Электронная версия книги: Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru || Icq# 75088656 || Библиотека: http://yanko.lib.ru/gum.html || Номера страниц - вверху. АНОНС книги
update 16.09.07
1
PHILOSOPHY
2
Gilles DELEUZE Felix GUATTARI
Capitalizme et schizophrénie
L'ANTI-ŒDIPE
Les éditions de Minuit
3
Жиль ДЕЛЕЗ Феликс ГВАТТАРИ
АНТИ-ЭДИП
Капитализм и шизофрения
У-Фактория Екатеринбург
4
УДК 316.6 ББК 87.6 Д 29
Ouvrage publié avec le concours du Ministère français chargé de la culture - Centre National du Livre
Издание осуществлено при поддержке Национального центра книги Министерства культуры Франции
Preface pour l'édition américaine de L'Anti-Œdipe de Deleuze et Guattari, extracted from Dits et écrits © Gallimard, 1994
Серия 'Philosophy'
Перевод с французского Д. Кралечкина
Научный редактор В. Кузнецов
Д 29
Делёз, Ж., Гваттари, Ф.
Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения / Ж. Делез, Ф. Гваттари; пер. с франц. и послесл. Д. Кралечкина; науч. ред. В. Кузнецов. - Екатеринбург: У-Фактория, 2007. - 672 с. (Philosophy). - Перевод изд.: Capitalisme et schizophrénie. L'Anti-Œdipe / Gilles Deleuze, Felix Guattari.
ISBN 978-5-9757-0192-3
'Анти-Эдип' - первая книга из дилогии авторов 'Капитализм и шизофрения' - ключевая работа не только для самого Ж. Делёза, последнего великого философа, но и для всей философии второй половины XX - начала нынешнего века. Это последнее философское сочинение, которое можно поставить в один ряд с 'Метафизикой' Аристотеля, 'Государством' Платона, 'Суммой теологии' Ф. Аквинского, 'Рассуждениями о методе' Р. Декарта, 'Критикой чистого разума' И. Канта, 'Феноменологией духа' Г. В. Ф. Гегеля, 'Так говорил Заратустра' Ф. Ницше, 'Бытием и временем' М. Хайдеггера.
УДК 316.6 ББК 87.6
ISBN 978-5-9757-0192-3
© Editions Minuit, 1972
© Д. Кралечкин, перевод на русский язык, послесловие, 2007
© В. Кузнецов, послесловие, 2007
© ООО 'Агентство прав 'У-Фактория', 2007
Электронное оглавление
Предисловие к американскому изданию 'Анти-Эдипа'*.
4. [Материалистическая психиатрия]
Глава II. Психоанализ и фамилиализм: святое семейство
3. [Коннективный синтез производства]
4. [Дизъюнктивный синтез регистрации]
5. [Конъюнктивный синтез потребления]
Глава III. Дикари, варвары, цивилизованные
2. [Первобытная территориальная машина]
5. [Территориальное представление]
6. [Варварская деспотическая машина]
7. [Варварское или имперское представление]
9. [Цивилизованная капиталистическая машина]
10. [Капиталистическое представление]
Глава IV. Введение в шизоанализ
2. [Молекулярное бессознательное].
4. [Первая позитивная задача шизоанализа]
Баланс-программа для желающих машин
■ 2. - Желающая машина и эдипов аппарат: рекурренция против подавления-регрессии
Rube Goldberg. You Sap, Mail that Letter
Rube Goldberg. Simple Reducing Machine
■ 3. - Машина и полное тело: инвестирования машины
Антипослесловие переводчика и научного редактора
■ Экономия бесконечного ресурса
■ Болезнь левизны и не-желание политики.
Послесловие научного редактора
Пересечения двойных потоков Делёза - Гваттари
5
Предисловие к американскому изданию 'Анти-Эдипа'*
В период 1945-1965 годов (я имею в виду Европу) существовал определенный тип правильного мышления, определенный стиль политического дискурса, определенная этика интеллектуала. Нужно было быть накоротке с Марксом, в своих мечтаниях не слишком отдаляться от Фрейда и обращаться со знаковыми системами - то есть с означающим - со всем причитающимся им почтением. Таковы были те три условия, которые делали приемлемым странное занятие, каковым является высказывание или запись частицы истины о себе и о своей эпохе.
Затем прошло пять быстротечных, страстных лет, пять лет ликования и загадок. Перед вратами нашего
* Предисловие Мишеля Фуко к американскому переводу книги Жиля Делёза и Феликса Гваттари 'Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения' (Deleuze Gilles, Guattari Felix. Anti-Œdipus: Capitalism and Schizophrenia. New York: Viking Press, 1977). Французский перевод опубликован: Michel Foucault. Dits et Ecrits II, 1976-1988. Paris: Gallimard, 2001 (1ère Edition 1994). P. 133-136.- Здесь и далее звездочкой обозначены примечания переводчика.
6
мира встал Вьетнам, и, очевидно, законным властям был нанесен первый серьезный удар. Но что все-таки происходило внутри наших стен? Была ли это смесь революционной и антирепрессивной политики? Война на два фронта - против общественной эксплуатации и против психического подавления? Скачок либидо, перестроенного классовым конфликтом? Возможно. Как бы там ни было, события тех лет намеревались объяснять именно при помощи этой всем знакомой дуалистской интерпретации. Мечта, которая в промежутке между Первой мировой войной и пришествием фашизма удерживала во власти своих заклятий наиболее склонные к утопизму страны Европы - Германию Вильгельма Райха и Францию сюрреалистов, - вернулась, чтобы поджечь саму реальность: Маркс и Фрейд разгорелись от одного и того же огня.
Но так ли все было? Было ли это просто повторение утопического проекта тридцатых - пусть теперь и в масштабе исторической практики? Или же, напротив, это было движение к политической борьбе, которая уже не подчиняется образцу, предписанному марксистской традицией? К опыту или технологии желания, которые больше не были фрейдистскими? Конечно, в воздухе трясли старыми штандартами, но бой сменил свою дислокацию, перешел на новые территории.
'Анти-Эдип' показывает, во-первых, протяженность этой скрытой территории. Но это не всё. Он не тратит время на высмеивание старых божков, хотя он постоянно забавляется с Фрейдом. Что главное, он побуждает нас пойти дальше.
Ошибкой было бы читать 'Анти-Эдипа' в качестве изложения новой теории (вы, конечно, знакомы с подобной пресловутой теорией, пришествие которой так часто возвещалось, - с теорией, которая покроет всё, которая, наконец, всё объяснит и всех успокоит, с теорией, которая, как нас уверяют, 'так нам нужна' для нашей эпохи фрагментации и специализации, когда не хватает 'надежды'). Не нужно искать 'философию' в этом
7
необыкновенном изобилии новых понятий и удивительных концептов: 'Анти-Эдип' - это не подделка под Гегеля. Я думаю, что лучший способ прочесть 'Анти-Эдипа' - это подойти к нему как к 'искусству': в том смысле, в каком говорят, например, об эротическом искусстве. Опираясь на внешне абстрактные понятия множественности, потоков, аппаратов и подключений, анализ отношения желания к реальности и к капиталистической 'машине' дает ответы на конкретные вопросы. Вопросы, которые относятся не столько к причине вещей - 'почему', - сколько к тому, 'как' они происходят. Как желание вводится в мысль, в дискурс, в действие? Как дискурс может и должен развертывать свои силы в сфере политики и интенсифицироваться в процессе ниспровержения установленного порядка? Ars erotica, ars theoretica, ars politica*.
Отсюда становится ясно, с какими тремя противниками сталкивается 'Анти-Эдип'. Три противника, не обладающие равными силами и представляющие разные степени опасности (и эта книга борется с ними, используя разные средства), суть:
1. Политические аскеты, мрачные бойцы, террористы теории - те, кто хотел бы сохранить чистый порядок политики и политического дискурса. Бюрократы революции и функционеры Истины.
2. Жалкие инженеры желания, психоаналитики и семиологи, регистрирующие каждый символ и каждый симптом, - они хотели бы свести множественную организацию желания к бинарному закону структуры и нехватки.
3. Наконец, самый страшный враг, стратегический противник (противостояние 'Анти-Эдипа' другим врагам носит скорее тактический характер) - фашизм. И не только исторический фашизм Гитлера или Муссолини, который сумел столь удачно мобилизовать и использовать желание масс, но также и фашизм, который
* Искусство любви, искусство теории, искусство политики (лат.).
8
во всех нас, который преследует наши умы и наше повседневное поведение, - фашизм, который заставляет нас любить власть, желать именно то, что господствует над нами и эксплуатирует нас.
Я бы сказал, что 'Анти-Эдип' (и да простят меня его авторы) - это книга по этике, первая книга по этике, которая была написана по прошествии достаточно долгого времени (быть может, это причина, по которой ее успех не ограничен частной 'аудиторией': быть Анти-Эдипом - это стало уже определенным стилем жизни, способом мысли и существования). Что делать, чтобы не стать фашистом, даже если (особенно если) ты считаешь себя бойцом революции? Как освободить наши речи и действия, наши сердца и наслаждения от фашизма? Как изгнать фашизм, который отпечатался во всем нашем поведении? Христианские моралисты искали следы плоти, затаившиеся в закоулках души. А Делез и Гваттари исследуют мельчайшие следы фашизма в нашем теле.
Отдавая скромную дань уважения Св. Франсуа де Салю*, можно было бы сказать, что 'Анти-Эдип' - это 'Введение в нефашистскую жизнь'.
