жестокую вражду. В трех Балканских войнах начала XX в. вновь создавшиеся христианские государства воевали между собой с не меньшим остервенением, чем с отступавшими турками (см. ниже).
Историки должны также задаться вопросом, почему на континенте, где было так много народного национализма, некоторые страны остались в стороне от этого течения. Например, почему не появилось значительного национального движения в Шотландии в XIX в.? Ведь шотландцы рано вступили в фазу интенсивной модернизации, и в качестве младших партнеров внутри Соединенного Королевства они вполне могли бы возмутиться английским господством. Но они этого не сделали. Отчасти это было вызвано тем, что культура скоттов была не единой, но разделенной на горную гаэльскую и равнинную составляющие, что препятствовало развитию чувства общего национального самосознания. Отчасти же феномен Шотландии объясняется исключительной привлекательностью британского государственного национализма. Подобно Кардиффу или Белфасту, главный город Шотландии Глазго процветал благодаря Британской империи. Так что привязанность Шотландии к удачливому и процветавшему Союзу начала ослабевать только тогда, когда стала тускнеть сама империя. Первый бард шотландского национализма Хью Мак-Дермид (1892-1978) начинает свою деятельность в 1920-е гг. А главное политическое произведение этого течения - 'Распад Великобритании', Тома Нэйрна появилось лишь в 197744.
А между тем один из самых прозорливых наблюдателей заметил, что
национализм - это не больше, чем этап. Эрнест Ренан в
Социализм
Мировой двигатель, 1815-1914 663
'Именно то, что обычно считают причиной войны
Другими словами, чтобы бочка с порохом взорвалась, нужна искра. Без искры порох не взрывается. Точно так же, если бочка закрыта, то искры не вызовут взрыва.
Для наглядного представления этой точки зрения Тейлор вполне мог обратиться к случаю с
'Титаником'. Но он проводит аналогию не с кораблями, а с автомобилями. Таким образом он подчеркивает динамический элемент, общий для всех вариантов теории катастроф, во время которых события, кажется, неудержимо движутся к критической точке: 'Войны похожи на дорожные происшествия: у них есть общая и конкретная причины. Каждое дорожное происшествие обусловлено, в конечном счете, изобретением двигателя внутреннего сгорания... Но полиция и суд не принимают во внимание глубинные причины. Они ищут конкретную причину каждого происшествия - ошибка водителя, превышение скорости, пьянство, сломанные тормоза, плохая дорога. Так и войны'155.
XI. TENEBRAE. Затмение в Европе, 1914-1945 гг.
Варварство в Европе XX в. настолько мрачно, что могло бы потрясти и самых темных дикарей. В то время, когда возможности конструктивного развития превзошли всё известное ранее, европейцы втянулись в череду войн, загубивших больше людей, чем все прошлые потрясения, взятые вместе. Две мировые войны 1914-1918 и 1939-1945 годов были особенно разрушительны сверх всякой меры. Они растеклись по всему земному шару, но эпицентр их находился, без сомнения, в Европе. Больше того, при жизни двух истекавших кровью поколений две самые густонаселенные европейские страны подпали под такие чудовищные политические режимы, которые в своей ненависти истребили на десятки миллионов больше собственного народа, чем войны, в которых они участвовали. Один редкий голос совести очень рано заметил, что происходит нечто чудовищное:
Чем хуже этот век предшествующих?
Разве Тем, что в чаду печали и тревог
Он к самой черной прикоснулся язве,
Но исцелить ее не мог.
Еще на западе земное солнце светит,
И кровли городов в его лучах блестят,
А здесь уж белая дома крестами метит
И кличет воронов, и вороны - летят. (Анна Ахматова.)2
Будущие историки, конечно, должны пристально взглянуть на три десятилетия от августа 1914 до мая 1945 гг., на время, когда был сильно помрачен европейский разум. Ужасы фашистского
и коммунистического тоталитаризма в дополнение к кошмару мировых войн принесли невиданный урожай смертей, нищеты и деградации. И в поисках того, что наилучшим образом рассказало бью жизни людей в те годы, конечно, предпочитаешь чему-либо то, что служит в XX в. напоминанием о смерти: танк, бомбу, канистру с газом, окопы, могилы неизвестных солдат, лагеря смерти и массовые захоронения.
Мысли об этих ужасах настолько затмевают все жизненно важные достижения
эпохи, что приходишь к некоторым общим выводам. Среди всех этих ужасов
европейцы отказались от своего положение мирового лидера: закат Европы
совершился из-за европейского безрассудства. В
Затмение в Европе, 1914-1945 665
694 TENEBRAE
ства. Eгo штаб был в Анкаре, в сердце туркоговорящей области. Герой
галиполийского сражения, он был объявлен врагом султана, мечети и паранджи.
Война против иностранного вторжения была именно тем, в чем он нуждался. В этом
ракурсе исход греко-турецкой войны (1920-1922 гг.) был вполне предсказуем.
Никем не поддерживаемые греческие войска взошли на Анатолийское плато и
закрепились на реке Сакарья. Кемаль же сумел поднять турок на защиту своей
родной земли. В
Подавляющее большинство греков в Малой Азии, где их предки жили в течение трех тысячелетий, а также понтийские греки с побережья Черного моря были изгнаны. Для них это была Великая Катастрофа (Холокост). Большинство понтийских греков обменяли на турецкое население северной Греции, которое было выслано в то же время. В ходе этих событий Кемаль получил почетный титул гази-паша ("победоносный"), а затем и фамилию Ататюрк ("отец турок"); султан был смещен, а султанат упразднен.
Интервенция союзников в Турцию была примером более откровенного иностранного вмешательства, чем в России, но результат был тот же: она лишь стимулировала то, что собиралась подавить. Турецкая республика получила неограниченный контроль на своей национальной территории. Навязанный союзниками договор в Севре пришлось заменить (после переговоров) договором в Лозанне (1923). Греция и Турция предприняли масштабный обмен населения; а демилитаризованные проливы были переданы еще одной международной комиссии15. На этом временно исчерпала себя череда конфликтов, породивших Великую войну. [социалисты]
Период между войнами
В межвоенный период, который, как считается, начался в День заключения
перемирия (11 ноября
миру, неизбежно приведут к новой войне. Теоретически эти предостережения оказались правильными; но в них не учитывались ни политические, ни военные реалии. Западные демократии, в смертельном ужасе от потерь 1914-1918 гг., оставались в бездействии даже при угрозах миру. Также не внушал им оптимизма их опыт ведения войны посредством ограниченных операций, силами, так сказать, 'пожарных команд'. Интервенция союзников в Россию показала, что у Запада не было ни сил, ни решимости обуздать большевиков. Французская оккупация Рура должна была продемонстрировать, что Германию нельзя остановить ограниченными мерами. С этого момента большинство военных штабов было уверено, что в случае чего следует рассчитывать на полномасштабную войну или не предпринимать ничего. А полномасштабную войну за день не приготовишь.
Больше того, если Россию и Германию нельзя было обуздать поодиночке, то
тем более не было возможности их обуздать, если они решат сотрудничать.
Признаки этого кошмара впервые промелькнули в апреле
Ограниченность возможностей западных государств стала очевидной и за пределами Европы. Важнейшие проблемы: проблему Тихого океана, Китая и мирового господства на морях планировалось урегулировать на Вашингтонской конференции 1921-1922 гг., а не на Парижской мирной конференции. Вашингтонское морское соглашение (1921) ограничило тоннаж в следующих отношениях США 5 : Британия 5 : Япония 3 : Франция 1,5 : Италия 1,5. По Договору Гондра (Договор о
Затмение в Европе, 1914-1945 695
Карта 25. The New Europe, 1917-1922
предотвращении конфликтов между американскими государствами, вошедший в
дипломатическую историю как договор Гондра -
по имени министра иностранных дел Парагвая) от
Наследие Мирной конференции оказалось вовсе не таким, как хотели ее
устроители. Германия была глубоко уязвлена и не смирилась. Новорожденная Германская
республика была исключительно хрупким созданием. Во главе ее Национальной
ассамблеи, которая регулярно собиралась на свои сессии в Веймаре в течение
696 TENEBRAE
Затмение в Европе, 1914-1945 779
780 TENEBRAE
XII. DIVISA ET INDIVISA. Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 гг.
Очень трудно определить исторические векторы динамики Европы второй половины XX века. Громадные жертвы Второй мировой войны не обеспечили безопасности: континент уже вскоре после войны разделился на соперничающие политические и военные блоки, энергия которых тратилась попусту в течение 50 лет. Колоссальные ресурсы уходили на осуществление непродуктивных задач, особенно на Востоке; лишь немногие страны смогли остаться нейтральными, а объединение Европы постоянно откладывалось.
Это ощущение бесплодности и тщеты хорошо отражено в послевоенном цикле Жана Поля Сартра и у философов экзистенциализма. Сразу после войны оно довольно быстро развеялось в большинстве стран Запада, но в последние десятилетия то и дело всплывало на поверхность вместе с движением за мир или протестами против ядерного оружия. В странах Восточной Европы разоблачали оптимизм официальной пропаганды, но чувство тоски было главным во внутренней жизни людей вплоть до новой революции (революции реформ) 1989-1991 гг.
К счастью для тех, кто хотел залечить раны, разделение Европы способствовало развитию сильного европейского движения, зародившегося еще до войны, а теперь набиравшего силу на Западе. Сначала как нравственное движение за реформирование международных отношений, а позднее как движение за экономическую кооперацию, оно способствовало появлению нового чувства общности. В Совете Европы (с 1949) и в ЕЭС и его ассоциированных структурах (с 1956) движение за единую Европу произвело на свет целый комплекс
организации, которым предстояло разрастаться по мере того, как вступали все новые и новые европейские страны. И в течение многих десятилетий альтернативой европейскому движению оставался всеевропейский коммунистический лагерь.
Однако Запад оказался несравнимо более динамичным, чем Восток. С помощью
США Западная Европа быстро поднялась после войны из руин и взяла курс на
грядущее процветание. Вдохновленные западногерманским экономическим чудом, члены Европейского
экономического сообщества без труда демонстрировали преимущества своего пути
развития. Количество членов увеличилось с шести в
Несмотря, впрочем, на разделения, идея единой Европы была актуальна не только на Западе, но и на Востоке. Здесь советская тирания стала эффективным средством утверждения 'европейских идеалов через дефолт коммунистических идеалов. Граждан советского блока поражали горы еды в Западной Европе; но у нас есть также все основания думать, что их стремление присоеди-
786 DIVISA ET INDIVISA
ниться к Европе вдохновлялось не только материалистическими побуждениями, но и духовными. 'У Европы пара легких, - заявил папа-славянин, - и она будет дышать легко только тогда, когда задышит обоими'1.
'Потерянные годы' Европы распадаются на три фазы. Началом были
послевоенные годы (1945-1948), когда союзники перестали быть едиными. Затем
прошло четыре десятилетия холодной войны (1948-1989).
И они завершились поразительным периодом правления Михаила Горбачева
(1985-1991). В целом можно сказать, что рассматриваемый период начался в День
победы 9 мая
Конец Великого альянса, 1945-1948 гг.
Будущее разделение Европы латентно присутствовало в расстановке сил и отношениях, которые сложились в Европе к концу войны. Как правильно предсказал Сталин, на место оккупационных армий должны были придти социальные и политические системы Востока и Запада. И все-таки разделение Европы выкристаллизовалось не сразу. Поначалу армии победителей были заняты насущными проблемами беженцев, переселений и репараций. И им приходилось сотрудничать в общих органах управления Германии и Австрии. Сталин действовал осторожно и проводил разную политику в разных столицах. Также и американцы не торопились раскрывать свои планы.
В отличие от
заны уступить территорию. Италия потеряла все африканские владения, но сохранила Южный Тироль. Все должны были выплатить громадные компенсации (в целом 1250 млн. долларов), главным образом Советскому Союзу и Югославии. Наперекор советской позиции конференция настояла на том, чтобы сделать Дунай международным водным путем, а Триест - свободным портом под управлением ООН.