Это искусство жизни, противоположное всем формам фашизма - будь они уже состоявшимися или только нарождающимися, - поддерживается определенным числом главных принципов, которые я резюмировал бы в следующем порядке, если бы из этой большой книги мне нужно было бы сделать учебник или руководство для повседневной жизни.
- Освободите политическое действие от любой формы тотализирующей или объединительной паранойи.
- Развивайте мысль, действие и желания посредством пролиферации, взаимоналожения и разъединения,
* Св. Франсуа де Саль (Saint François de Sales, 1567-1622) - известный проповедник, епископ Женевы, основатель ордена салезианок. Фуко намекает на его произведение 'Введение в благочестивую жизнь' ('Introduction à la vie dévote', 1609).
9
a не посредством разделения на части и пирамидальной иерархизации.
- Освободитесь от доверия к старым категориям Негативного (Закона, предела, кастрации, нехватки, лакуны), столь часто сакрализованным западной мыслью в качества формы власти и доступа к реальности. Отдавайте предпочтение позитивному и множественному, различие предпочитайте однообразному, поток - единствам, подвижные сборки - системам. Не забывайте: продуктивное - это не оседлое, а кочевое.
- Не думайте, что, если вы за что-то боретесь, нужно быть мрачным и грустным, даже если предмет вашей борьбы - нечто отягощающее. Революционной силой обладает только связь желания с реальностью (а не его бегство в формы представления).
- Не используйте мысль для обоснования политической практики единственной Истиной; не используйте также практику для дискредитации мысли, как будто бы та была лишь чистой спекуляцией. Используйте политическую практику в качестве усилителя мысли, а анализ - в качестве множителя форм и областей вмешательства политического действия.
- Не требуйте от политики, чтобы она восстановила те 'права' индивида, которые были определены философией. Индивид - это продукт власти. Все, что нужно, - это 'деиндивидуализировать' себя посредством умножения и смещения, различных рекомбинаций. Группа должна быть не органической связью, которая объединяет выстроенных в иерархию индивидов, а постоянным генератором 'деиндивидуализации'.
- Не влюбляйтесь во власть.
Можно было бы даже сказать, что Делез и Гваттари так мало любят власть, что они попытались нейтрализовать властные эффекты, связанные с их собственным дискурсом. Отсюда игры и западни, которые рассеяны по всей книге, делая ее перевод настоящим подвигом. Но это не всем известные риторические ловушки, которые стремятся соблазнить читателя, не позволяя ему узнать
10
о том, что им манипулируют, и в конце концов убеждают его в правоте авторов против его собственной воли. Ловушки 'Анти-Эдипа' - это ловушки юмора: множество приглашений убраться восвояси, распрощаться с текстом, хлопнув дверью. Книга часто наводит на мысль, что в ней нет ничего, кроме юмора и игр, когда на деле происходит что-то важное, нечто предельно серьезное - отслеживание всех форм фашизма, начиная с тех чудовищных форм, которые окружают и уничтожают нас, и заканчивая мельчайшими формами, которые образуют скорбную тиранию наших повседневных жизней.
Мишель Фуко
11
Глава I. Желающие машины
12
13
1. [Желающее производство]
Оно [ça] * функционирует повсюду, иногда без остановок, иногда с перерывами. Оно дышит, оно греет, оно ест. Оно испражняется, оно целует. Но какое заблуждение говорить о нем как о чем-то одном и определенном [le ça]. Повсюду - машины, и вовсе не метафорически: машины машин, с их стыковками, соединениями. Одна машина-орган подключена к другой машине-источнику: одна испускает поток, другая его срезает. Грудь - это машина, которая производит молоко, а рот - машина, состыкованная с ней. Рот больного анорексией колеблется между машиной для еды, анальной машиной, машиной для говорения, машиной для дыхания (приступ астмы). Вот так мы все оказываемся бриколерами; у каждого свои маленькие машины. Машина-орган для машины-энергии, и повсюду - потоки и их срезы. У судьи Шребера солнечные лучи в заднице. Солнечный анус. И будьте уверены в том, что это работает; судья Шребер
* Игра на значении слова ça - 'это', которое использовалось для перевода фрейдовского Es ('Оно', 'id').
14
что-то чувствует, что-то производит и может сделать из этого теорию. Что-то производится: эффекты машины, а не метафоры.
Прогулка шизофреника - это лучшая модель, нежели невротик, уложенный на диван. Немного свежего воздуха, отношения к внешнему. Например, прогулка Ленца, восстановленная Бюхнером1. Как это отличается от тех моментов, когда Ленц оказывается у своего доброго пастыря, который принуждает его провести границы между собой и обществом, собой и Богом религии, собой и отцом, матерью! А там он, напротив, в горах, под снегопадом, вместе с другими богами или вовсе без бога, без семьи, без матери и отца, с природой. 'Чего хочет мой отец? Может ли он дать мне что-то лучшее? Невозможно. Оставьте меня в покое'. Все составляет машину. Небесные машины, звезды или радуги, альпийские машины, которые состыковываются с машинами его тела. Непрерывный гул машин. 'Он думал, что это, должно быть, чувство бесконечного блаженства - когда тебя касается глубинная жизнь любой формы, когда у тебя душа та же, что у камней, металлов, воды, растений, когда ты собираешь в себе все природные объекты - в грезах, - как цветы поглощают воздух с ростом и убыванием луны'. Быть хлорофилловой машиной или машиной фотосинтеза - или, по меньшей мере, ввернуть свое тело как деталь в подобные машины. Ленц поставил себя за пределы различия человек-природа, вне всех ограничений, которые предполагаются таким различием. Он переживает природу не как природу, а как процесс производства. Больше нет ни природы, ни человека, есть лишь процесс, который производит одно в другом и состыковывает машины. Повсюду производящие и желающие машины, шизофренические машины, целая порождающая жизнь; я и не-я, внешнее и внутреннее больше ничего не значат.
1 См. текст Бюхнера: Büchner. Lenz / tr. fr. Ed. Fontaine. - Здесь и далее цифрой-номером обозначены примечания автора.
15
23
в третьем времени бинарно-линейной серии. Оно постоянно вновь и вновь вбрасывается в производство. Кататоническое тело производится в воде ванной. Полное тело без органов - это антипроизводство; но дополнительное качество коннективного или производящего синтеза как раз и состоит в стыковке производства с антипроизводством, со стихией антипроизводства.
2. [Тело без органов]
Между желающими машинами и телом без органов разгорается явный конфликт. Любое соединение машин, любое машинное производство, любой машинный гул становятся невыносимыми для тела без органов. За органами оно ощущает отвратительных личинок и червей, а также действие Бога, который его загрязняет или душит, организуя. 'Тело - это тело / оно одно / ему не нужен орган / тело никогда не бывает организмом / организмы - это враги тела'1. Сколько гвоздей в плоть, столько и пыток. Машинам-органам тело без органов противопоставляет свою скользящую, матовую, напряженную поверхность. Связанным, соединенным или же срезаемым потокам оно противопоставляет свой аморфный недифференцированный ток. Фонетическим словам оно противопоставляет вздохи и крики, которые оказываются множеством неартикулированных единиц. Мы считаем, что так называемое первичное вытеснение не может иметь какого-то другого смысла - это не 'контр-инвестирование',
1 Artaud, in 84, n 5-6, 1948.
25
33
сделан. Рисунки Адольфа Вёлфли выводят на сцену башенные часы, турбины, динамо-машины, машины-небеса, машины-дома и т. д. Их производство осуществляется коннективным образом, проходя от края к центру через последовательные слои или секторы. Но 'объяснения', которые он к ним присоединяет и которые он меняет в зависимости от своего настроения, отсылают к генеалогическим сериям, которые задают регистрацию рисунка. Более того, регистрация ограничивается самим рисунком в виде линий 'катастрофы' или 'падения', которые сами оказываются множеством дизъюнкций, окруженных спиралями1. Шизик вновь приземляется на свои вечно дрожащие ноги - по той простой причине, что, с какой стороны ни подойди, получается одно и то же, во всех дизъюнкциях. Дело в том, что машины-органы напрасно прикрепляются к телу без органов, последнее все равно остается без органов, то есть не становится повторно организмом в обычном смысле этого слова. Оно хранит свой подвижный и скользящий характер. Так же агенты производства располагаются на теле Шребера, подвешиваются к этому телу - например, небесные лучи, которые он притягивает и которые содержат тысячи маленьких сперматозоидов. Лучи, птицы, голоса, нервы вступают в обратимые отношения с Богом, характеризующиеся сложной генеалогией, и с разделенными формами Бога. Но все происходит и регистрируется именно на теле без органов, даже спаривания агентов, даже разделения Бога, даже разделительные генеалогии и их перестановки. Все на этом несотворенном теле как блохи в гриве льва.
1 Morgenthaler W. Adolf Wölfli / tr. fr. L'Art brut. ? 2.
34
3. [Субъект и наслаждение]
В соответствии со смыслом слова 'процесс' регистрация накладывается на все производство, но производство регистрации само производится производством производства. Точно так же на смену регистрации приходит потребление, однако производство потребления производится посредством и внутри производства регистрации. Дело в том, что на поверхности записи можно ограничить нечто, что относится к порядку некоего субъекта. Это странный субъект, без фиксированной идентичности, блуждающий по телу без органов, всегда остающийся рядом с машинами желания, определенный той долей, которую он забирает из произведенного, повсюду собирающий награды за некое становление или некоторое перевоплощение, рождающийся из состояний, которые он потребляет, и перерождающийся с каждым состоянием. 'Итак, это я, итак, это я...' Даже страдание, как говорит Маркс, это наслаждение собой. Несомненно, всякое желающее производство уже само по себе непосредственно является потреблением и прожиганием, то есть 'наслаждением' [volupté]. Но оно еще не является таковым
35
42
продолжаться у Ницше столько же, сколько созерцательное отчуждение Гельдерлина... Мировоззрение, согласное с Ницше, не задает более или менее упорядоченной смены пейзажей или натюрмортов, которая растягивается на целых сорок лет; это пародия на событие, воскрешающая его в памяти: один-единственный актер, чтобы представить ее в пантомиме в торжественный день - потому что все произносится и снова исчезает в один-единственный день - пусть он и продлился с 31 декабря по 6 января, за пределами рассудочного календаря').