Целых семь лет Триест - единственная территория, о которой открыто
спорили после Второй мировой войны, оставался в состоянии величайшего напряжения.
Зона А, включая порт и деловой центр, была в руках англичан; Зона Б, на
востоке, удерживалась югославами. Это разделение было, наконец, узаконено
итало-югославским соглашением в октябре
Послевоенную Европу захлестывали волны беженцев. И нацисты, и Советы применяли массовые депортации и использовали рабский труд. Но теперь все, кто выжил, вышли на свободу. В одной Германии было 9 млн. таких перемещенных лиц. Они жили в примитивно устроенных, переполненных лагерях, часто в тех бараках, где до них жили военнопленные. Больше всего беженцев прибывало из стран, занятых Красной армией, куда эти люди боялись возвращаться, страшась преследования. Они поступали в ведение Администрации ООН по делам беженцев и постепенно распределялись по новым местам жительства: сначала как европейские добровольные рабочие в разные промышленные центры Западной Европы, а позднее по эмиграционным планам - в Канаду, США, Австралию и Южную Африку. Последние такие эмигранты уехали в 1951-1952 гг.
В трудном положении оказались и большие группы военных. Западные
государства с трудом обеспечивали даже тех, кто сражался на стороне союзников.
Например, польская армия генерала Андерса, которая пробилась в Северную Италию,
насчитывала несколько сот тысяч солдат и прибившихся к ним людей, которым
некуда было возвращаться, поскольку их родные места оказались в СССР. В
Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 787
848 DIVISA ET INDIVISA
жних на Востоке, должны будут переопределиться, вновь обозначить свои границы и своих союзников. Как-нибудь - по крайней мере, на время - установится новое равновесие, возможно, в некоей многосторонней структуре. Региональные объединения, такие, как Балтийский совет, 'Шестиугольник' и какой-то постсоветский клуб или клубы, - все могут сыграть свою роль. Но где-то между глубинной Россией и сердцем Европы нужно будет установить новую разделительную линию - надеюсь, что это будет граница мира.
'Европа, да. Но какая Европа?' Старая Европа, Европа до Затмения - ушла навсегда. Можно только посетовать вместе с поэтом об ее уходе и ее древних стенах:
Я, прядильщик туманов, бредущий сквозь время,
О Европе тоскую, о древней моей!62
Но назад ее не вернешь. Сегодняшняя Европа - порождение 'Холодной войны', не отвечает своей задаче. Нравственные и политические установки отцов-основателей Сообщества почти совсем забыты.
В ближайшем будущем Европа полностью не объединится. Но у нее есть шанс не быть такой разделенной, как раньше. Если удача нам улыбнется, физические и психологические расхождения смягчатся по сравнению с теми, что были на нашей памяти. Европа скачет дальше. Трепещут и реют от ветра одежды. - Tremulae sinuantur flamine vestes.
ПРИЛОЖЕНИЯ 849
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Henryk Batowski, Kryzys dyplomatyczny w Europie, 1938-39 (Warsaw, 1962); Ostatni tydzieci pokoju i pierwsze tygodnie wojny, 2nd edn. (Poznań, 1969); Europa zmierza ku przepaści (Poznań, 1989); см. также: того же автора: Niedoszta 'Biała Księga' 'z roku 1940: rozprawa zrodloznawcza (Cracow, 1993); того же автора: '17 September 1939: Before and After', East European Quarterly, 27/7 (1993), 523-34.
3 Juliusz
Słowacki, Podroż do Ziemi Świętej z Neapolu. Pesn 1,85-90. Русский перевод приводится по:
Словацкий, Ю. Путешествие из Неаполя по святым местам. Песнь первая. //
Словацкий Ю. Избранные сочинения в 2-х томах. Т.
4 The Cambridge Mediaeval History, ed. J. В. Bury, H. M. Gwatlin et al. (8 vols., Cambridge, 1936-39).
5 Handbuch der europäischen Geschichte, ed. T. Schieder (7 vols., Stuttgart, 1968-79).
6 Periods of European History, ed. Arthur Hassall (9 vols., London, 1897-1936).
7 Например, The Fontana History of Europe (400-1945), General Editor J. H. Plumb (15 vols., London, 1963- ); The Library of European Civilisation, General Editor Geoffrey Barraclough (London, 1965- ); A General History of Europe, from the Decline of the Ancient World to 1945, General Editor Denys Hay (11 vols., London, 1968- ).
8 John Bowie, A History of Europe: A Cultural and Political Survey (London, 1979), 589.
10 Walter Raleigh, A Historie of the World, in his Works (London, 1829). Сам Рэлей благоразумно ограничился историей древних греков и римлян.
11 Н. A. L. Fisher, A History of Europe (London, 1936)
12 Eugen Weber, A Modern History of Europe: Men, Cultures, and Societies from the Renaissance to the Present (New York, 1971).
13 Kenneth Clark, Civilisation: A Personal View (London, 1969).
14 Jacob Bronowski, The Ascent of Man (London, 1973).
15 Michael Andrews, The Birth of Europe: Colliding Continents and the Destiny of Nations (London, 1991).
16 Fernand Paul Braudel, La Mediterranée et le monde méditerranéen à l'époque de Philippe II (Paris, 1949), trans. as The Mediterranean and the Mediterranean World (London, 1973); see also William McNeil, The Rise of the West: A History of the Human Community (Chicago, 1963); and Immanuel Wallerstein, The Modern World System (New York, 1974).
17 сопереживание; умение поставить себя на место другого.
20 великими упростителями
21 Апокриф. О моем озорном учителе, см. Adam Sisman, A. J. P. Taylor (London, 1994)
22 Claude Delmas, Histoire de la civilisation européene (Paris, 1969), 127
23 Norman Davies, Preface to God's Playground: Л History of Poland (Oxford, 1981), vol. i, p. vii.
24 Лорд Актон, цит. по Geoffrey Parker, The Thirty Years' War (New York, 1984), p. xv.
25 'Мое кредо состоит в том, что только история - поэзия, если бы мы только рассказывали верно'; Т. Карлейль в письме к Ральфу В. Эмерсону, 12 Aug. 1834, в The Correspondence of Emerson and Carlyle, ed. J. Slater (New York, 1964), 105.
27 В оригинале - непереводимая игра слов: 'deride' - высмеивать
28 Ibid. 15.
29 Voltaire, Le Siècle de Louis XIV, цит. по Denys Hay, Europe: The Emergence of an Idea (Edinburgh, 1957), 123.
30 Edmund Burke, из Letters on a Regicide Peace (1796), цитируется по Hay, Europe, 123.
31 William Blake, 'The Ancient of Days' (Urizen Creating the Finite Universe) ['Древнейший день' (Уризен создает завершенную Вселенную)], Фронтиспис книги Europe a Prophecy (1794), British Museum; воспроизведено в William Blake, ed. Vivian de Sola Pinto (London, 1965), pl. 4.
32 John of Trevisa, translating Bartholomew the Englishman's Latin Encyclopaedia; цит. по: R. Barber, The Penguin Guide to Mediaeval Europe (London, 1984), 30.
33 George F. Kennan, Siberia and the Exile System (New York, 1891), i. 420-22; цитируется по: Benson Bobrick, East of the Sun: The Epic Conquest and Tragic History of Siberia (New York, 1992), 267-68.
36 T. S. Eliot, Die Einheit der Europäischen Kultur (Berlin, 1946); опубликовано также под заглавием 'The Unity of European Culture' в качестве приложения к работе: Notes towards the Definition of Culture (London, 1948), особ. 122-124.
37 Henri Janne, Europe's Cultural Identity (Strasburg, 1981).
38 Цит. По: Margaret Shennan, Teaching about Europe (London, 1991), 241.
850
История Европы
39 Цит. По; Anthony Sampson, The New Europeans (London, 1968), 6; см. ткж.: Mia Rodrigucz-Salgado, 'In Search of Europe', History Today, 42 (Feb. 1992), 11-16.
42 Dostoevsky, 8 June 1880. Исчерпывающий обзор мнений по данному вопросу см.: Milan Hauner, What is Asia to Us? Russia's Asian Heartland Yesterday and Today (New York, 1990), особ. ч. i, 'Russian Ideology and Asia: Historians and Geographers'.
43 даже не barbarity 'варварство', a baboonery 'бабуины'
44 А. Блок. Скифы
45 Rene Albrecht-Carrie, 'Two Special Cases: England and Russia' in The Unity of Europe: An Historical Survey (London, 1966), 24-7.
46 Timothy Carton Ash, The Uses of Adversity: Essays on the Fate of Central Europe (New York, 1989; 2nd rev. edn. London, 1991); тж. G. Schöpflin and Nancy Wood (eds.), The Search for Central Europe (Oxford, 1989); и J. Le Rider, La Mitteleuropa (Paris, 1994).
47 'Heart of Europe' ['Сердце Европы'] - под таким названием было опубликовано обращение, посвященное судьбе оккупированной Бельгии (London, 1915); в краткой истории Польши Нормана Дэвиса (Оксфорд, 1984); в путеводителе по Праге Богомира Мраза (Лондон, 1988); на выставке венгерского искусства в Национальной галерее Шотландии (Эдинбург, 1992) и в сборнике эссе о немецкой литературе и идеологии профессора Дж. П. Стерна (Лондон, 1992).
48 Hugh
Seton-Watson, 'What Is Europe, Where is Europe? From Mystique to Politique', 11 лекция в честь Мартина Уайта,
прочитанная в Королевском Институте международных отношений, 23 апреля
49 Ibid. 14.
50 Ibid. 16.
51 Ibid. 17.
52 Dimitri Obolensky, 'Hugh Seton-Watson, FBA', Proceedings of the British Academy, 78 (1987). 631-41
53 Douglas Johnson, 'What is European History?', UCL History Newsletter, 8 (University College London) (Dec. 1991), 9-10.
55 George Burton Adams, European History: An Outline of Its Development (London and New York, 1899), 6.
56 Terne L. Plunkett and R. B. Mowat, A History of Europe (Oxford, 1927), preface, p. vii.
57 Русский текст дается по изданию: Киплинг Р. Баллада о Востоке и Западе. Пер. Е. Полонской. // Киплинг Р. Стихотворения. - СПб.: Северо-Запад, 1994. С. 147.
58 Русский текст дается по изданию: Киплинг Р. Отпустительная молитва. Пер. О. Юрьева. Там же. С. 111
59 Martin Bernai, Black Athena: The Afroasiatic Roots of Classical Civilization (2 vols., London, 1987-91).
60 Molefi Kete Asante, Afrocentricity (Trenton, NJ, 1988), 6, 11. Нередко афроцентристы оказываются особенно непримиримы к тем лидерам чернокожих американцев, которые,
подобно У. Дюбуа, стремились к интеграции и ассимиляции чернокожих американцев в американском обществе. 'Обучавшийся в Берлинском университете и в Гарварде, этом оплоте западных идей в США, Дюбуа был пропитан традициями европейской науки... Оставаясь на европоцентристской точке зрения, он работал в рамках западноевропейских философских течений и мыслил в том русле, к которому принадлежали дарвинизм, марксизм и фрейдизм. Эти материалистические подходы видели главный двигатель прогресса в конфликте' (ibid. 16-17).
62 S. Amin, Eurocentrism (London, 1989); V. Lambropoulos, The Rise of Eurocentrism: anatomy of interpretation (London, 1993).
63 Jacques Ellul, Trahison de l'occident (Paris, 1975), 217.
64 Edward Said, Orientalism (London, 1978).
lx В своем 'Справочнике по истории
Западной цивилизации' (см. ниже сн. Ixiv) У. Мак-Нейл использует понятия 'западная цивилизация',
'цивилизация Западной Европы', 'наша цивилизация', европейская цивилизация' и
'европейская история' как взаимозаменяемые. Он вводит два основных
подразделения: 'Классическая цивилизация' и, примерно с
65 Maurice Keen, The Pelican History of Mediaeval Europe (London, 1969), 9.
66 Ibid. 12.
67 W. H. McNeill, History of Western Civilization: A Handbook, 6th edn. (Chicago, 1986), 672. 1st edn. 1949-a companion to the 9-vol. University of Chicago Readings in Western Civilization.