4. [Материалистическая психиатрия]
Знаменитый тезис психиатра Клерамбо кажется вполне обоснованным: бред с его общим систематическим характером является вторичным по отношению к частным и локальным феноменам автоматизма. И действительно, бред характеризует регистрацию, которая собирает процесс производства желающих машин; и хотя у него есть свои собственные синтезы и привязанности, как это можно наблюдать в паранойе и даже в параноидных формах шизофрении, он не образует автономной сферы, он вторичен по отношению к функционированию и сбоям желающих машин. Однако Клерамбо пользовался термином '(умственный) автоматизм' для обозначения всего лишь атематических феноменов удвоения звука, озвончения, взрыва, бессмыслицы, в которых он видел механическое следствие заражения или отравления. Большую часть бреда он затем объяснял как следствие автоматизма; что же до другой части, 'личной', она имела реактивную природу, отсылая к 'характеру', проявления которого могли, впрочем, опережать автоматизм
44
61
Невротик остается зажатым в остаточных или фальшивых территориальностях нашего общества и ограничивает все эти территориальности Эдипом как предельной территориальностью, которая воссоздается в кабинете аналитика, на полном теле психоаналитика (да, начальник - это отец, и глава государства, и Вы тоже, доктор...). Извращенец - это тот, кто ловит подделку на слове: вы так хотите, вот и получайте - территориальности, бесконечно более искусственные, нежели те, что предлагает нам общество, бесконечно искусственные семьи, секретные или ночные общества. Что же до шизика, своей заплетающейся походкой, которая не переставая сдвигается, блуждает, спотыкается, он постоянно углубляется все дальше и дальше в детерриторизацию, на своем собственном теле без органов, бесконечном в разложении общества, и, быть может, это его собственный способ обрести свою землю - прогулка шизика. Шизофреник удерживается на пределе капитализма: он является его развитой тенденцией, дополнительным продуктом, пролетарием и ангелом-истребителем. Он смешивает все коды, он несет раскодированные потоки желания. Реальное течет. Два аспекта процесса воссоединяются - метафизический процесс, который вводит нас в контакт с 'демоническим' в природе или в сердце земли, и исторический процесс общественного производства, который возвращает желающим машинам автономию по отношению к общественной детерриторизованной машине. Шизофрения - это желающее производство как предел общественного производства. Желающее производство и его отличие по режиму от общественного производства оказываются, следовательно, в конце, а не в начале. Но от одного до другого простирается одно становление, которое является становлением реальности. И если материалистическая психиатрия определяется введением понятия производства в желание, то она не может избежать постановки проблемы конечного отношения между аналитической машиной, революционной машиной и желающими машинами в эсхатологических терминах.
5. [Машины]
В чем желающие машины действительно являются машинами, независимо от какой бы то ни было метафоры? Машина определяется как система срезов. Речь ни в коей мере не идет о срезе, рассматриваемом как отделение от реальности; срезы действуют в различных измерениях в зависимости от рассматриваемого качества. Любая машина, перво-наперво, состоит в отношении с непрерывным материальным потоком (гиле)*, в котором она производит вырезки. Она функционирует как машина для нарезки ветчины: срезы выполняют выборку из ассоциативного потока. Например, анус и поток дерьма, срезаемый анусом; рот и поток молока, но также и поток воздуха или звуковой поток; пенис и поток мочи, но также и поток спермы. Каждый ассоциативный поток должен рассматриваться идеально, как бесконечный поток огромного свиного окорока. Гиле в действительности указывает на чистую непрерывность, которой материя обладает в своей идее. Когда Жолен описывает шарики и порошки, которые выдаются
* От греч. hyle - 'материя, древесина'.
63
70
обособления на означающей цепочке, остатком, который приходится на собственную долю субъекта. Желающая машина - это не метафора; она - то, что срезает и срезается в трех этих модусах. Первый модус отсылает к коннективному синтезу, он мобилизует либидо в качестве энергии выборки. Второй - к дизъюнктивному синтезу, он мобилизует Numen как энергию обособления. Третий - к конъюнктивному синтезу, он мобилизует Voluptas как остаточную энергию. Именно в этих трех аспектах желающее производство является одновременно производством производства, производством регистрации, производством потребления. Делать выборку, обособлять, 'оставаться' - значит производить, то есть осуществлять реальные действия желания.
6. [Части и целое]
В желающих машинах все функционирует в одно и то же время, но в щелях и в разрывах, в сбоях и поломках, прерываниях и коротких замыканиях, на отдалении и в раздробленности, в сумме, которая никогда не объединяет свои части в некое целое. Дело в том, что срезы в них оказываются производящими, они сами по себе являются объединениями. Дизъюнкции как таковые являются включающими. Сами потребления являются переходами, становлениями и возвращениями. Морис Бланшо сумел поставить эту проблему во всей ее строгости на уровне литературной машины: как производить и мыслить фрагменты, которые имеют между собой отношения различия как такового, которые в качестве отношения друг с другом имеют свое чистое различие, не относящееся к исходной целостности, пусть даже потерянной, или же к итоговой целостности, пусть даже обещанной в будущем?1 Только категория множественности, используемая в качестве субстантива и выходящая за пределы
1 Manchot, Maurice. L'Entretien infini. Gallimard, 1969. P. 451-452.
72
83
Глава II. Психоанализ и фамилиализм: святое семейство
84 - пустая страница
85
1. [Империализм Эдипа]
Ограниченный Эдип - это фигура треугольника папа-мама-я, вся констелляция семьи в одном лице. Но когда психоанализ превращает его в свою догму, он не отрицает существование так называемых доэдиповых отношений у ребенка, экзоэдиповых - у психотика, параэдиповых - у других народов. Функция Эдипа как догмы или 'ядерного комплекса' неотделима от определенного принуждения, посредством которого психоаналитик-теоретик восходит к концепции обобщенного Эдипа. С одной стороны, такой Эдип для каждого субъекта того или другого пола составляет отчет об интенсивной серии влечений, аффектов и отношений, которые объединяют нормальную, позитивную форму комплекса с его обращенной и негативной формой - это Эдип серии, как Фрейд представляет его в 'Я и Оно': в случае нужды он позволяет привязать доэдиповы стадии к негативному комплексу. С другой стороны, он учитывает экстенсивное сосуществование субъектов и их многочисленных взаимосвязей - это Эдип группы, который объединяет родственников, потомков и предков (именно благодаря
86
этому видимое сопротивление шизофреника эдипизации, очевидное отсутствие эдиповой связи может быть утоплено в созвездии родителей старшего поколения, когда либо для получения психотика считают необходимым накопление трех поколений, либо открывают в психозе механизм еще более прямого вмешательства бабушек и дедушек, формируя таким образом из Эдипов Эдипа в квадрате: невроз - это папа-мама, но бабка - это уже психоз). Наконец, различие воображаемого и символического позволяет выделить эдипову структуру как систему мест и функций, которые не смешиваются с переменной фигурой тех, кто занимает или выполняет их в той или иной социальной или патологической формации - Эдип структуры (3+1), который не смешивается с треугольником, но выполняет все возможные триангуляции, распределяя в определенной области желание, его объект и закон.
Очевидно, что два первых способа генерализации обретают свое подлинное значение только в структурной интерпретации. Именно она превращает Эдипа в некий универсальный католический символ веры, выходящий за пределы всех воображаемых модальностей. Она делает из Эдипа координатную ось как для доэдиповых стадий, так и для параэдиповых вариаций, для экзоэдиповых феноменов: как нам представляется, понятие 'отвержения' [forclusion], например, указывает на собственно структурную лакуну, благодаря которой шизофреник естественным образом смещается на эдипову ось, переходит на эдипову орбиту - например, представляясь в перспективе трех поколений, в которых мать не смогла поставить свое желание по отношению к своему собственному отцу, а ее сын, следовательно, по отношению к своей матери. Один из учеников Лакана пишет, например, так: мы собираемся рассмотреть 'те хитросплетения, благодаря которым эдипова организация играет определенную роль в психозах; затем - каковы формы догенитальной психотической организации и как они могут поддерживать эдипово объяснение'. Нашу предшествующую
87
92
и маленький велосипед, войди и позволь эдипизировать тебя. Все вытекает из этого, начиная с уморительного характера курса терапии, заключающегося в том, что он всегда остается в высшей степени контрактной формой - потоком слов, обмениваемым на поток денег. Тогда достаточно того, что называют психотическим эпизодом: в приступе шизофрении мы однажды приносим в кабинет аналитика свой магнитофон, все зависает, вторгается желающая машина, все встает с ног на голову, мы разорвали контракт, мы не остались верны великому принципу исключения третьего, мы ввели третьего, желающую машину собственной персоной 1. Однако каждый психоаналитик должен был бы знать, что под Эдипом, за ним и посредством него он имеет дело только с желающими машинами. В самом начале психоаналитики не могли не сознавать принуждения, необходимого для введения Эдипа, для его впрыскивания в бессознательное. Затем Эдип изменил направление, присвоил себе желающее производство, как будто бы все производительные силы желания проистекают из него. Психоаналитик стал лакеем Эдипа, великого агента антипроизводства в желании. Та же история, что случилась с Капиталом и его заколдованным, очарованным миром (там, как говорил Маркс, капиталисты вначале тоже не могли не сознавать...).