68 J. Mortimer Adler, 'Great Books, Past and Present', в его Reforming Education: The Opening of the American Mind, ed. G. van Doren (New York, 1988), 318-50; см. тж. Harold Bloom, The Western Canon: The Books and School of the Ages (New York, 1994).
69 J. Plamenatz, 'Two Types of Nationalism', в: E. Kamenka (ed.), Nationalism: The Nature and Evolution of an Idea (New York, 1976), 23-36.
70 Ibid. 29-30.
71 Eric Hobsbawm, 'The Return of Mitteleuropa' Guardian, 11 Oct. 1991.
72 Haiford
Mackinder, Democratic Ideas and Reality (London, 1919), и особенно 'The Round
World and the Winning of the Peace', Foreign Affairs, 21 (1943), 595-
73 Д-р Пламенац не был в этом одинок (см. сн. 66 выше). См. Глава X, сн. 23.
74 Ригобсрта
Манчу Тум (р. 1959) - всемирно известная гватемальская политическая активистка
и общественный деятель, борец за права женщин, за прекращение гражданских войн
в латиноамериканских странах, за права индейского населения и признание
индейской культуры, особенно культуры индейцев майя, к одному из племен которых
она принадлежит сама. Всемирную известность ей принесла переведенная на многие
языки автобиографическая книга 'Я, Ригобсрта'. Лауреат Нобелевской премии мира
75 Франц Фанон - чернокожий психиатр и литератор марксистской ориентации, один из идеологов революционной
ПРИЛОЖЕНИЯ 851
борьбы против колониального господства,
участник партизанской борьбы против вишистского режима во Франции, активный
участник войны в Алжире. Родился на о. Мартиника (Франция). Его работы серьезно
повлияли на радикальное движение Европы и Америки начала шестидесятых годов.
Отстаивая вооруженную борьбу как основной метод борьбы с колониальным
господством, выступал равно против белого и 'черного' расизма и полемизировал с
теориями негритюда. Умер в
76 Хуан Руфо (1918-1986) - мексиканский писатель, киносценарист, фотохудожник, лауреат ряда престижных литературных премий, в т.ч. премии Сервантеса.
77 Сандра Сиснерос (р. 1954) - американская испаноязычная поэтесса и эссеист, лауреат ряда литературных премий.
78 Зора Нил Херстон (ум. 1960) - американская писательница, антрополог и фольклорист, изучавшая культуру чернокожих жителей карибских островов.
81 Stanford University, General European Program, 1987-8: 'Europe I' (Prof. J. Brown), 'Europe II' (Prof. J. Diefendorf), 'Europe III' (Prof. J. J. Sheehan).
82 Цит. по George Gordon, 'The Land Where You Can't Tell Wrong from Rights', Daily Mail, 21 June 1991.
83 Allan Bloom, The Closing of the American Mind, цит. соч.
84 D'Souza, Illiberal Education, цит. соч.
85 Adler, Reforming Education, цит. соч.
86 Гете, Талисман. Русский текст приводится по изданию: Гете
И. В. Талисман. Пер. В. Левика. (из цикла: 'Западно-восточный диван. Книга
певца') // Гете И.В. Собр. Соч. в 10-ти т.т. Т.1. Стихотворения. С.
88 Hugh Gaitskell в Палате общин, 1962; цит. по Keith
Robbins; см. сн. 98 ниже.
Лорд Теббит в Палате лордов в
89 University of London: School of History and Institute of Historical Research, Учебный план, 1992-93 (The White Pamphlet) (London, 1992).
90
Jonathan Israel, 'History in the Making', Independent, 28 Dec.
91 David Cannadine, 'British History; Past, Present, and Future', Past and Present, 116 (Aug. 1987), 180. Dissenting opinions were published in 119 (May Î989).
93 As of 1992. By 1993-4, the Honours School of English Language and Literature at Oxford was offering two course variants, one of which was the 'Special Course in English
Language and Early English Literature'. 'Old English Literature' and 'Old English Translation' were still set papers for all candidates for Honour Moderations and Preliminary Examinations in English. University of Oxford Examination Decrees and Regulations, Oxford 1993, 31-3, 71-2, 177-87. 'The Examination in the School of Modern History shall always include 1) The History of England ... 2) General History during some period... 3) a special Historical subject...' The requirement for a knowledge of compulsory non-English texts had been dropped (ibid. 49, 257 ff.).
94 Jean-François Baque, 'Car chaque enfant meurt à son rang: le patriotisme en chantant', Historama, 89 (July 1991), 64-66.
95 V. Ogilvie, 'Teaching Without Nationalistic Bias', The Times, 7 June 1947; G. M. Trevelyan, 'Bias in History' History, 32/115 (1947), 1-15; Paul Kennedy, 'The Decline of Nationalistic History in the West, 1900-70', Journal of Contemporary History (1973), 77-99.
96 Tadeusz Korzon, Historya Nowożytna, Tom I do 1648 roku (Cracow, 1889), 1-2.
97
Korzon's volume initiated a series planned to cover four periods of Modern
History: I, Renaissance; II, Reformation, 1517-1648; III, Balance of Power,
1648-1789; and IV, Revolution, 1789-
98 Special credit in this field must go to the Eckert Institute in Brunswick, which embodied UNESCO's efforts to revive prewar schemes for eliminating national bias from history-teaching. See Georg Eckert Institute for International Textbook Research: An Outline of the Institute's Development, Tasks and Perspectives (Braunschweig, 1947); also n. 107 below.
99 K.B. Базилевич и др. История СССР (в 3-х томах). М., 1947-48 .
100 Например, учебный план в Оксфорде для GCE A-Levei History (1992) предусматривает написание студентами двух работ по выбору из семи Обзорных (Outline) и семи Специальных тем. Темы для обзорных работ ограничиваются такими лишь периодами, как 1066-1273, 1603-1715 или 1895-1964 и подразделяются дальше на Британский и Общий разделы (на самом же деле на Английский и Западноевропейский плюс Русский). Каждый раздел содержит следующие определенные вопросы, такие, как 'Крестьянские восстания' или 'Тридцатилетняя война'. Среди специальных тем находим такие, как 'Правительство в Англии Тюдоров, 1509-53' или 'Нацизм и Третий рейх, 1919-45'; University of Oxford Delegacy of Local Examinations, General Certificate of Education 3992: Regulations and Syllabuses (Oxford, 1990), 49-72.
101 D. Iredale, Discovering Local History (Aylesbury, 1977); С Phythian Adams, Rethinking English Local History (Leicester, 1987); тж. E. Hinrichs, Regionalitaet: der 'kleine Raum' см. ткж.: Problem der internationaler Schulbuchforschung (Frankfurt, 1990).
102 See M. G. S. Hodgson and E. Burke (eds.), Re-thinking World History: Essays on Europe, Islam, and World History (Cambridge, 1993).
103 Élie Halévy, L'Histoire du peuple anglais au XIXème siècle (1913-26); Denis Mack Smith, Italy: A Modern History (1959); Hugh Kearney, The British Isles: a History of four nations (Cambridge, 1989).
852
История Европы
104 Christopher Dawson, The Making of Europe (London, 1932). См. ткж.: С Scott, A Historian and His World: A Life of Christopher Dawson, 1889-1970 (London, 1984).
105 Richard Coudcnhouve-Kalergi, Pan-Europa (Vienna, 1924; New York, 1926); Pierre Renouvin, L'iée de fédération europétenne dans la pensée politique du XIXe siècle (Oxford, 1949); Salvador de Madariaga, L'Esprit de l'Europe (Brussels, 1952); R. Albrecht-Carrie, The Unity of Europe: a historical survey (London, 1966).
106
Keith Robbins, 'National Identity and History: Past, Present, and Future',
History, 75/245 (Oct. 1990), 369-87, обращение к участникам конференции Исторической ассоциации в
Челтенхэме в апреле
107 Jenny Wormald, 'The Creation of Britain: Multiple Kingdoms or Core and Colonies?', TRHS, 6th ser., III (1993), 194.
109 Брежнев Л. Выступление в Бад-Годесберге 23 ноября 1981.
112 Здесь автор иронизирует: Геббельс отличался очень невысоким ростом, а Геринг - полнотой, служившей в Германии предметом шуток даже во времена господства нацистов.
113 Такова, по-видимому, была судьба Тини Ройлэнда, который
позднее стал председателем совета директоров транснациональной компании
'Лорнхо' и владельцем 'Обзервер': в
зирующих фашизму'; 'АН Well That Ends Well', Observer, 23 May 1993.
114 Norman Stone, 'The Evil Empire: Heroes and Villains', Sunday Times, 1 Sept. 1991.
115 David Cesarani, Justice Delayed (London, 1992).
116 Against Bias and Prejudice: The Council of Europe's Work on History Teaching and History Textbooks (Council of Europe Report, Strasbourg, 1986).
117 Margaret Shennan, op. cit. p. 53, esp. the chapters 'Europe and the Time Dimension' and 'Europe's Cultural Identity'.
118 Jean-Baptiste Duroselle, Europe: A History of Its Peoples (London, 1991), 'Epilogue', 411-15.
119 no. См.: Adam Zamoyski, 'An Historic Case of Euro-fudge', Sunday Telegraph, 6 Nov. 1988. J. Nicholas, 'Half-truths about Half of Europe', Guardian, 25 Oct, 1991.
120 'Quand un livre scandalise la Grèce' Libre Belgique, 26 Apr. 1990; 'La prima Storia Europea offende tutti i 12', La Stampa, 4 Nov. 1990; С. M. Woodhouse, in Kathimerini (Athens), 3 June 1990.
121 Academician M. V. Sakellariou, Letter to the Greek Deputies of the European Parliament, 18 Mar. 1990.
122 Kathimerini, 30 Sept. 1990.
123 Jacques Montaville et al, Histoire de l'Europe (Paris, 1992). См.: Julian Nundy, 'History Leaves Britain Behind', Independent on Sunday, 19 Jan. 1992.
124 Benedikt Anderson, Imagined Communities: Reflections on the Origin and Spread of Nationalism, 2nd edn. (London, 1991); цит. по: G. Varouxakis in UCL History Newsletter, 8 (Dec. 1991), 22-24.
125 Prof Marc Raeff, in 'What Is European History?', History Today, 36 (Jan. 1986), 46-50.
126 Professor Marc Ferro, ibid.
127 Dr. Eva Haraszti, ibid.
128 Prof Immanuel Wallerstein, ibid.
Глава 1
1 Charles Louis de Secondât, Baron de Montesquieu. // Considérations sur les causes de la grandeur des Romains (1734); тж. On the Difference of Men in Different Climates // De l'Esprit des lois. 1748 . xiv. 2.
2 P. Vidal de la Blache, Principes de géographie humaine, ed. E. de Martonne. (Paris, 1921), trans, as Principles of Human Geography (London, 1926); тж. La Personnalite géographique de la France, что представляет собой введение к его Tableau de la géographie de la France, English trans. (Manchester, 1941); F. Braudel, L'Identité de la France (Paris, 1985). Монтескье писал, что Британия - 'это нация, настолько обескураженная климатом, что у нее пропал вкус ко всему, даже к самой жизни' (Esprit des lois).
3 Лат. Alpes 'высокие горы'
4 Luigi Luca Cavalli-Sforza в Scientific American (1991). Цит. по: S. Connor. On the Origin of Speeches // Independent on Sunday. 10 Nov. 1991.
5 Dr Steve Jones. BBC Reth Lectures 1991, опубликовано как The Languages of the Genes: Biology, History and the Evolutionary Future. London. 1993
313-69, опубликовано как Les Trois Europcs. Paris. 1985; H.С. Meyer. Mitteleuropa in German Thought and Action, 1815-45. The Hague. 1955; и О. Halecki. The Borderlands of European Civilization. New York. 1952
7 густой туман с моросящим дождем
9 Robert Fox, The Inner Sea: the Mediterranean and Its People (London, 1991)
11 Neil Archerson, Black Sea, p.267 (London and New York, 1995)
12 Мессина и Сиракузы - города на о. Сицилия
13 цизальпинский, то есть находящийся с 'нашей' стороны Альп (т. е. со стороны Рима)
14 Ellworth Huntington, Civilization and Climate (1915; 3rd edn., New Haven, Conn., 1924); The Mainsprings of Civilization (new York, 1945).