1 Abrahams, Jean-Jacques. L'Homme au magnétophone, dialogue psychanalytique // Temps modernes. ? 247. Avril 1969: 'A: Видишь, на самом деле это не так серьезно; я не твой отец, я еще могу плакать, но нет! Ладно, достаточно. - Др. X: В этот момент Вы подражаете своему отцу? - А: Да нет, смотри - Вашему! Тому, которого я вижу в Ваших глазах. - Др. X: Вы пытаетесь войти в роль... - А: ...Вы не можете лечить людей, Вы можете лишь загружать их Вашими проблемами с отцом, с которыми Вы не можете ничего поделать; от одного сеанса к другому Вы постоянно делаете из нас жертв проблемы отца... Я - я был больным, а Вы были врачом; а потом Вы вернули вашу детскую проблему, проблему того, что Вы были ребенком по отношению к отцу... - Др. X: Я позвонил по номеру 609, чтобы Вас вывели, то есть в полицию, Вас следует выставить отсюда. - А: В полицию? Папа, все понятно! Ваш папа - полицейский! И вы позвонили папе, чтобы он пришел за мной... Какая безумная история! Вы разнервничались, вышли из себя только потому, что я вынул этот маленький аппарат, который позволит нам понять, что здесь происходит'.
93
2. [Три текста Фрейда]
Достаточно легко можно увидеть, что проблема является прежде всего практической, что она первоначально относится к практике лечения. Ведь процесс насильственной эдипизации вырисовывается именно в тот момент, когда Эдип еще не получил своей полной теоретической формулировки как 'ядерный комплекс' и ведет довольно маргинальную жизнь. То, что анализ Шребера не является анализом in vivo, ни в коей мере не лишает его ценности как образца с точки зрения практики. Именно в этом тексте (1911) Фрейд встречается с самым страшным вопросом: как осмелиться на сведение столь богатого, столь дифференцированного, столь 'божественного' бреда, каковым является бред судьи, к родительской теме, согласившись с тем, что в своих 'Мемуарах' судья дает лишь несколько весьма кратких ссылок на воспоминания об отце? Текст Фрейда несет множество свидетельств того, насколько остро Фрейд ощущает это затруднение: сначала оказывается сложным определить в качестве причины болезни - пусть и случайной причины - 'толчок гомосексуального либидо' по направлению
94
111
3. [Коннективный синтез производства]
Если даны синтезы бессознательного, практическая проблема состоит в их использовании, законном или незаконном, а также в условиях, которые определяют использование синтеза в качестве законного или незаконного. Возьмем пример гомосексуальности (хотя это и не просто пример). Мы уже обратили внимание на то, как у Пруста, на знаменитых страницах его 'Содома и Гоморры', скрещиваются две как будто бы явно противоречащие друг другу темы - тема фундаментальной виновности 'проклятых рас' и тема радикальной невинности цветов. К Прусту с величайшей поспешностью был применен диагноз эдиповой гомосексуальности, образующейся из-за фиксации на матери, на депрессивной доминанте и на садомазохистской вине. Слишком поспешно и с непозволительной общностью в феноменах чтения были открыты противоречия, которые либо объявлялись мнимыми, либо решались в зависимости от вкуса. На самом деле никогда нет никаких противоречий, мнимых
112
или реальных, есть только разные степени юмора. И поскольку чтение само обладает собственными степенями юмора, начиная с черного и заканчивая белым, и по ним оценивает сосуществующие степени того, что оно читает, единственной проблемой всегда остается распределение по шкале интенсивностей, которая задает место и использование каждой вещи, каждого существа или сцены - есть это, а потом то, так давайте же выкручиваться при помощи этого, и тем хуже, если это нам уже не нравится. Возможно, что именно здесь пророческим-оказывается вульгарное предупреждение Шарлю: 'Правильно, что на ее бабку, эту старую паскуду, все плюют!' Ведь что происходит в 'Поисках утраченного времени', в этой одной-единственной и бесконечно изменчивой истории? Ясно, что рассказчик ничего не видит и не слышит, что он является телом без органов или, скорее, каким-то пауком, сжавшимся, застывшим на своей паутине; он ничего на наблюдает, но отвечает на малейшие знаки, на малейшее трепетание, прыгая на свою жертву. Все начинается с туманностей, со статистических множеств с расплывчатыми очертаниями, с молярных, или коллективных, образований, включающих случайно распределенные сингулярности (салон, группа девушек, пейзаж...). Затем в этих туманностях или множествах прорисовываются 'бока', организуются серии, в этих сериях появляются лица, руководствуясь странными законами нехватки, отсутствия, асимметрии, исключения, не-сообщения, порока и вины. Но затем все снова смешивается, разлагается, но на этот раз уже в чистой, или молекулярной, множественности, в которой частичные объекты, 'шкатулки', 'вазы' все в равной мере обладают положительными определениями, входят в искажающее сообщение через трансверсаль, которая проходит через все произведение, - огромный поток, который каждый частичный объект производит и перерезает, одновременно воспроизводит и срезает. Как говорит Пруст, больше порока нас волнует безумие и его невинность. Если шизофрения - это универсальное, великий художник - это тот,
113
121
следствием Эдипа - не будучи ни в коей мере неким внешним препятствием для курса лечения, она является продуктом эдипизации и противодействием, порожденным самим лечением, которое ее укрепляет. Проблема на самом деле относится вообще не к доэдиповым стадиям, которые отсылают к Эдипу как некоей оси, а к существованию и природе неэдиповой сексуальности, неэдиповых гомосексуальности и гетеросексуальности, неэдиповой кастрации - срезы-потоки желающего производства не поддаются проецированию на некое мифическое место, знаки желания не поддаются экстраполяции в одно означающее, транссексуальность не может породить никакой качественной противоположности локальных и не-специфичных гомосексуальности и гетеросексуальности. Везде здесь обнаруживается возвращение невинности цветов, а не вина обращения. Но вместо того, чтобы обеспечивать, пытаться обеспечить возвращение всего бессознательного к неэдиповой форме и в неэдипово содержание желающего производства, аналитическая теория и практика постоянно способствуют обращению бессознательного к Эдипу, к его форме и содержанию (мы еще увидим, что психоанализ называет 'разрешением' Эдипа.) Итак, это обращение продвигается психоанализом сначала благодаря глобальному и специфичному использованию коннективных синтезов. Это использование может быть определено в качестве трансцендентного, оно заключает в себе первый паралогизм психоаналитической операции. Мы снова пользуемся кантианскими терминами по простой причине. Кант собирался, выполняя то, что он назвал критической революцией, открыть критерии, имманентные познанию, чтобы различить законное и незаконное использование синтезов сознания. Поэтому во имя трансцендентальной философии (имманентность критериев) он разоблачал то трансцендентное использование синтезов, которое обнаруживалось в метафизике. Мы должны в том же смысле сказать, что у психоанализа есть своя метафизика, а именно Эдип. И революция, на этот раз материалистическая,
122
может осуществиться лишь благодаря критике Эдипа, путем разоблачения того незаконного использования синтезов бессознательного, которое проявляется в эдиповом психоанализе, так что в итоге будет обнаружено трансцендентальное бессознательное, определенное имманентностью своих критериев, и соответствующая практика, определяемая как шизоанализ.
4. [Дизъюнктивный синтез регистрации]
Когда Эдип проникает в дизъюнктивные синтезы желающей регистрации, он навязывает им идеал определенного использования, ограничивающего или исключающего, который смешивается с формой триангуляции, - быть папой, мамой или ребенком. Это царство 'или... или' в дифференцирующей функции запрета инцеста: здесь начинается мама, здесь - папа, а здесь - ты. Оставайся на своем месте. Несчастье Эдипа как раз в том, что он не знает, где кто начинается, не знает, кто есть кто. А 'бытие родителем или ребенком' сопровождается также двумя другими различениями на сторонах треугольника - 'быть мужчиной или женщиной', 'быть мертвым или живым'. Эдип не должен знать, жив он или мертв, мужчина он или женщина, в той же степени, как не должен он знать и то, ребенок он или родитель. Достаточно инцеста - и ты будешь зомби и гермафродитом. Именно в этом смысле три крупных (так называемых семейных) невроза, как представляется, соответствуют
124
эдиповым сбоям дифференцирующей функции или дизъюнктивного синтеза - страдающий фобией больше не может знать, родитель он или ребенок, страдающий навязчивыми состояниями не знает, жив он или мертв, а истерик не знает, мужчина он или женщина1. Короче говоря, эдипова триангуляция представляет минимум условий, при которых 'Эго' получает координаты, которые дифференцируют его одновременно относительно поколения, относительно пола и относительно состояния. А религиозная триангуляция закрепляет этот результат в другом модусе - так, в троице стирание женского образа в пользу фаллического символа показывает, как треугольник смещается к своей собственной причине и пытается ее включить в себя. В этом случае речь идет о максимуме условий, при которых дифференцируются лица. Вот почему для нас было важно кантовское определение, которое задает Бога как априорный принцип дизъюнктивного силлогизма, поскольку любая вещь происходит из него посредством ограничения более полной реальности (omnitudo realitatis) - таков юмор Канта, делающего из Бога хозяина одного силлогизма.