15 Arnold J. Toynbee, A Study of History (1934), abridged (London, 1960), 151.
ПРИЛОЖЕНИЯ 853
16 Michael Andrews, The Birth of Europe, op. cit. 97.
17 Дордонь - департамент на юго-западе Франции
18 С. Stringer and R, Grun, 'New Light on Our Shadowy Ancestors' Independent on Sunday, 1 Sept. 1991.
19 W. J. Perry, The Growth of Civilization (London, 1925), 34.
22 Colin Renfrew, Archeology and Language: The Puzzle of Indo-European Origins (London, 1987).
23 Maija Gimbutas в G. Gardona et al. (eds.), Indo-European and Indo-Europeans (Philadelphia, 1970), 54; цит. по Renfrew, Archeology and Language, 17.
24 Как полагает Jones, The Languages of the Genes
25 О европейской ономастике см. G. Semerano, Le origini
della cultura europea: rivelazioni della lingistica storica
(Florence, 1984).
27 Sir Arthur Evans, The Palace of Minos: A Comparative Account of the Early Cretan Civilization (4 vols., London, 1921-36), i.17. См. тж. S. Horwitz, Find of a Lifetime (London, 1981), и A.C. Brown, Arthur Evans and the Palace of Minos (Oxford, 1981).
28 О жертвоприношении в Анемоспелии, открытом в
29 Gerald Cadogan, 'A Theory that Could Change History', Financial Times, 9 Sept. 1989.
Глава 2
1 Винкельман И.И. Избранные произведения и письма. М.-Л..1935.-С.107.
2 The Isles of Greece. N 608.
3 Maurice Bowra, Ancient Greek Literature (Oxford, 1933), 9; Walter Savage Landor, (quoted ibid.;). C. Stobart, The Glory That Was Greece: A Survey of Hellenic Culture and Civilization (1911; rev. edn. London, 1933), introduction.
4 Gilbert Murray, The Legacy of Greece (Oxford, 1922), Introduction.
5 Эсхил. Персы. Эсхил. Трагедии. M., 1971. С. 92.
6 George Grote, History of Greece (London, 1907), xii. 303
7 Jules Michelet, Histoire Romaine (1834), bk. Ii
8 Рильке Э.М. Сонеты к Орфею. IX. Пер. Г.Ритгауз
9 Bernard Williams, цит. по: Oliver Taplin, Greek Fire (London, 1989), 170.
10 Сафо. К Анакторин. Пер. Голосовкера В. Поэты лирики Древней Эллады и Рима. М., 1963. - С. 16.
11 Glycon
12 Симонид (Simonides).цит. по: Гаспаров М.Л. Занимательная Греция. М., 1995.- С.136.
13 Цитируются, соответственно, Оливер Таплин, Георг Штайнер и Ф. Ницше ('Рождение трагедии из духа музыки'). Цитируется по: Oliver Taplin, Greek Fire. PP. 36-61.
14 Софокл. Антигона. Пер. С. Шервинского и Позднякова // Античная драма. М., 1970.- С.192.
15 Sir Ernst Gombrich, The Story of Art (Oxford, 1952), 52 16 Ibid. passim
17 K. J. Dover, Greek Homosexuality (London, 1978)
20 Фукидид. История. Л., 1981.
21 Пиндар VII Пифийская ода //Пиндар. Вакхилид. Оды. Фрагменты. Пер. М.Л. Гаспарова. М., 1980.
23 Тит Ливий. История Рима, xxiv.34.
24 ibid.
25 русск. пер.
26 ibid. xix. 3.
27 Ch. М. Danov, 'The Celtic Invasion and Rule in Thrace in the Light of Some New Evidence', Studia Celtica, 10/11 (1975-6), 29-40.
Глава 3
1 Cato, De Re Rustica, 1.
2 Это высказывание среди прочих приводит Беда Достопочтенный и Э. Гиббон (Edward Gibbon, Decline and Fall of the Roman Empire, ch. 17).
3 Reginald Blomfield, в R. W. Livingstone (ed.). The Legacy of Greece (Oxford, 1924), 406.
4 'Илиада', VI, 448. Перевод Н. И. Гнедича; Appian, Romaika, bk. 132. цит. по: В. H. Warmington, Carthage (London, 1964), 260.
5 Киплинг Р. Митра (Гимн ХХХ-го легиона. Ок.
6 Вергилий. Энеида. VI, 851-853. Пер. В. Брюсова и С. Соловьева. Л.-М.,1939.
854 История Европы
7 W. De Burgh, Legacy of the Ancient World (London, 1936), ch. ii, 'The Reception of Roman Law'.
8 Gibbon, Decline and Fall, ch. 9.
9 Virgil, Georgics, ii. 490; iii. 284; Eclogues, xi. 32; i. 66; Aeneid, i. 362.
10 Вергилий. Энеида. Л.-M., 1939.- С.31.
11Гораций. Сочинения. M.,1970. 1. Оды. Кн.3, II, 13 (с. 128); Наука поэзии. (с. 386); Послания (с. 374); 30, 1,6 (с. 176)
12 Ovid, Ars Amatoria, ii. 107.
13 Theodor Mommsen, The History of Rome, English trans (London, 1890), iv. 90.
14 Ronald Syme, The Roman Revolution (Oxford, 1939), p. vii.
15 Ibid. 11.
16 Ibid. 201
17 Гай Светоний Транквилл Жизнь двенадцати цезарей. - М., 1964. С.70-72.
18 Ibid. 113, 123
19 Ibid. 147.
20 Ibid. C. 158.
21 Ibid. 204.
22 Gibbon, Decline and Fall, ch. 3.
23 Ibid.
24 Письма Плиния Младшего. M.,1982. C.188-206.
25 Марк Аврелий Антонин, Размышления, СПб 1993, iii.16.
26 Ibid. vi. 44, 36.
27 Gibbon, Decline and Fall, ch. 10.
28 Речь идет об Иосифе Флавии, авторе Иудейской войны и Иудейских древностей.
29 Речь идет о Филоне Александрийском.
30 Ibid. ch. 15.
32 С благодарностью к Al-Shalom Reformed Synagogue, Glencoe, 111.
33 Irenaeus, Adversus Heraeses, III. iii. 1-2
34 Gibbon, Decline and Fall, ch. 16.
36 Jacob Burckhardt, The Age of Constantine the Great (1852), trans. M. Hadas (New York, 1949), 343-53.
37
Eusebius of Caesarea (с. 260-340), Vita
Constantini, quoted by Burckhardt, Constantine
the Great,
38 Gibbon, Decline and Fall, chs. 14, 16.
Глава 4
2 Salvian of Marseilles, c. 440, цит. по Jacques Le Goff, Mediaeval Civilization, 400-1500 (Oxford, 1988).
3 Земля между Дакией, Нориком и Иллириком. - прим. ред.
4 Simeon Potter, Language in the Modern World (London, 1960), ch. 7, 'The Indo-European Family'. См. тж. Harold Goad, Language and History (London, 1958).
5 лат. с самого начала, от истоков
7
Gibbon, Decline and Fall, ch. 42. Упоминание о 4600 деревнях он нашел в
'любопытном MS
фрагменте за
8 Провинция в южной Галлии. - прим. ред.
9 Территория между Рейном и Эмсом. - прим. ред.
10 Ibid. ch. 30.
11 Влах или влох - старое славянское слово, обозначающее 'латинянина'. К нему восходят Валахии - Старая Валахия в Сербии, Валахия Большая в Фессалии, Валахия
Меньшая в северной Румынии, Валахия в южной Румынии и Мавровалахия, земля Negrolatini, то есть 'черных влахов' в Динарских Альпах. В польском языке до сих пор слово wiochy означает 'итальянцы'. - прим. ред.
12 Нравы, обычаи, постановления римлян. - прим. ред.
13 Ferdinand Lot, La Fin du monde antique et le début du Moyen Âge (Paris, 1951), 3; тж. 'Le Régime des castes', 115 ff.
14 Charles Oman, The Dark Ages, ad 476-918 (6th edn., London, 1919), 29.
15 Lot, La Fin du monde antique, 311.
16 Экзархата Романьи. - прим. ред.
17 Oman, The Dark Ages, 207.
18 Зажигательная смесь из смолы, серы, нефти, селитры и др., которую невозможно было потушить водой. - прим. ред.
20 Коран, сура 5, сн. 3.
21 Высохшее русло реки. - прим. ред.
22 Steven Runciman, A History of the Crusades (Cambridge, 1953), i. 3.
23 Shorter Encyclopaedia of Islam, ed. H. A. R. Gibb and J. H. Kramers (London, 1961), 16, 491.
24 Gibbon, Decline and Fall, ch. 35.
25 Песнь о Роланде, exlix. 2000-9.
26 Henri Pirenne, Mediaeval Cities: Their Origins and the
ПРИЛОЖЕНИЯ 855
Revival of Trade (Princeton, NJ, 1925), 27; тж. Mahomet and Charlemagne (London, 1939).
27 Gibbon, Decline and Fall, ch. 23.
28 В землях неверных. - прим. ред.
29 Historiae Ecclesiasticae Francorum, ii. 27, trans. J. H. Robinson в Readings in European History, i (Boston, 1904), 51.
30 Bede, A History of the English Church and People, trans. Leo Shirley-Price (London, 1955) i. 27, P. 76.
31 Ibid. pp. 86-7.
33 Название Большой Сен-Бернар установилось только после XI в., когда св. Бернар из Монжу (+
1 Thomas Hobbes, Leviathan, 4, 47.
2 Цит. по Donald Bullough, The Age of Charlemagne (London, 1965), 13.
3 Ibid. ch. 4, 'A Court of Scholars and the Revival of Learning'.
4 Oman, op. cit. p. 382.
5 Шекспир У. Макбет, Акт V, сцена 5.
7 Hugh Trevor-Roper, The Rise of Christian Europe (London, 1966), 96.
Неточность. Стремена были известны степным кочевым племенам уже в древности, и использование их для стрельбы из лука на скаку лежало в основе их тактики конного боя ('парфянские стрелы'). По мнению большинства историков, они появились еще во втором тысячелетии до н.э. - прим. ред.
8 Lynn White, Jr. Mediaeval Technology and Social Change (Oxford, 1961), 14-28.
9 Инвеститура IX в., описанная в XII в. Chanson de Saisnes, or Saxenleid, of Jean Bodel of Arras; цит. по Ganshof, Feudalism, 126; см. Jacques Le Goff, 'The Symbolic Ritual of Vassalage', в Time, Work, and Culture in the Middle Ages (Chicago, 1980),237-87.
10 Платёж нового арендатора помещику при переходе к нему прав наследственной аренды. - прим. ред.
11 С. Seignobos, The Rise of European Civilization (London, 1939), 128.
12 N. Brüssel, L'Usage général des fiefs en France (1727), i. 3; цит. по J. H. Robinson, Readings in European History (Boston, 1904), i. 178.
13 Eric Fromm, The Fear of Freedom (London, 1942), 34.
14 Marc Bloch, 'Les Deux âges féodaux', in La Société féodale: la formation des liens de dépendance (Paris, 1949), 95-97.
15 P. Skwarczyński, 'The Problem of Feudalism in Poland', Slavonic and East European Review, 34 (1956), 292-310.
лый Сен-Бернар). В это же время (то есть через 300 лет после путешествия Стефана И) была выведена порода больших собак сенбернаров, обученных спасать людей из-под снега.
34 J. N. D. Kelly, The Oxford Dictionary of Popes (Oxford, 1988), 91-2.
Ошибка у автора. Пипин Короткий - не внук, а сын Карла Мартелла. См. Также Гл. 5. - прим. ред.
35 Abbé L. Duchesne (ed.), Le Liber Pontificalis: texte, introduction et commentaire (Paris, 1884), 440 ff.; Étude sur le Liber Pontificalis (Paris, 1877).
36 J. M. Wallace-Hadrill (ed.), The Fourth Book of the Chronicle of Fredegar with Continuations (London, 1960).
37 Liber Pontificalis, 447.
38 Ibid.
39 The Fourth Book of the Chronicle of Fredegar, 104.
40 Ibid. 109.
*** По-английски, как и на большинстве европейских языков, Венгрия - Hungary - страна гуннов
17 С. W. Previté-Orton, Shorter Cambridge Mediaeval History (Cambridge, 1952), i. 368.
18 Из Liutprand, Antapadoseos, vi, in Monumenta Germaniae Historiae, цит. по. Robinson, Readings in European History, i. 340-3.
20 Relacja Ibrahim Ibn Jakuba z podróży do krajów słowińskich w przekładzie Al Bekriego, ed. T. Kowalski (Cracow, 1946); цит. по Davies, God's Playground, i. 3-4.
22 Омар Хайям. Рубаи (1, 11, 49). Перевод О. Румер. Ташкент, 1983 .
24 Шота Руставели, trans. M. J. Wardrop as The Man in the Panther Skin (London, 1912). О Грузии см. W. E. D.Alien, A History of the Georgian People... to the Russian Conquest (London, 1932); D. M. Lang, The Last Years of the Georgian Monarchy, 1652-1832 (London, 1957); и R. G. Suny, The Making of the Georgian Nation (London, 1988).
25 Henri Pirenne, Economic and Social History of Mediaeval Europe (New York, 1956), 51.
26 Запашка - мера земельной площади =
27 Главенства папы. - прим. ред.
28 Средневековье в его памятниках. Под ред. Д.Н. Егорова. - М., 1913.
29 Запрещение вооруженной борьбы между христианами начиная с пятницы и по вечер воскресенья той же недели. - прим. ред.
30 Молитва перед общей исповедью. - прим. ред.
31 Из The Confession of Golias Сочинение Хью, последователя архиепископа Рейнальда Кельнского известного как 'архи-поэт'; в М. Manitius, Die Gedichte des Archpoeta
Глава 5
856 История Европы
(Munich, 1913), 24-9; цит. по Charles Homer Haskins, The Renaissance of the Twelfth Century (Cambridge, Mass., 1927), 182.
32 Завершающую фазу борьбы. - прим. ред.
33 Низшая территориальная единица самоуправления (во Франции, Бельгии, Италии и других странах). - прим. ред.
34 Бернарт де Вентадорн. См. Перну Р. Элеонора Аквитанская. М., 2000.
35 Jean, Sire de Joinville, Livre des saintes paroles et bons faits de notre roi, Saint Louis, цит. по A. Lagarde and L. Michard, Le Moyen Âge (Paris, 1962), 123-32.
36 Гиббон гл. 48. - прим. ред.
37 Ле Гофф Jacques Le Goff, La Civilisation médiévale de l'Occident (Paris, 1965), 98.
38 Подражанием Христу. - прим. ред.
39 Norman Cohn, The Pursuit of the Millennium (London, 1970), 61, 64.
41 Ernie Bradford, The Great Betrayal: Constantinople 1204 (London, 1967).
42 Св. Франциск Ассизский. Сочинения. - M. ,1995.
43 Из-за связей с богомилами катаров называли также bougres - испорченное 'болгары'. Поскольку же perfecti соблюдали строжайшее воздержание, то их часто обвиняли в содомии. Отсюда эволюция значения английского buggery 'мужеложство, содомия'.
44 Edmund Holmes, The Albigensian or Catharist Heresy (London, 1925); переиздано как The Holy Heretics: The Story of the Albigensian Crusade (London, 1948). См. тж. J. Madaule, The Albigensian Crusade (London, 1967); Z. Oldenbourg, Massacre at Montségur (London, 1961).
45 Eric Christiansen, The Northern Crusades: The Baltic
and the Catholic Frontier, 1100-1525 (London, 1980), 53.
46 Ibid. 92.
47 Ibid. 85.
48 The Travels of Marco Polo the Venetian, с вступлением John Masefield (London, 1908), 413.
49 White, Mediaeval Technology and Social Change, 40.
50 Georges Duby, The Early Growth of the European Economy: Warriors and Peasants from the Seventh to the Twelfth Century (London, 1974).
51 Jean Gimpel, The Mediaeval Machine: The Industrial Revolution of the Middle Ages (London, 1977), 100. [При Нероне в Риме был мятеж возничих.
52 J. G. Kruisheer (ed.), Oorkondenboek van Holland en Zeeland tot 1299 (Maastricht, 1992), iii. 1305.
53 Ibid. 1528
34 W. G. Brill (ed.), Rijmkronik van Melis Stoke (Utrecht, 1885), iv. 55-6.
56 T. Wright (ed.), The Political Songs of England from the Reign of King John to that of Edward II (London, 1839), 69
57 Ibid. 59-63.
58 P. A. Meilink (ed.), Het Archief van de Abdij van Egmond (The Hague, 1951), ii, 'Regestenlijst 889-1436', no. 83 (1265) 13 July.
59 Lord Bryce, The Holy Roman Empire (London, 1875), 213.
Глава 6
1 Johan Huizinga, The Waning of the Middle Ages (1924; London, 1955), 30.
2 Ibid. 10.
3 Ibid. 26.
4 'The Advent of the New Form', ibid. 334.
5 R. Lodge, The Close of the Middle Ages (London, 1920), 496.
6 Steven Runciman, 'The Rising Sultanate', in The Fall of Constantinople, 1453 (Cambridge, 1965), 31.
7 Quoted by Richard Pipes, Russia under the Old Regime (London, 1975), 62.
9 Этот
порядок оставался неизменным до
10 Bryce, op. cit., p. 238.
11 Dante Alighieri, Inferno, vi. 49-50,74-5.
12 Рассказывает Simonde de Sismondi, Histoire des républiques italiennes du Moyen Âge (Geneva, 1807-8), iii. 129.
13 Пер. Вяч. Иванова.
14 Dante Alighieri, Paradiso, xxvii. 22-7, 55-6о.
15 Роберт Бернc. Брюс-шотландцам. Пер. С. Маршака
16 Declaration of Arbroath, 6 Apr. 1320, English translation; см. G. F. Maine, A Book of Scotland (London, 1950), 81-2. On Scottish history, J. D. Mackie, A History of Scotland (2nd edn., London, 1978); W. Moffat, A. M. Gray, A History of Scotland (Oxford, 1989).
17 цит. по: Philip Ziegler, The Black Death (London, 1970), 66.
18 W. Rees, 'The Black Death as Recorded in English Manorial Documents', in Proceedings of the Royal Society of Medicine, xvi. 2, p. 4; цит. по: Ziegler, The Black Death, 197.
19 P. D. A. Harvey, A Mediaeval Oxfordshire Village: Cuxham (Oxford, 1965), 135.
20 Ziegler, The Black Death, 239.
21 H. Pirenne, Economic and Social History of Mediaeval Europe (London, 1936), 200.
22 Quoted by George Holmes, Europe: Hierarchy and Revolt, 1320-1450 (London, 1975), 131-2.
ПРИЛОЖЕНИЯ 857
24 Charles d'Orléans, 'En regardant vors le pais de France', in Oxford Book of French Verse (Oxford, 1957), 30-1.
23 Шекспир В. Ричард II. Акт 2. 1, 40-50. Пер. M. Донского.
26 Англ. principality 'княжество' - Уэльс. - прим. ред.
28 Геральдическая лилия - эмблема французского королевского дома. - прим. ред.
29 See Richard Vaughan, Valois Burgundy (London, 1975), 129,175,191-3.
30 Ibid. 169-70. После того, как его разрушили в 1793, здесь разместили местную психиатрическую лечебницу.
31 Michał Giedroyć, 'The Arrival of Christianity in Lithuania, i: Early Contacts (Thirteenth Century)'; 'ii: Baptism and Survival (1341-87)', Oxford Slavonic Papers, xviii (1985), 1-30; xix (1986), 34-57.
32 P. Rabikauskas, 'La cristianizzione della Samogizia, 1413-17' in La cristianizzione della Lituania: colloquio internazionale di storia ecclesiastica (1987) (Rome, 1989). 50. V. H.
33 V.H.H. Green, Mediaeval Civilisation in Western Europe (London, 1971), 4.
34 Которому английский язык парадоксально обязан появлением слова dunce 'тупица, болван, остолоп'.
35 домовым и демонам. - прим. ред.
36 Green, op. cit. 98-9.
37 From H. von Treitschke, History of Germany (1879), ii; цит. по: J. Sheehan, German Liberalism in the Nineteenth Century (London, 1982), 37.
38 Huizinga, The Waning of the Middle Ages, 248.
39 Трактат Филиппа де Витри Ars nova (ок.
40 Friedrich Heer, Mittelalter (1961), trans, as The Mediaeval World: Europe from 1100-1350 (London, 1962), 251-3.
41 С.
Рансимен, Падение
Константинополя:
42 Башибузук - наёмный солдат, отличавшийся особенно большой жестокостью. - прим. ред.
43 Ibid. 37.
44 Gibbon, Decline and Fall, ch. 68.
46 Emma Klein, 'The Sultan Who saved the Sephardim', ibid.
47 Изложение представлений Колумба см. I. H. Parry, The Age of Reconnaissance: Discovery, Exploration and Settlement, 1450-1650 (London, 1963).
51 R. G. Howes, Testaments of the Grand Princes of Moscow (Ithaca, NY, 1967), 267-98.
52 Fennell, Ivan the Great, op. cit. 122.
53 Strémooukhoff, 'Moscow the Third Rome', passim.
54 Ibid. 113, esp. n. 46.
55 'Testament of Ivan III', in Howes, Testaments. См. тж. G. Vernadsky, Russia at the Dawn of the Modern Age (vol. iv of G. Vernadsky and M. Karpovich, History of Russia), (New Haven, Conn., 1959), ch. 3.
56 Fennell, Ivan the Great, 146.
57 Цит. по: Синицына H. В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции. - М., 1998. С. 363
58 Там же. С. 288.
59 Dimitri Obolensky, 'Russia's Byzantine Heritage', Oxford Slavonic Papers, i (1950), 37-63.
60 Fennell, Ivan the Great.
61 Vernadsky, Russia at the Dawn of the Modern Age, ch. 3.
62 Fennell, Ivan the Great, preface, pp. v ff.
63 Dimitri Obolensky, 'Italy, Mount Athos and Muscovy: The Three Worlds of Maximos the Greek' (Raleigh Lecture, 1981), Proceedings of the British Academy, Ivii (1981); repr. in Six Byzantine Portraits (Oxford, 1988), 201-19.
64 Ibid. 160.
65 Élie Dennisoff, Maxime le Grec et l'Occident (Paris, 1942), 423.
Глава 7
2 Herbert Weisinger, The Attack on the Renaissance in Theology Today, Studies in the Renaissance, 2 (1955), 176-89.
4 Bert S. Hall (ed.), On Pre-modern Technology and Science (Los Angeles, 1976).
5 Walter Pater, The Renaissance (1873; repr. New York, 1959), 72.
6 Johan Huizinga, Erasmus of Rotterdam: with a selection from his letters (London, 1952).
7 Erasmus, Preface to New Testament (1516). Prefaces to the Fathers, the New Testament, and On Study, facsimile edn. (Menton, 1970); H. P. Smith, Erasmus: A Study of His Life and Place in History (New York, 1923).
8 Erasmus, In Praise of Folly, trans. and ed. Betty Radice, in Collected Works (Toronto, 1974- ), xxvii. 2, 120 ff.
9 Ibid. 148.
10 Adagia, ibid. 31-4; см. тж. Erasmus, Proverbs or Adages... Englished by R. Taverner, facsimile edn. (Gainsville, Fla., 1956).