Особое свойство эдиповой регистрации - введение исключающего, ограничивающего, негативного использования дизъюнктивного синтеза. Мы настолько определены Эдипом, что с трудом можем вообразить другое использование; и даже три семейных невроза никуда не ускользают, хотя они и страдают от того, что уже не могут следовать этому использованию. Мы видели, как у Фрейда, да и повсюду в психоанализе, работает эта склонность к исключающим дизъюнкциям. Тем не менее нам представляется, что шизофрения дает уникальный внеэдипов урок, открывает нам неизвестную силу дизъюнктивного синтеза, имманентное использование,
1 Об истерическом 'вопросе' (мужчина я или женщина?) и навязчивом 'вопросе' (жив я или мертв?) см.: Leclaire, Serge. La Mort dans la vie de l'obsédé //.La Psychanalyse. ? 2. P. 129-130.
125
137
5. [Конъюнктивный синтез потребления]
Мы видели, что в третьем синтезе, конъюнктивном синтезе потребления, тело без органов было настоящим яйцом, разделенным осями, исполосованным зонами, разграфленным ареалами или полями, распределенным по градиентам, стянутым потенциалами, отмеченным порогами. В этом смысле мы верим в возможность биохимии шизофрении (в связке с биохимией наркотиков), которая сможет все лучше и лучше определять природу этого яйца и распределение поле-градиент-порог. Речь идет об отношениях интенсивности, через которые субъект проходит на теле без органов, осуществляя становления, падения и подъемы, миграции и смещения. Лэйнг был абсолютно прав, когда определил шизофренический процесс в качестве инициационного путешествия, трансцендентального опыта потери Эго, который заставляет субъекта сказать: 'Теперь мне каким-то образом удалось выйти из этой наиболее примитивной формы жизни' (тело без органов), 'я видел, нет, я скорее
138
чувствовал предстоящее ужасающее путешествие'1. Говорить о путешествии - это не большая метафора, чем говорить о яйце и о том, что происходит в нем и на нем, о морфогенетических движениях, смещениях групп клеток, растяжениях, сгибах, миграциях, локальных изменениях потенциалов. Не следует также противопоставлять внутреннее путешествие внешним путешествиям: прогулка Ленца, прогулка Нижинского, прогулки созданий Беккета - все они являются действительными реальностями, в которых, однако, реальное материи забыло о протяженности, поскольку внутреннее путешествие вышло за пределы любой формы и любого качества, чтобы блистать как вовне, так и внутри лишь чистыми спаренными интенсивностями, почти невыносимыми, через которые проходит кочевой субъект. Это не галлюцинаторный опыт и не бредящее мышление, это чувство, последовательность эмоций и чувств как потребление интенсивных количеств, которые образуют материал последующих галлюцинаций и бреда. Интенсивная эмоция, аффект - это одновременно общий корень и начало дифференциации бреда и галлюцинаций. Поэтому можно было бы решить, что все смешивается в этих становлениях, этих переходах, миграциях, во всем этом сдвиге, который блуждает взад и вперед по оси времени - по странам, расам, семьям, родительским, божественным, историческим и географическим обозначениям, и даже по текущей хронике. (Я чувствую, что) я становлюсь Богом, я становлюсь женщиной, я был Жанной д'Арк и я являюсь Гелиогабалом, Великим Моголом, Китайцем, краснокожим, Храмовником, я был своим отцом и я был своим сыном. И всеми преступниками, всем списком преступников - благородных или бесчестных: скорее Сзонди, а не Фрейд и его Эдип. 'Быть может, желая быть Уормом, я наконец буду Махудом. Тогда мне останется только быть Уормом. А этого я добьюсь, несомненно, стараясь стать Тартемпионом.
1 Laing, Ronald. La Politique de l'expérience. 1967 / tr. fr. Stock. P. 106.
139
169
чтение текста никогда не является упражнением эрудита, ищущего означаемые, еще в меньшей степени - просто текстуальным упражнением, ищущим некое означающее, постольку чтение текста - это продуктивное использование литературной машины, монтаж желающих машин, шизоидное упражнение, которое высвобождает из текста его революционную потенцию. 'Итак' или рассуждение Igitur* о расе - в существенном соотношении с безумием.
* 'Igitur' (лат. 'итак') - произведение С. Малларме.
6. [Повторение трех синтезов]
Эдип как сборник анекдотов неисчерпаем и всегда современен. Нам рассказывают, что отцы умирали 'в течение многих тысяч лет' (ну-ну), что соответствующая интериоризация отцовского образа происходила во время палеолита и продлилась до начала неолита 'примерно 8000 лет назад'1. История сочиняется или не сочиняется. Но что касается смерти отца, эта новость не распространяется быстро. Напрасно Ницше ввязывают в эту историю. Ведь Ницше - это совсем не тот, кто пережевывает смерть отца и проводит свой палеолит за его интериоризацией. Напротив: Ницше слишком сильно устал от всех этих историй, которые были придуманы вокруг смерти отца, смерти Бога, он хочет положить конец бесконечным разговорам на эту тему - разговорам, которые вошли в моду еще в гегелевские времена. Увы, он ошибался, эти разговоры продолжились. Но сам
1 Mendel, Gérard. La Révolte contre le père. 1968. P. 422.
171
Ницше хотел, чтобы мы перешли наконец к серьезным вещам. Он дает двенадцать или тринадцать версий смерти Бога, чтобы положить им конец и чтобы об этом больше не говорили - то есть чтобы сделать само это событие комичным. И он объясняет, что это событие не имеет ровным счетом никакого значения, что оно на самом деле интересует только последнего римского папу: мертвый Бог или не мертвый, мертвый отец или не мертвый - все это одно и то же, поскольку продолжается то же самое подавление и вытеснение; в одном случае - во имя Бога или живого отца, в другом - во имя человека или мертвого интериоризированного отца. Ницше говорит, что важна не сама новость о том, что Бог мертв, а время, которое ей понадобится, чтобы принести плоды. И тут психоаналитик может навострить уши, он думает, что в этом тезисе - и его правда: хорошо известно, что бессознательному нужно время, чтобы переварить новость, можно даже процитировать несколько текстов Фрейда о бессознательном, которое не знает времени и сохраняет свои объекты как будто в какой-то египетской гробнице. Только Ницше не предполагает ничего такого - он не хочет сказать, что смерти Бога нужно много времени, чтобы проникнуть в бессознательное. Он хочет сказать, что для сознания требуется очень много времени, чтобы до него дошла та новость, что смерть Бога не имеет никакого значения для бессознательного. Плоды новости - это не следствия смерти Бога, это другая новость: смерть Бога не имеет никаких последствий. Иными словами, новость о том, что Бог и отец никогда не существовали (даже тогда, давным-давно, в стародавние времена палеолита...). Убит был мертвец, всегда бывший мертвым. Плоды новости о смерти Бога подавляют как цветок смерти, так и росток жизни. Поскольку жив он или мертв - это равным образом вопрос веры, здесь мы не покидаем стихии веры. Объявление о смерти отца создает последнюю веру, 'веру в добродетель безверия', о которой Ницше говорит: 'Это насилие всегда обнаруживает потребность в вере, в поддержке, в структуре...' В Эдипе-структуре.
172
180
на самом деле предполагает весьма конкретные формы вмешательства: благожелательную псевдонейтральность, которая хочет отца и матери и ничего другого не слышит, следует заменить на недоброжелательную активность, открыто недоброжелательную - 'ты достал меня со своим Эдипом, если ты будешь продолжать, мы остановим анализ', или нужен удар тока, прекрати говорить 'папа-мама' - конечно, 'Гамлет живет в вас, как и Вертер живет в вас', а также Эдип, все, что вы хотите, но 'вы выращиваете маточные руки и ноги, маточные губы, маточные усы; перебирая воспоминания о мертвецах, ваше я становится чем-то вроде минеральной теоремы, которая постоянно доказывает тщету жизни... Вы родились Гамлетом? Может быть, вы скорее породили Гамлета в себе? Зачем возвращаться к мифу?'1. Откажемся от мифа, ведь речь идет о том, чтобы немного развеселиться, чтобы вернуть психоанализу чувство открытия. Поскольку все это стало очень мрачным и печальным, незавершаемым, заранее известным. Можно ли сказать, что шизофреник тоже невесел? Но не берется ли его печаль из того, что он больше не может переносить силы эдипизации, гамлетизации, которые давят на него со всех сторон? Скорее бежать, на тело без органов, и закрыться в нем, замкнуть его на себя. Небольшая радость - это шизофренизация как процесс, а не шизофреник как клиническая единица. 'Из процесса вы сделали цель...' Если бы принудить психоаналитика вступить в области производящего бессознательного, он почувствовал бы там себя со своим театром столь же неуместным, как актриса 'Комеди Франсез' на заводе, как средневековый кюре на конвейере в цеху. Возвести заводы производства, подключить желающие машины: то, что происходит на этом заводе, то, чем является этот процесс, его муки и победы, его страдания и радости, - все это остается пока неизвестным.