858 История Европы
11 Etienne Gilson (1937), Reinhold Niebuhr (1941), and Nicholas Berdyaev (1931), цит. но Weisinger, The Attack on the Renaissance, 176 fn. См. тж. W. К. Ferguson, The Renaissance in Historical Thought (Boston, 1948).
12 Цит. по: Микеланджело. - Титан. M.,1972.
13 Придворный поэт, сочиняющий стихи на торжественные случаи. - прим. ред.
14 Leopold von Ranke, The History of the Popes, their Church and State, and especially of their conflicts with Protestantism (1834-6), trans. E. Foster (London, 1847), i. 38.
15 Члены секты, ожидающие наступления тысячелетнего царства Христа. - прим. ред.
16 Charles Drelincourt, d. 1669; Цит. no: Albert-Marie Schmidt, Jean Calvin et la tradition calvinienne (Paris, 1957), 169.
17 Сказано в
18 Цит. по Fisher, A History of Europe, 557. 19 Ranke, History of the Popes, i. 266.
20 Herbert Butterfield, in The Origins of Modern Science, 1300-1800 (London, 1947).
21 Ibid. Забавно, что именно тот ученый, который в The Whig Interpretation of History (1931) так блестяще обнаружил теологические склонности политической историографии, призывает обнаружить 'стратегическую линию развития науки'.
22 Р. М. Harman, The Scientific Revolution (Lancaster, 1983), 17.
23 Цит. по A. W. Crosby, Jr., The Columbian Exchange: Biological and Cultural Consequences of 1492 (Westport, Conn., 1972), 11.
24 Ibid.
27 'Where Did Columbus Discover America?', National Geographic Magazine, 170/5 (Nov. 1986), 566A с картами.
28 Yen Chung-ping, в Historical Research (Beijing) (1977), цитировано в Larner, 'The Certainty of Columbus'; тж. Simon Wiesenthal, Sails of Hope (New York, 1973).
29 J. Manzano, Colon y su segreto: el Predescubriimento (Madrid, 1982).
30 David Henige, в Search of Columbus: The Sources for the first Voyage (Tucson, Ariz., 1991).
32 Jacques Attali, 1492 (Paris, 1991), pt. i: 'Inventer l'Europe', 15 ff.
34 Martin Goncalvez de Cellerigo, Memorial de la politico necessario (1600); цитировано в H. Kamen, The Iron Century: Social Change in Europe, 1550-1660 (London, 1976), 79.
36 Kamen, The Iron Century, 89-135.
37 Особая благодарность д-ру Роберту Фросту. См. М. Roberts, 'The Military Revolution, 1550-1660' в M. Roberts
(ed.), Essays in Swedish History (London, 1967), 195-225; тж. G. Parker, 'The Military Revolution: A Myth?', в Spain and the Netherlands, 1559-1659: Ten Studies (London, 1989).
39 Hobbes, Leviathan (1651), ed. J. Plamenatz (London, 1962), 143.
40 Thomas Mun, Englands Treasure by Foreign Trade (1622); цит. по Charles Wilson, Mercantilism (London, 1958), 11-12.
41 Это выражение H. Wiesflecker, Maximilian I: die Fundamente des habsburgischen Weltrekhes (Vienna, 1991).
42 Otto von Habsburg, Charles V (Paris, 1967; London, 1970), p. xii.
44 R. J. W. Evans, Rudolf II and His World: A Study in Intellectual History (Oxford, 1973);тж. Robert Grudin, 'Rudolf II of Prague and Cornelius Drebbel: Shakespearean archetypes?' Huntington Library Quarterly, 54/3 (1991), 181-205.
45 I. H. Elliot, Imperial Spain, 1469-1716 (London, 1963), 13.
46 Ibid. 14.
47 Ibid. 249
48 Ortega у Gasset, цитировано в Elliot, Imperial Spain, 249.
49 Geoffrey Parker, The Army of Flanders and the Spanish Road, 1567-1659 (Cambridge, 1972).
50 Paul Kennedy, The Rise and Fall of the Great Powers: Economic Change and Military Conflict, 2500-2000 (New York, 1988), 6i.
51 Цит. по J. Huizinga, 'The Spirit of the Netherlands', in P. Geyl (ed.), Dutch Civilisation in the Seventeenth Century and other essays (London, 1968), loi.
53 S. R. Gardiner, History of the Great Civil War, 1642-49 (London, 1886-9), i. 168.
54
Conrad Russell, 'The Slumbering Hatreds of the English', Independent,
18 Aug.
55 Sigismund Herberstein (1581), цит. по R. Pipes, Russia under the Old Regime, 85.
56 На самом деле присоединение к Московскому царству Западной Сибири произошло, как известно, столетием ранее - прим. ред.
57 С. Veronica Wedgwood, The Thirty Years War (London, 1957), 460.
58 С. R. Friedrichs, 'The War and German Society', in Parker (ed.). The Thirty Years War, 208-15.
59 Wedgwood, The Thirty Years War, 440.
60 Timothy Kitao, Circle and Oval in the Square of St Peter's: Bernini's Art of Planning (New York, 1974), 'The Last Revision', 49-52; тж. табл. 67-74.
62 Ibid. l. 360.
ПРИЛОЖЕНИЯ 859
64 Filippo Baldinucci, Vita del Cavaliere Gio, Lorenzo Bernino (Florence, 1682), trans. С. Enggass as The Life of Bernini (University Park, Penn., 1966), 80, 74; эта книга была источ-
ником всех наших цитат и анекдотов, касающихся жизни Бернини.
65 Дж. Мильтон. Потерянный Рай, кн. I, II. 1-6. Пер. Арк. Штейнберга., М., 1982.
Глава 8
1 Shorter Oxford English Dictionary. Цит. но: J. Lively, The Enlightenment (London, 1966), p. ii.
2 Alexander Pope, An Essay on Criticism, ii. 162-5; An Essay on Man, i. x. 9-14; The Poetical Works, ed. H. F. Cary (London, n.d.), 53, 224.
4 Essay on Man, ii. 1; Poetical Works, 225.
5 Dryden, Absalom and Achitophel (1681), i. 45-8.
6 Bronowski, The Ascent of Man, 226.
7 Ibid. 236.
8 'Voltaire's Deism', в: Lively, The Enlightenment, 43-5.
10 Anne Robert
Jacques Turgot, 'Discours aux Sorbonniques', Œuvres
de Turgot, ed. G. Schelle
(Paris, 1913), i. 205, 215-
11 Voltaire, 'Stances á Mme Lullin, de Genève' (1773), Contes en vers et poésies diverses (Paris, 1936), 163-4.
12 Voltaire's 'Declaration' of 1778, текст в прил. 497, Complete Works (Oxford, 1987- ), цит. по: R. Pomeau (ред.), Voltaire en son temps (Oxford, 1994), см., 'La Fin'.
13 О том, как Руссо порицал Вольтера, см. ero письмо от 17 июня 1760, в Voltaire's Correspondence and Related Documents (Oxford, 1968-77), cv, no. D8986.
14 Цит. по: James Bowen, A History of Western Education (London, 1981), iii. 182.
16 Isaiah Berlin, Vico and Herder: Two Studies in the History of Ideas (London, 1976), p. xxvi.
17 Berlin, в The Magus of the North: j. G. Hamann and the Origins of Modern Irrationalism (London, 1993); цит. по: М. Rosen, 'The first Romantic?', TLS, 8 Oct. 1993.
18 Bertrand Russell, History of Western Philosophy (London, 1946), 702.
19 Самюэль Джонсон (1709-1784) - один из самых знаменитых английских филологов, автор классического Словаря английского языка, многочисленных биографий писателей и поэтов, филологических сочинений. Считается ведущей фигурой в литературной жизни Англии второй половины XVIII века. - прим. перев.
20 Simon Schama, Dead Certainties (Unwarranted Speculations) (London, 1991).
21 Неточность автора: Франция в
не перед Германией, а перед Пруссией Бисмарка. Германская империя была провозглашена как раз после капитуляции Франции. - прим. ред.
22 Автор имеет в виду окончательное объединение Англии и Шотландии, выходящее за пределы личной унии королевств. - прим. ред.
23 Цит. по: H. Méthivier, Le Siècle de Louis XIV (Paris, 1950), 63.
24 'Кабала святош', как перевел это выражение М. Булгаков в названии своей знаменитой пьесы. Более точно - 'Клика святош'. - прим. ред.
25 Содержание драгонад состояло не в размещении солдат на постой, а в организованных и поощряемых государством массовых издевательствах и насилиях, которым солдаты (преимущественно драгуны - отсюда и название 'драгонады') подвергали гугенотские семьи. - прим. ред.
26 R. Hubret, цит. по Méthivier, Louis XIV, 112.
27 Ср. : R. Briggs, op. cit. p. 220 с Méthivier, Louis XIV, 95.
28 Людовик XVI приходился внуком Людовику XV. - прим. перев.
29 Из 'The Vicar of Bray' (начало 18 в.), цит. по: Ernest Newton, The Community Song Book (London, 1927), 24-5. Говорят, что эта песня появилась под впечатлением деятельности его преподобия Симона Симонса, который оставался у дел от времени Кромвеля до времени Георга I.
31 Neal Aschcrson, 'The Spectre of Popular Sovereignty Looms over Greater England', Independent on Sunday, 18 Nov. 1990.
33 И тысячи других вещиц, прелестных и очень, очень богатых (фр.). - прим. перев.
34 Sobieski Jan. Listy do Marysieńki, ed. L. Kukulski. -Warszawa, 1962. - S.520-524
35 J. T. A. Alexander, Catherine the Great: Life and Legend (Oxford, 1983), 329.
36 Isabel de Madariaga, Russia in the Age of Catherine the Great (London, 1981), 587-588.
37 Pipes, Russia Under the Old Regime, 112-38.
38 Ibid. 115.
39 Цит. по: Davies, Sobieski's Legacy; passim.
41 Из Воспоминаний Вильгельма Кюе (Wilhelm Kühe), приводится в J. Rushton, W. A. Mozart, Don Giovanni (Cambridge, 1981), 124-5.
860
История Европы
42 Ludwig von Köchel, Chronologisch-thematisches Verzéeichnis samtlicher Tonwerke Wolfgang Amadé Mozarts (Salzburg, 1862), 591 [K. 527].
43 Rushton, Mozart, 67.
45 По Rushton, Mozart, 47.
46 Köchel 591, 527/Ouverture.
47 Köchel 592, 527/7.
48 Köchel 593, 527/20.
49 Köchel 594, 527/26.
50 Köchel 593, 527/22.
51 H. С. Robbins (ed.), The Mozart Compendium (London, 1990), 299.
52 Emily Anderson (ed.), The Letters of Mozart and His Family, rev. edn. (London, 1985), no. 550, Mozart to Baron von Jacquin, pp. 911-12.
53 Robbins, Mozart Compendium, 303-4.
54 Ibid. 304.
Figaro', 'Don Giovanni*, and 4Cosi fan tutte' (Oxford, 1983). Позднее Да Понте эмигрировал в Нью-Йорк и стал профессором итальянской литературы в Колумбийском колледже.
56 Eduard Morike, Mozart auf der Reise nach Prag, introd. by M. B. Benn (London, 1970); или Mozart's Journey to Prague, trans. L. von Loewenstein-Wertheim (London, 1957).
57 Jaroslav Seifert, 'Na Bertramce', из Collection Halleyova Kometa (Prague, 1967), 82-7 (trans. R. Pynsent).
58 Joseph II's 'Journal of a Journey across Bohemia' (1771) цит. по: E. Wangermann, The Austrian Achievement 1700-1800 (London, 1973), 93.
59 Roy Porter, 'Libertinism and Promiscuity', в Miller, The Don Giovanni Book, 1-19.
60 Giacomo Casanova, The History of My Life (1826), trans. W. R. Trast (London, 1967), 71; цит. по Steptoe, The Mozart-Da Ponte Operas, 207.