1 Miller, Henry. Hamlet / tr. fr. Corrêa. P. 156.
181
7. [Подавление и вытеснение]
Мы попробовали проанализировать форму, воспроизводство, (формальную) причину, метод, условие эдипова треугольника. Но мы пока отложили анализ реальных сил, реальных причин, от которых зависит триангуляция. Общая линия ответа проста, она была задана Райхом, - это общественное подавление, силы общественного подавления. Однако такой ответ оставляет нерешенными две проблемы, и даже делает их еще более острыми: с одной стороны - это специфическое отношение вытеснения к подавлению, с другой - особое положение Эдипа в системе подавление-вытеснение. Обе проблемы, очевидно, связаны друг с другом, поскольку, если бы вытеснение действовало на инцестуозные желания, оно тем самым получало бы независимость от подавления и (в качестве условия задания обмена и всякого общества) главенство по отношению к подавлению, которое в таком случае касалось бы лишь случаев возвращения вытесненного в уже сформировавшемся обществе. Следовательно, сначала мы должны рассмотреть второй вопрос: действует ли вытеснение именно на эдипов комплекс как
182
194
в том, что нужны по-настоящему могущественные силы, чтобы победить силы желания, принудить их к подчинению, везде заменить реакциями типа мама-папа то, что в самом бессознательном по своему существу было активным, агрессивным, художественным, производящим и завоевательным. Именно в этом смысле, как мы видели, Эдип является приложением, а семья - делегированным агентом. Но даже под действием приложения ребенку тяжело и сложно жить в качестве одного угла.
Этот ребенок
он не здесь,
он только угол, будущий угол,
нет угла...
так этот мир отца-матери - как раз тот,
который должен уйти,
это этот раздвоенный-удвоенный мир,
в состоянии постоянного разъединения,
в столь же постоянном стремлении
объединиться...
вокруг которого крутится вся система
этого мира
хитроумным образом поддерживаемая
самой мрачной организацией1.
1 Artaud, Antonin. Ainsi donc question... // Tel Quel. 1967. ? 30.
195
8. [Невроз и психоз]
Фрейд в 1924 году предложил простой критерий различия невроза и психоза - при неврозе Эго подчиняется требованиям реальности, если даже приходится вытеснять влечения Оно, тогда как при психозе Эго оказывается под властью Оно, пусть даже приходится рвать с реальностью. Порой идеям Фрейда требовалось некоторое время, чтобы проникнуть во Францию. Но не этой идее; в том же году Капгра и Каретт представляли случай шизофрении с иллюзией двойников, в котором больная проявляла сильную ненависть к матери и инцестуозное желание отца, причем в условиях потери реальности, в которых родители воспринимались в качестве ложных родителей, 'двойников'. Из этого случая они извлекли иллюстрацию обратного соотношения - в неврозе объектная функция реальности сохраняется, однако при условии вытеснения каузального комплекса; в психозе комплекс захватывает сознание и становится его объектом ценой 'вытеснения', которое в этом случае действует на саму реальность или функцию 'реального'. Несомненно, Фрейд обращал внимание на всего
196
206
производство не имеет другого существования, кроме актуального; прогрессии и регрессии являются только реализациями виртуальности, мера наполнения которой целиком обусловлена состояниям желания. Выделяясь на фоне тех немногих психиатров и психоаналитиков, которые смогли установить с шизофрениками (взрослыми или детьми) отношения, основанные на подлинном вдохновении, Жизела Панкова и Бруно Беттельхайм прокладывают пути, отличающиеся своей теоретической силой и терапевтической действенностью. Неслучайно оба они ставят под сомнение понятие регрессии. Взяв пример ухода за телом шизофреника (массажи, купания, оборачивания), Жизела Панкова спрашивает, следует ли подводить больного к пункту его регрессии, чтобы дать ему косвенное символическое удовлетворение, которое позволило бы ему восстановить связь с прогрессией, снова пойти по пути прогресса. Как она заключает, нет смысла 'оказывать шизофренику тот уход, который он не получил, будучи ребенком. Важно дать больному телесные ощущения, тактильные и не только, которые приводят его к признанию границ его тела... Важно признание бессознательного желания, а не удовлетворение последнего'1. Признать желание - значит как раз восстановить деятельность желающего производства на теле без органов, именно там, где шизофреник свернулся, чтобы заставить это производство молчать или приглушить его. Это признание желания, эта позиция желания, этот Знак отсылает к порядку реального и актуального производства, который не смешивается с косвенным или символическим удовлетворением, который и в своих простоях, и в своих пусках отличается от доэдиповой регрессии не в меньшей степени, чем от прогрессивного восстановления Эдипа.
1 Pankow, Cisela. L'Homme et sa psychose. Aubier, 1969. P. 24-26 (мы еще будем ссылаться на великолепную теорию знака, разработанную Жизелой Панковой в ее работе 'Динамическая структурация в шизофрении' (Structuration dynamique dans la schizophrénie. Huber, 1956)). О критике регрессии Бруно Беттельхаймом см.: Bettelheim, Bruno. La Forteresse vide. P. 369-374.
9. [Процесс]
Между неврозом и психозом нет различия по природе, по виду или группе. Не только психоз, но и невроз нельзя объяснить Эдипом. Скорее, все наоборот - невроз объясняет Эдипа. Тогда как же понимать отношение невроза и психоза? И не зависит ли оно от других отношений? Все меняется в зависимости от того, называем ли мы психозом сам процесс или же, напротив, прерывание процесса (значим и тип прерывания). Шизофрения как процесс - это желающее производство, но именно в том виде, в каком оно представляется в конце, как предел общественного производства, определенного в условиях капитализма. Это наша 'болезнь', болезнь современных людей. Конец истории не имеет никакого другого смысла. В нем соединяются два смысла процесса - процесс как движение общественного производства, которое идет до конца собственной детерриторизации, и процесс как движение метафизического производства, которое увлекает желание к новой Земле и воспроизводит его в ней. 'Пустыня растет... знак близок...' Шизофреник увлекает за собой раскодированные потоки, заставляет их
208
217
Глава III. Дикари, варвары, цивилизованные
218 - пустая страница
219
1. [Социус-скриптор]
Если универсальное - тело без органов и желающее производство - обнаруживается в конце, в условиях, определенных как будто победившим капитализмом, то где взять невинности, необходимой, чтобы заниматься всемирной историей? Желающее производство присутствует уже с самого начала - желающее производство имеется с того самого момента, когда появляются общественное производство и общественное воспроизводство. Но верно то, что докапиталистические общественные машины неотделимы от. желания в совершенно особом смысле - они его кодируют, они кодируют потоки желания. Кодирование желания - и страх, боязнь раскодированных потоков - вот дело социуса. Как мы увидим, капитализм - это единственная общественная машина, которая построена на раскодированных потоках, поскольку она заменяет внутренние потоки аксиоматикой абстрактных количеств в форме денег. Следовательно, капитализм освобождает потоки желания, но лишь в тех общественных условиях, которые определяют его предел и возможность его собственного разложения, так
220
229
2. [Первобытная территориальная машина]
Понятие территориальности только кажется двусмысленным. Если под ним понимать принцип постоянного географического местопребывания или распределения, то очевидно, что первобытная общественная машина не является территориальной. Территориальным в таком смысле будет только аппарат государства, который, согласно формуле Энгельса, 'разделяет не народ, а территорию' и заменяет родовую организацию географической. Однако именно там, где, как кажется, родство главенствует над землей, достаточно легко показать важность локальных связей. Дело в том, что первобытная машина разделяет народ, но делает это на неделимой земле, на которой записываются коннективные, дизъюнктивные или конъюнктивные отношения каждого сегмента с другими (таковы, например, сосуществование или комплементарность главы сегмента и хранителя земли). Когда же деление распространяется на саму землю под воздействием административной, поместной и жилищной организации, в этом процессе уже нельзя
230
242
Не первобытные общества находятся вне истории, а капитализм - в конце ее, именно он является результатом длинной истории случайностей и катастроф, именно его пришествие совпадает с этим концом. Нельзя сказать, что предыдущие формации не предвидели этого - эту Вещь, которая пришла извне только потому, что поднималась изнутри, и которой нельзя помешать подниматься. Отсюда возможность ретроспективного прочтения всей истории с опорой на капитализм. Признаки классов можно искать уже в докапиталистических обществах. Однако этнологи отмечают, насколько сложно разделить эти протоклассы, касты, организованные имперской машиной, и ранги, распределяемые первобытной сегментарной машиной. Критерии, разделяющие классы, касты и ранги, не должны обнаруживаться в качествах относительного постоянства или проницаемости, закрытости или открытости; подобные критерии каждый раз оказываются обманчивыми и явно ошибочными. Однако ранги неотделимы от первобытного территориального кодирования, тогда как касты неотделимы от имперского государственного перекодирования, а классы относятся к процессу рыночного промышленного производства, раскодированного в условиях капитализма. Следовательно, всю историю можно прочесть под знаком классов, но при условии соблюдения обозначенных Марксом правил, и в той мере, в какой классы являются 'негативом' каст и рангов. Ведь, несомненно, режим раскодирования означает не отсутствие организации, а лишь самую мрачную организацию, самую тяжкую отчетность, аксиоматику, замещающую коды и включающую их в себя - всегда a contrario.