62 Memoirs of Madame de la Tour du Pin, ed. abridged, and trans. Felice Harcourt (London, 1985), 94-5.
Глава 9
1 Mirabeau 25 Aug. 1790, цит. по: Сорель А. Европа и Французская революция, СПб, 1892.- Т.2; См. Norman Hampson, The First European Revolution, 1776-1815 (London, 1969).
2 Wordsworth, Prelude, xi. 108; Эдмунд Бёрк, Размышления о революции во Франции. Лондон, 1992; Эккерман И.П. Разговоры с Гете. - М., 1986.
3 Карлейль Томас, Французская революция, СПб, 1907.
4 Мишле. История Французской революции.
5 Шарлота Корде д'Армон, убившая Марата, была дворянкой, правнучкой Корнеля. - прим. ред.
6 Сорель, Европа и Французская революция.
7 Thomas Jefferson, first draft of the Declaration of Independence, 1775. Ср.: окончательный текст, In Congress, July 4 1776, the unanimous declaration of the thirteen united states of America (facsimile, Washington, DC, 1960).
8 Англ. factory - 'фабрика' одного корня со словом 'мануфактура', то есть 'произведенное руками'. - прим. перев.
9 Кольридж С.Т. Сказание о старом мореходе. Перевод В.В. Левика. Английская поэзия в русских переводах. М., 1981.
10 Блейк В. Больная роза. Перевод В. Потаповой (В. Блейк. Стихи. М., 1978)
11 Рассел Б. История западной философии. М., 1993.
12 Таково название одного из самых знаменитых офортов Гойи. - прим. перев.
14 Алексис де Токвиль, Старый порядок и революция. М., 1997; см. также Whitney Pope, Alexis de Tocqueville: His Social and Political Theory (London, 1983).
15 Алексис де Токвиль, Старый порядок и революция. М., 1997.
l6 R. D. Harris, Necker: Reform Statesman and the Ancien Regime (San Francisco, 1979). See Norman Hampson, 'Update: The French Revolution', History (1989), 10-12.
17 С. E. Labrousse, Esquisse du mouvement des prix et des revenus en France au XVIII siècle (Paris, 1937).
19 Ibid. 173.
20 Собуль А. Парижские санкюлоты во время якобинской диктатуры. М., 1966.
22 Simon Schama, Citizens: A Chronicle of the French Revolution (London, 1989).
24 R. Avezou, Petite histoire du Dauphiné (Grenoble, 1946), 85.
25 Abbé Emmanuel de Sieyés (1748-1836), Qu'est-ce que le Tiers Etat? (Jan. 1789).
26 'Радостное вступление' - средневековое собрание привилегий, составлявших основу публичного права Брабанта, вводило разделение власти между монархом и представителями городов и дворянства. - прим. ред.
27 Карлейль, Ук.соч.
ПРИЛОЖЕНИЯ 861
28 Карлейль, Ук. соч.
30 Источник непроверенный.
31 Edmund Burke, из An Appeal from the Old to the New Whigs (London, 1791), 127-8; этот текст был опубликован в качестве приложения к книге Norman Davies, 'The Languour of so Remote an Interest: British Attitudes to Poland, 1772-1832", Oxford Slavonic Papers (new series), 16 (1983), 79-90.
33 Лат. 'положение, существовавшее ранее' - прим. стерев.
38 Конституции и законодательные акты буржуазных государств XVII- XIX вв. Сборник документов, под ред. Л. Н. Галанзы. М., 1936.
39 Цит. по: в Geoffrey Best, 'The French Revolution and Human Rights', в G. Best (éd.), The Permanent Revolution (London, 1988), 105.
40 de Madariaga, Russia in the Age of Catherine the Great, 420-421, 423, 451.
41 Ошибка автора. Питт Младший был не военным министром, а премьер-министром Великобритании в 1783-1801 и 1804-1806 годах. - прим. перев.
42 Цит. по Davies, God's Playground, i. 542.
43 Огюст Барбье. Наполеоновская Франция. пер. О. Мандельштама.
45 J. C. Herald, The Mind of Napoleon: a selection from his written and spoken words (New York, 1955), no. 64
46 Цит. по: Milan Hauner, 'Nëmeckâ stredni Europa?' (A German Central Europe?) Lidové noviny (Prague), 30 Oct. 1993.
47 Daniel Beauvois, Société et lumières à l'Europe de Test: l'université de Vilna et les écoles polonaises de l'empire russe (Paris, 1977), тж. W. H. Zawadzki, A Man of Honour: Prince Adam Czartoryski as Statesman of Russia and Poland, 1801-30 (Oxford, 1993).
48 J. Miller, 'California's Tsarist Colony', History Today, 42 (Jan. 1992), 23-8; К. Т. Khlebnikov, Colonial Russian America: Khlebnikov's Reports, 1817-32 (Portland, Oreg., 1976); P. A. Tikhmenev, The History of the Russian American Company (Seattle, 1978).
49 Сорель. Ук.соч.
50 'Fanfare de l'Empereur'; Henri Lachouque, Napoléon et la Garde Impériale (1957), trans. A. S. Brown as Anatomy of Glory (London, 1978), 795.
51 Ibid. 712-15
52 Armand Marquis de Caulaincourt, Mémoires (1933) (see n. 53 below); цитата по D. Chandler, The Campaigns of Napoleon (London, 1967), 1003.
53 Herald, Mind of Napoleon, no. 176.
54 Lachouque, op. cit. grognards, ('ворчуны') - прозвище солдат 1-го полка пеших гренадеров Императорской гвардии.
55 R. F. Delderfield, Imperial Sunset: The Fall of Napoleon, 1813-14 (London, 1969), 219.
56 Ibid. 245.
57 Louis Cohen, Napoleonic Anecdotes (London, 1925), no. 209.
58 J. M. Thompson (éd.). Napoleon's Letters, op. cit.
59 Lachouque, Napoléon et la Garde Impériale, 415. 60 Chandler, The Campaigns of Napoleon, 1002.
61 Felix Markham, Napoleon and the Awakening of Europe (New York, 1965), 127.
62 Ibid. 127.
63 Caulaincourt, Mémoires, English trans. (London, 1935). 64 Delderfield, Imperial Sunset.
63 Charles de la Roncière (ed.), The Letters of Napoleon to Marie-Louise (London, 1935), 265.
66 Ibid. 266.
67 Louis Cohen, Napoleonic Anecdotes, no. 143.
Глава 10
1 Цит. по: A. J. P. Taylor, 'Bismarck: Man of German Destiny', в Europe: Grandeur and Decline (London, 1967), 80.
2 Надпись на надгробии Уильяма Пикеринга и Ричарда Эджера, умерших 24 декабря 1845; Саут Порч, Собор Эли.
4 О модернизме говорят обычно применительно к культурным течениям, а не к общественно-экономическим. В XIX веке этот термин (с осуждением) употреблялся католиками-консерваторами, но позднее он становится общим определением всех авангардных течений в искусстве.
5 Eric Hobsbawm, Industry and Empire (London, 1969), 21-22.
862
История Европы
9 В. Disraeli, Sybil, or the Two Nations (1845) (London, 1925), 67.
10 Norman Stone, 'The Great Depression', в Europe Transformed: 1878-1919 (London, 1982), 20-42.
11 Keats, 'La Belle Dame Sans Merci' ('Прекрасная дама, не знающая милости'). (перевод В. В. Левика).
12 Ламартин, 'Озеро' (перевод А. Фета).
13 Леопарди. Ночная песнь пастуха, кочующего в Азии (перевод А. Ахматовой).
14 Joseph von Eichendorff, 'Das Zerbrechenen Ringlein' ('Разорванное кольцо'), в L. Reiners (éd.), Der ewige Brunnen, Beck Verlag, 1992 (перевод К. Бальмонта).
15 Ю. Словацкий, из 'Бениовский'. Эти строки выбиты на надгробии Юзефа Пилсудского на кладбище 'Росса' в Вильнюсе, Литва.
l6 А. С. Пушкин. Медный всадник (
17 И. Гете, Фауст, ч. II, акт 5, Ю4-до конца. Мистический хор. Перевод Б. Пастернака.
19 De Nerval, начальные строки 'Les Cydalises', Oxford Book
of French Verse, no.
20 Цит. по: Russell, 764-5.
21 Знать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы предупредить.
22 От лат. diluvium - 'потоп' - прим. перев.
24 Принцип неограниченной свободы предпринимательства и невмешательства государства в экономику.
27 Эти определения очень похожи на те, к которым прибегает A. D. Smith в Theories of Nationalism (London, 1971 ), где государственный национализм связывается с 'побочным аристократическим этносом'. См. тж.: Hans Kohn, Nationalism: Its Meaning and History (Princeton, NJ, 1965); Louis Snyder, The Dynamics of Nationalism (New York, 1964) и Varieties of Nationalism: A Comparative Study (New York, 1976); Elie Kedourie, Nationalism (Oxford, 1966); Ernest Gellner, Nations
and Nationalism (Oxford, 1983); P. Alter, Nationalism (London, 1989); A. D. Smith (ed.), Ethnicity and Nationalism (Leiden, 1992). (См. сн. 35 ниже.)
28 N. Gardels, 'Two Concepts of Nationalism: An Interview with Isaiah Berlin', New York Review of Books, 21 Nov. 1991.
29 Ernest Renan, в Qu'est ce qu'une nation? Conférence faite en Sorbonne le 11 mars 1882, b Suvres complutes (Paris, 1947), i. 887-906.
31 J. F. Palmer, 'The Saxon Invasion and Its Influence on Our Character as a Race', Transactions of the Royal Historical Society, N.S., ii (1885), 173-96.
32 H. S. Chamberlain, Die Grundlagen des neunzehnten Jahrhunderts (1899), цит. по W. and A. Durant, 'Race and History', в The Lessons of History (New York, 1968), 26-7.
34 Достоевский Ф.М. Дневник писателя за 1877, Полное собр. соч. в 30 т. М., 1983. - Т.25. - С.124, 20.
35 Eric Hobsbawm, Nations and Nationalism since 1780 (Cambridge, 1990), 14.
36 Kultur в том смысле, как это понятие употребляют немцы.
37 Timothy D. Snyder, 'Kazimierz Kelles-Krauz: a political and intellectual biography'. D. Phil. thesis, Oxford University, 1995.
38 Идея, почерпнутая из доклада Empire and Nation in Russian History, прочитанного проф. Geoffrey Hosking в St Antony's College, Oxford, 3 May 1992.
39 Вымышленная страна в романах Э. Хоупа. - прим. перев.
41 Kazimierz Brodziński, цит. по: Norman Davies, Heart of Europe, 202.
42 Граф Эдвард фон Таафе и Баллимот (1833-1895). 'Таафе не только не нашел ответа на вопрос, но даже и не искал его'; С. A. Macartney, The Habsburg Empire, 1790-1918 (London, 1969), 615.
43 Bonar Law, 1912. Encyclopaedia Britannica, l1th edn. (New York, 1911), 554; R. Kee, The Green Flag: a history of Irish Nationalism (London, 1972).
45 Renan, 1882 (см. сн. 29 выше).
46 Шесть английских рабочих, организовавших профсоюз в Дорсете, были отправлены на каторгу в Австралию - прим. перев.
47 Вертикальные профсоюзы организованы по принципу производственной корпорации, членами их являются те люди,
ПРИЛОЖЕНИЯ 863
которые работают в этой корпорации (организации) или отрасли. - прим. перев.
48 Бабувисты - последователи взглядов Г. Бабёфа. - прим. перев.
51 Цит.: по Tibor Szamuely,
The Russian Tradition (London, 1974),
52 Проф. Колаковский говорит, что говорил об этом так часто, что забыл, где именно это утверждение впервые появляется в его трудах. См. его The Main Currents of Marxism: Its Origins, Growth, and Dissolution (Oxford, 1978).
53 У папуасов - поклонение грузам, привезенным из цивилизованных стран, основан на представлении о магической силе внешнего подобия - например, о том, что, соорудив подобие самолета из веток и камней, можно получать неограниченное количество грузов, привозившихся настоящими самолетами. - прим. перев.