243
3. [Проблема Эдипа]
Полное тело земли не лишено различий. Страдающее и опасное, уникальное и универсальное, оно накладывается на производство, на агентов и на коннекции производства. Но все также цепляется к нему самому, записывается на нем, все притягивается, преображается. Оно является стихией дизъюнктивного синтеза и его воспроизводства - чистая сила происхождения или генеалогии, Numen. Полное тело - непорожденное, однако происхождение является первой буквой записи, наносимой на это тело. Мы знаем, чем является это интенсивное происхождение, эта включающая дизъюнкция, в которой все разделяется, но в самом себе, в которой одно и то же существо повсюду, со всех сторон, на всех уровнях, с точностью до различия по интенсивности. Одно и то же включенное существо проходит на полном теле неделимые расстояния, пробегает по всем сингулярностям, всем интенсивностям синтеза, который сдвигается и воспроизводится. Бессмысленно напоминать, что генеалогическое происхождение является социальным, а не биологическим, ведь оно по необходимости социобиологическое,
244
263
4. [Психоанализ и этнология]
Мы двигаемся слишком быстро - так, как если бы Эдип был установлен уже в первобытной территориальной машине. Однако, как говорил Ницше по поводу нечистой совести, не на этой земле всходит этот цветок. Дело в том, что условия Эдипа как 'семейного комплекса', заключенного в рамки фамилиализма, свойственного психиатрии и психоанализу, здесь просто не даны. Первобытные семьи формируют определенный праксис, некую политику, стратегию союзов и происхождений; они формально являются движущими элементами общественного воспроизводства; они не имеют ничего общего с микрокосмом выражения; отец, мать, сестра в них всегда функционируют в качестве еще и чего-то другого, отличного от отца, матери или сестры. В большей мере здесь значим союзник, а не отец, мать и т. д. - союзник, который задает конкретную активную реальность и делает отношения между семьями равнообъемными всему общественному полю. Не совсем точно было бы говорить, что семейные определения разрываются на всех углах этого поля и остаются привязанными к собственно
264
290
5. [Территориальное представление]
Представление - это всегда подавление-вытеснение желающего производства, но оно может выполнять такую функцию по-разному, в зависимости от рассматриваемой общественной формации. Система представления обладает тремя глубинными элементами - вытесненным представителем, вытесняющим представлением и смещенным представляемым. Но инстанции, которые их осуществляют, сами по себе различны, внутри системы существуют миграции. У нас нет никакого основания верить в универсальность одного-единственного социокультурного аппарата вытеснения. Можно говорить о коэффициенте большего или меньшего родства между общественными машинами и желающими машинами в зависимости от большей или меньшей близости соответствующих режимов этих машин, в зависимости от того, больше или меньше шансов у желающих машин ввести свои коннекции и свои интеракции в статистический режим общественных машин, в зависимости от того, большее или меньшее воздействие отслаивания реализуют общественные машины по отношению к желающим,
291
303
или социалистическое - государство-пес, которое 'говорит в пене и в вое'. Ницше дает намек на то, как действует этот новый социус, - беспрецедентный террор, по отношению к которому древняя система жестокости, формы дрессуры и наказания - просто ничто. Согласованное разрушение всех первобытных кодирований или - что еще хуже - их насмешливое сохранение, их сведение к состоянию второстепенных деталей в новой машине, и новый аппарат вытеснения. То, что составляло главный момент первобытной машины надписи, подвижные, открытые и конечные пакеты долга, 'частицы судьбы', - все это теперь загоняется в гигантскую молотилку, которая делает долг бесконечным и отныне не формирует ничего, кроме одной и той же все подавляющей неизбежности: 'Отныне будет нужно, чтобы перспектива освобождения исчезла раз и навсегда в пессимистическом тумане, отныне будет нужно, чтобы потерявший надежду взгляд утратил всякое мужество перед стальной невозможностью...' Земля становится приютом отчужденных.
304
6. [Варварская деспотическая машина]
Установление деспотической машины или варварского социуса может быть вкратце описано следующим образом - новый союз и прямое происхождение. Деспот отклоняет латеральные союзы и развернутые линии происхождения старого сообщества. Он навязывает новый союз и вступает в отношение прямого божественного происхождения - народ должен следовать за ним. Прыжок в новый союз, разрыв со старым происхождением - все это выражается в странной машине или, скорее, в машине странности, которая находится в пустыне, которая подвергает самым жестоким, самым суровым испытаниям, свидетельствуя как о сопротивлении старого порядка, так и о принятии нового. Машина странности является одновременно большой параноической машиной, поскольку она выражает борьбу со старой системой, и уже прославленной безбрачной машиной, поскольку она ведет к триумфу нового союза. Деспот - это параноик (это утверждение вполне закономерно, поскольку
305
315
деспотическая машина перекодирует их. Перекодированное - вот операция, которая задает сущность государства, которая определяет одновременно его преемственность по отношению к старым формациям и его разрыв с ними: страх потоков желания, которые не были бы закодированы, но и установление новой записи, которая выполняет перекодирование, которая делает из желания вещь суверена, пусть даже оно и окажется инстинктом смерти. Касты не отделимы от перекодирования, они содержат в себе господствующие 'классы', которые еще не обнаружили себя в качестве классов, смешиваясь с государственным аппаратом. Кто может прикоснуться к полному телу суверена - вот проблема касты. Именно перекодирование обескровливает землю во благо полного детерриторизованного тела, оно же запускает движение бесконечного долга на этом полном теле. Сила Ницше - в том, что он отметил важность времени, которое начинается с основателей государства, с этих 'художников с бронзовым взглядом, выковывающих убийственный и безжалостный механизм', преграждающих любую перспективу освобождения стальной невозможностью. Дело как раз не в том, что это возведение в бесконечность может быть понято, как подчеркивает и Ницше, в качестве следствия игры предков, глубоких генеалогий и развернутых линий происхождения - скорее, оно обнаруживается, когда последние замыкаются накоротко, скрадываются новым союзом и прямым происхождением: именно здесь предок, хозяин подвижных и конечных пакетов, оказывается отменен богом, неподвижным организатором отдельных кирпичиков и их бесконечной схемы.
316
7. [Варварское или имперское представление]
Инцест с сестрой и инцест с матерью - это совершенно разные вещи. Сестра - это не замена матери: сестра относится к коннективной категории союза, а мать - к дизъюнктивной категории происхождения. Сестра запрещается в той мере, в какой условия территориального кодирования требуют, чтобы союз не смешивался с происхождением; а мать запрещается, поскольку нисходящая линия происхождения не должна накладываться на восходящую. Вот почему инцест деспота оказывается двойным - в силу нового союза и прямого происхождения. Он начинает с того, что женится на сестре. Но этот запрещенный эндогамный брак заключается им вне племени, за пределами или на границах территории. Это показал Пьер Гордон в своей странной книге: одно и то же правило должно некоторым запрещать инцест, тогда как другим - его предписывать. Экзогамия должна прийти к позиции людей вне племени, которые, в свою очередь, наделены правом на эндогамный брак и в силу устрашающего
317
342
8. [Urstaat*]
Город Ур, отправная точка Авраама и нового союза. Государство не формировалось постепенно, оно возникло сразу, во всеоружии, будучи жестом господина. Исходный Urstaat, вечная модель того, чем хочет и желает быть любое государство. Так называемое азиатское производство вместе с государством, которое его выражает или задает его объективное движение, не является отдельной формацией; это базовая формация, она определяет горизонт всей истории. Со всех сторон к нам возвращаются имперские машины, которые предшествовали традиционным историческим формам, - машины, которые характеризуются государственной собственностью, фрагментированными коммунальными владениями и коллективной зависимостью. Каждая более 'развитая' форма оказывается своеобразным палимпсестом - она скрывает деспотическую надпись, микенский манускрипт. Под каждым негром и каждым евреем таится египтянин, под греком - микенец, под римлянином - этруск.
* Прагосударство (нем.).
343
350
календарь 1. Это два аспекта становления государства: его интериоризация в поле все более раскодирующихся общественных сил, формирующих физическую систему; его спиритуализация во все более увлекающемся перекодированием неземном поле, формирующем метафизическую систему. Это должно происходить в то время, когда бесконечный долг интериоризируется и спиритуализируется, когда приближается час нечистой совести, а это будет и час самого большого цинизма, 'этой затаенной жестокости человека-животного, вытесненного в свою внутреннюю жизнь, со страхом убегающего в свою индивидуальность; закрытого в государстве для приручения...'.
1 Жак Лакарьер выделил относящиеся к этому вопросу фигуры и моменты христианского аскетизма в Египте, Палестине и Сирии, начиная с III века: Lacarrière, Jacques. Les Hommes ivres de Dieu. Arthaud, 1961. Сначала спокойные параноики, которые селились рядом с деревней, затем те, что удаляются в пустыню, где они изобретают удивительные аскетические машины, выражающие их борьбу против древних союзов и происхождений (стадия святого Антония); наконец, формируются сообщества учеников, монастыри, одна из главных деятельностей которых - это запись жизни святого основателя, безбрачные машины с военной дисциплиной, в которых монах 'воссоздает вокруг себя в форме аскетических и коллективных принуждений агрессивную вселенную древних гонений' (стадия святого Пахомия); а в самом конце - возвращение в город или борьба с умирающим язычеством (стадия Шнуди). Более общее рассмотрение отношения монастыря к городу см. у Льюиса Мамфорда, который говорит о 'разработке новой формы городской структурации', связанной с монастырями (Mumford, Lewis. La Cité à travers l'histoire. Ed. du Seuil. P. 315 sq, 330 sq.).