54 Robert Conquest, introduction to Szamuely, The Russian Tradition, p. ix.
56 Русский перевод приводится по изданию: Шелли. Освобожденный Прометей. Пер. К.Д. Бальмонта. СПб., 1902. С. 95, 96, 97. Впрочем, в данном переводе, как и в переводе К. Чеменя (П.Б. Шелли. Избранное. М., 1962) 'анархистское' содержание видений Шелли отчасти теряется. В оригинале оно выражено отчетливее: 'Человек остался // Без скипетра, свободный, не скованный ничем, равный, без класса, без племени, без нации и государства // Свободный от страха, поклонения, рангов, // Сам себе царь...'. - прим. перев.
57 Percy Bysshe Shelley, Prometheus Unbound (1819), III., iii. 131-5, 154, 157-61. У автора неточность: цитированные строки содержатся не в третьей, а в четвертой сцене третьего акта. - прим. перев.
58 Peter Marshall, Demanding the Impossible: A History of Anarchism (London, 1991).
60 Taylor, 'Bismarck', 90.
62 Цит. по: С Jelen, Le Point (Paris), 1, 163 (1994), 45.
64 Encyclopaedia Britannica, xxviii. 989.
65 Isaac Deutscher, The Non-Jewish Jew and other essays (London, 1968).
66 J. Wertheimer, Unwelcome Strangers: East European Jews in Imperial Germany, 1890-1914 (Oxford, 1987); S. E. Aschheim, Brothers and Strangers: The East European Jew in German and German Jewish consciousness, 1800-1923 (Madison, Wis., 1988).
67 Hundert Jahre Jahrhundertwende (Berlin, 1988), 155.
68 Herbert Read, in Art Now (1933), цит. по. The Oxford Companion to English Literature, ed. Margaret Drabble (1985), 658
70 Bowdlerize - англ. 'выбрасывать все непристойное, одиозное' (по имени проф. Т. Баудлера, который выпустил в 1818 году особое издание пьес Шекспира, опустив 'слова и выражения, которые нельзя произносить вслух при детях'). - прим. перев.
72 John
Carey, The Intellectuals and the Masses (London,
1992),
73 Цит. по: Carey, The Intellectuals and the Masses, 12.
74 Michael Coren, 'And the Inferior Swarms Will Have to Die' ('Низшие массы должны будут умереть'), Independent, 2 Jan. 1993: объявление о публикации его же The jurisille Man: the life and liberties of h.g. wells (London, 1993). 'Предвидения' не упоминаются в статье об Уэллсе в The Oxford Companion to English Literature.
75 Carey, The Intellectuals and the Masses, 21.
77 Ш. Бодлер Соответствия. Пер. В. Левика.
78 П. Верлен. Осенняя песня. Пер. А. Гелескула.
79 А. Рембо. Гласные. Пер. Е. Бекетовой.
80 Max Nordau, Degeneration (1892-3), цит. по: R. С. Mowat, Decline and Renewal: Europe Ancient and Modern (Oxford, 1991), 12-13.
81 Цит. по: Michael Howard, The Franco-Prussian War; The German Invasion of France, 1870-1 (London, 1962), 208. Фон Мольтке предпочитал говорить: 'Они у нас в мышеловке'; ibid. 207.
82 Ewa M. Thompson, 'Russophilia', в Chronicles (Oct. 1994), 32-5.
83 Песенка из мюзик-холла Г.У Ханта, популяризованная в
84 В котором при спуске курка игла затвора прокалывала дно патрона и воспламеняла ударный состав капсюля. - прим. перев.
86 Из Halford Mackinder, Democratic Ideas and Reality (1919), цит. по С Kruszewski, 'The Geographical Pivot of History', Foreign Affairs (Apr. 1954), 2-16; 'The Geographical Pivot of History' (25 Jan. 1904), Geographical Journal (Apr. 1904), 421-44 (repr. London, 1969). См.: В. В. Bluet, Halford Mackinder: a biography (College Station, TX, 1987).
87 H. von Moltke, Gesammelte Schriften und Denkwürdigkeiten (Berlin, 1892), 194.
864
История Европы
88 Цит. по: Michael Howard, 'A Thirty Years' War: Two World Wars in Historical Perspective', Transactions of the Royal Historical Society, 6th ser., 3 (1993), 171. Ср.: Адольф Гитлер перед рейхстагом 21 мая 1935: 'Всякий, кто стремится зажечь факел войны в Европе, желает лишь хаоса'.
89 Joachim
Remak, Sarajevo: The Story of a Political Murder (London,
1959); L. Popelka, Heeres-gesichtliches Museum (Vienna,
1988), 50-1. Два сына
Франца Фердинанда - Макс и Эрнст фон Гогенберги - умерли в нацистском лагере
Дахау в
90 D. С. Browning (ed.), Everyman's Dictionary of Quotations and Proverbs (London, 1951 ), no. 1792; The Concise Oxford Dictionary of Quotations, 113; A. and V. Palmer, Quotations in History: A Dictionary of Historical Quotations (Hassocks, 1976), 97.
91 Viscount Grey of Fallodon, Twenty-five Years, 1892-1916 (London, 1925), ii. 10, 20.
92 Keith Robbins, Sir Edward Grey: A Biography of Lord Grey of Fallodon (London, 1971).
96 8 Dec. 1919, Harvard Union; Viscount Grey, Recreation (London, 1920).
97 Grey, Twenty-five Years, i. 121.
98 Из 'Chronicle' в The Annual Register, 1914 (London, 1915).
99 W. S. Churchill, World Crisis, цит. по: Trevelyan, Grey of Fallodon, 200-4.
100 Manchester Guardian, 4 Aug. 1914.
101 David Lloyd George, War Memoirs, цит. по: Trevelyan, Grey of Fallodon, 69, 254.
103 Grey, Twenty-five Years, i. 57.
104 Robbins, Sir Edward Grey, 290.
105 Grey, Twenty-five Years, ii. 10-18.
106 Martin Gilbert, Winston S, Churchill, iii (1914-16) (London, 1971), 3 Aug. 1914.
107 J. Spender and С Asquith, The Life of Lord Asquith and Oxford (London, 1932), ii. 93.
108 B. Connell, 'Prince Louis of Battenberg', в Manifest Destiny (London, 1953), 44-5. [гота]
109 Gilbert, Churchill, iii, ch. 1, 'A Really Happy Man', 25-6.
110 Ibid.
111 Ibid. 30, 4 Aug. 1914.
112 Ibid. 31.
113 Высказывание кайзера в неверном переводе широко публиковалось в Великобритании - 'маленькая, презренная армия', откуда пошло прозвище британских экспедиционных войск: The Old Contemptibles 'презренные парни'.
114 Lutz, Lord Grey and the World War, 156.
116 Ibid. 70.
117 К. Н. Jarausch, 'The Illusion of Limited War: Bethmann Hollweg's Calculated Risk, July 1914', Central European History (Atlanta), 2 (1969), 48-78.
118 Jarausch, Enigmatic Chancellor, 149.
119 Из письма Бетмана к кронпринцу, от 15 ноября
120 От 8 июля
121 Jarausch, Enigmatic Chancellor, 149.
122 Prince Bernhard von Bülow, Memoirs, iii: 1909-19 (London, 1932), 161 - недружественный свидетель.
124 Von Bülow, Memoirs, iii. 159-60.
125 Encyclopaedia Britannica, 12th edn. (London, 1922), xxx. 453-4.
126 Цит. по: Jarausch, 'The Illusion of Limited War'.
127 Ibid. 54.
128 Ibid. 58.
129 Ibid. 75-6.
130 От 27 июля
132 Это диссертация Fritz'a Fischer'a, Griff nach der Weltmacht (1969), trans. as War of Illusions: German Policies from 1911 to 1914 (London, 1972). О роковых событиях 29-30 июля, см. 492-8.
133 Von Bülow, Memoirs, iii. 163.
134 Fischer, War of Illusions, 511.
135 Palmer, Quotations in History, no. 1752.
136 Jarausch, 'The Illusion of Limited War', 71 ff.
137 Эти слова ('клочок бумаги') вполне согласуются с тем, как Бетман-Говвег высказывался о нейтралитете Бельгии в этот же день в своей речи рейхстагу. Но самое раннее письменное подтверждение именно такой формы выражения встречается в отчете британского посла, написанном четырьмя днями позже. Оттуда уже эту фразу подхватили все, кто ее приводит. Sir E. Goschen to Sir Edward Grey, London, 8 August 1914, HMSO, Collected Diplomatic Documents Relating to the Outbreak of the European War (London, 1915), no. 160, p. 111; Речь имперского канцлера Германии перед рейхстагом, 4 авг. 1914, ibid. 436-9; Palmer, Quotations in History, 18; Everyman's Dictionary of Quotations (London, 1951), no. 215.
138 Marcel Proust, Correspondence, ed. P. Kolb, iii (1914) (Paris, 1985), no. 16.
139 The Letters of Virginia Woolf (London, 1976), ii. no. 708.
140 С Hassall, Rupert Brooke: A Biography (London, 1964), 454-5.
141 The Letters of D. H. Lawrence, ed. J. T. Boulton (Cambridge, 1981), ii. no. 851, и леди Синтии Асквест, 30 Jan. 1915.
142 The Letters of Thomas Mann, 1889-1955, ed. R. and С Winston (London, 1970), i. 69-70, к Генриху Манну, 7 Aug. 1914.
143 Count Carlo Sforza, 'Tisza, the Magyar', в Makers of Modern Europe (London, 1930), 65.
144 D. A. Prater, European of Yesterday: A Biography of Stefan Zweig (Oxford, 1972).
145 Ibid.
ПРИЛОЖЕНИЯ 865
147 Robert Service, Lenin: A Political Life, 2nd edn. (Basingstoke, 1991), ii, ch. 2, 'Storms before the Storm', 34-71.
148 Цит. по: Солженицын А., Август 1914. (London, 1971), 59-65.
150 R. Rolland, Journal des annies de guerre, 1914-19, ed. M. R. Rolland (Paris, 1952).
151 Michael Davie, The Titanic: the full story of a disaster (London, 1986); G. J. Marcus, The Maiden Voyage: a complete
and documentary history of the Titanic disaster (London, 1988); A. Rostron, The Loss of the Titanic (Westbury, 1991).
153 Taylor, цит. no: Paul Kennedy, 'Profound Forces in History', в С. J. Wrigley (ed.), Warfare, Diplomacy and Politics: Essays in Honour of A. J. P. Taylor (London, 1986).
154 Taylor, 'The Outbreak of the First World War': Struggle for Mastery in Europe (Oxford, 1954), chapter xxii.
155 Taylor, цит. по: Kennedy, 'Profound Forces in History' (History Today), 12.gb
Глава 11
1 Заутреня на Страстной неделе Tenebrae, or Service of Darkness, in which candles and lights are gradually extinguished until the congregation sits in complete darkness - a representation of the darkness that covered the earth at the death of Jesus (Mark 15:33). Тёмная утреня.
2 Анна Ахматова. Чем хуже этот век предшествующих?
4 K. Rosen-Zawadzki, 'Karta Buduszczej Jewropy', Studio z dziejow ZSRR i Środkowej Europy (Wroclaw, 1972), viii. 141-5, with map.
5 R. Pipes, The Russian Revolution, 1899-1919 (London, 1990), 419.
6 J. and J. Bogle, A Heart for Europe: The Lives of Emperor Charles and Empress Zita of Austria-Hungary (Leominster, 1990), chs. 7, 8.
7 Ленин ПСС. Т. 7 С. 520
8 Ibid. 553.
9 RAF Casualty Reports, 1-10 Sept. 1918, Public Record Office, London-Air 1/858/204/5/418 (opened 1969).
I. Volges, Hungary in Revolution, 1918-19: Nine Essays (Lincoln, Nebr., 1971).
13 See Norman Davies, 'The Missing Revolutionary War', Soviet Studies, 27/2 (1975), 178-95; also White Eagle, Red Star: The Polish-Soviet War, 1919-20 (London, 1972).
14 Lord D'Abernon, The Eighteenth Decisive Battle of World History (London, 1931), 8-9.