351
9. [Цивилизованная капиталистическая машина]
Первое серьезное движение детерриторизации обнаружилось с перекодированием деспотического государства. Но по сравнению с другим великим движением, движением, которое пойдет путем раскодирования потоков, это первое движение - сущая безделица. Впрочем, одних раскодированных потоков недостаточно, чтобы возник новый срез, который трансформирует социус, то есть чтобы родился капитализм. Раскодированные потоки поражают деспотическое государство латентностью, затопляют тирана, но и заставляют его вернуться в неожиданных формах - демократизируют его, олигархизируют, монархизируют, постоянно интериоризируют и спири-туализируют его в горизонте латентного Urstaat, потеря которого осталась невосполнимой. Теперь именно государство в меру своих сил должно кодировать продукт раскодированных потоков посредством регулярных или исключительных действий. Возьмем пример Рима: раскодирование земельных потоков посредством приватизации
352
378
стоимости. Но каков же путь революции, если он есть? Уйти с мирового рынка, как советует Самир Амин странам третьего мира, предлагая забавно обновленный вариант фашистского 'экономического решения'? Или же идти в противоположном направлении? То есть идти еще дальше в движении рынка, раскодирования и детерриторизации? Ведь, быть может, потоки еще недостаточно детерриторизованы, недостаточно раскодированы с точки зрения теории и практики потоков с высоким шизофреническим содержанием. Не выходить из процесса, а идти дальше, 'ускорять процесс', как говорил Ницше, - на самом деле таких примеров мы практически не видели.
10. [Капиталистическое представление]
Письмо никогда не было принадлежностью капитализма. Капитализм глубоко безграмотен. Смерть письма - это как смерть Бога или отца, она случилась давно, но это событие долго до нас доходит, так что в нас остается воспоминание об исчезнувших знаках, которыми мы по-прежнему пишем. Причина проста - письмо предполагает особое использование языка как такового, при котором графизм не только выравнивается по голосу, но и перекодирует этот голос, индуцирует фиктивный голос высот, функционирующий как означающее. Произвольность указанного, подчинение означаемого, трансцендентность деспотического означающего и, наконец, его последовательное разложение на минимальные элементы в поле имманентности, запущенное устранением деспота, - все это отмечает принадлежность письма деспотическому имперскому представлению. А если так, что хотят сказать, говоря о взрыве 'галактики Гутенберга'? Конечно, капитализм часто пользовался письмом и продолжает им пользоваться; письмо не только согласуется с Деньгами как всеобщим эквивалентом, дело еще и в том,
380
413
вот три поверхностных элемента представления желания в современном социусе. Здесь мы снова сталкиваемся с вопросом - каково в каждом случае отношение общественного производства к желающему производству, если ранее мы уже заявили, что они всегда тождественны по природе, но различаются по режиму. Может ли быть так, что это тождество по природе проявлено в высшей степени в режиме современного капиталистического представления, поскольку оно реализуется через него 'универсально' в имманентности и в флюксии раскодированных потоков? Но верно ли, что при этом различие по режиму в нем наиболее сильно, что это представление выполняет по отношению к желанию более сильное воздействие подавления-вытеснения, чем любое иное, потому что при поддержке имманентности и раскодирования антипроизводство распространилось по всему производству, а не осталось в отдельном пункте системы, высвобождая фантастический инстинкт смерти, который теперь пропитывает и разрушает желание? И чем является эта смерть, которая всегда поднимается изнутри, хотя она и должна прийти снаружи, - смерть, которая в случае капитализма поднимается с тем большей силой, что еще непонятно, где это внешнее, которое заставит ее прийти? Короче говоря, общая теория общества - это обобщенная теория потоков; именно в зависимости от последней следует оценивать отношение общественного производства и желающего производства, изменения этого отношения в каждом отдельном случае, пределы этого отношения в капиталистической системе.
11. [Наконец Эдип]
В территориальной машине или даже деспотической общественное экономическое воспроизводство никогда не бывает независимым от человеческого воспроизводства, от общественной формы этого человеческого воспроизводства. Семья поэтому является открытым праксисом, стратегией, равнообъемной общественному полю; отношения происхождения и союза являются определяющими, или, скорее, они 'определены к господству'. Отмечаются и записываются на социусе непосредственно производители (и не-производители) - в соответствии с рангом их семьи и их рангом в семье. Процесс воспроизводства не является непосредственно экономическим, он опосредован неэкономическими факторами родства. Это верно не только для территориальной машины, локальных групп, которые определяют место каждого в экономическом общественном воспроизводстве в соответствии с его рангом на уровне союзов и происхождения, но также и для деспотической машины, которая дублирует эти союзы и линии происхождения отношениями нового союза и прямого происхождения (отсюда
415
427
дурачка и шута-деспота приходит семейный помешанный; то, что классическая психиатрия XIX века хотела организовать в лечебнице, - 'императивный вымысел семьи', отец-разум и безумец-подрывник, родители, которые сами больны только своим детством, - все это находит свое завершение за пределами лечебницы, в психоанализе, в кабинете психоаналитика. Фрейд - это Лютер и Адам Смит психиатрии. Он мобилизует все ресурсы мифа, трагедии, сновидения, дабы снова заколдовать желание, на этот раз уже изнутри, в некоем интимном театре. Да, Эдип - это, несомненно, универсальное желания, продукт всемирной истории, но лишь при том условии, которое не было выполнено Фрейдом, а именно при условии, что Эдип способен, по крайней мере до определенного пункта, провести свою самокритику. Всемирная история - это только теология, если она не завоевывает условия своей случайности, своей сингулярности, своей иронии и своей собственной критики. Но каковы эти условия, эта точка самокритики? Открыть в семейном наложении природу общественных инвестирований бессознательного. Открыть в индивидуальном фантазме природу фантазмов группы. Или, что означает то же самое, довести симулякр до того пункта, где он перестанет быть образом образа, чтобы найти абстрактные фигуры, потоки-шизы, которые он держит в себе, пряча их. Заменить частного субъекта кастрации, расколотого на субъекта высказывания и субъекта высказанного, отсылающих всего лишь к двум порядкам личных образов, коллективными агентами, которые в свою очередь отсылают к машинным устройствам. Опрокинуть театр представления в порядок желающего производства - вот вся задача шизоанализа.
428 - пустая страница
429
Глава IV. Введение в шизоанализ
430 - пустая страница
431
1. [Общественное поле]
Что первично - курица или яйцо, то есть, если говорить иначе, отец и мать или ребенок? Психоанализ поступает так, словно первичен ребенок (отец болен только своим собственным детством), но также он вынужден постулировать предшествующее существование родителей (ребенок является ребенком только по отношению к какому-то отцу или какой-то матери). Это хорошо заметно по положению отца в первичной стае. Сам Эдип был бы ничем без отождествления родителей с детьми; и потому невозможно скрыть, что все начинается в голове отца: 'Так вот чего ты хочешь - убить меня, переспать с твоей матерью?'... Исходно это идея отца - из нее получается Лай. Именно отец создает адский шум, он размахивает законом (мать - более снисходительна: не нужно делать из всего этого историю, это же только сон, простая территориальность...). Леви-Строс верно замечает: 'Исходный мотив нашего отправного мифа заключается в инцесте с матерью, виновным в котором оказывается герой. Однако, как представляется, эта вина существует только в мыслях отца, который желает смерти своего сына
432
442
противоположный, - на молекулярные множественности, которые подчиняют себе структурированные феномены толпы. Один - это инвестирование порабощенной группы: как в форме суверенности, так и в колониальных формациях стадной системы, которая уничтожает и вытесняет желание отдельных лиц; другой - инвестирование группы-субъекта в трансверсальные множественности, которые несут желание как молекулярный феномен, то есть частичные объекты и потоки, противопоставленные системам и лицам.
Верно то, что общественные инвестирования осуществляются на самом социусе как полном теле и что соответствующие им полюса по необходимости соотносятся с характером или 'картой' этого социуса, землей, деспотом или капиталом-деньгами (для каждой общественной машины два полюса - параноический и шизофренический - распределяются различным образом). Тогда как параноик в собственном смысле слова и шизофреник в собственном смысле слова действуют не на социусе, а на чистом теле без органов. Тогда можно сказать, что параноик в клиническом смысле этого термина подводит нас к воображаемому рождению феномена массы, причем на некоем микроскопическом уровне. Тело без органов - это как космическое яйцо, гигантская молекула, в которой копошатся черви, бациллы, фигурки лилипутов, анималькулы и гомункулы с их организацией и их машинами, тончайшие связки, снасти, зубы, ногти, рычаги и блоки, катапульты - так, у Шребера в солнечных лучах присутствуют миллионы сперматозоидов, а на его теле влачат свое краткосрочное существование души маленьких человечков. Арто говорит: это мир микробов, который не что иное, как коагулированное небытие. Две стороны тела без органов - это, следовательно, та, на которой в микроскопическом масштабе организуются феномен массы и соответствующее параноическое инвестирование, и та, на которой в субмикроскопическом масштабе складываются молекулярные феномены и их шизофреническое инвестирование. Именно на
443
теле без органов как шарнире, границе между молярным и молекулярным осуществляется разделение паранойи и шизофрении. Нужно ли еще верить, будто общественные инвестирования являются вторичными проекциями, как будто великий шизоноик с двумя сторонами, отец первобытной орды, стоял в основании социуса как такового? Мы видели, что дело не может обстоять таким образом. Социус - это не проекция тела без органов;
скорее тело без органов является пределом социуса, линией детерриторизации, проходящей по касательной к нему, последним остатком детерриторизованного социуса. Социус - земля, тело деспота, капитал-деньги - это облаченные полные тела, тогда как тело без органов - голое полное тело; но последнее находится на пределе, в конце, а не в начале. И несомненно, тело без органов преследует все формы социуса. Но именно в этом смысле общественные инвестирования могут быть названы параноическими или шизофреническими только в той
444
мере, в какой они получают паранойю и шизофрению в качестве конечных продуктов в определенных условиях капитализма. С точки зрения универсальной клиники можно представить паранойю и шизофрению в качестве двух границ движения маятника, раскачиваемого возле позиции социуса как полного тела и, на пределе, тела без органов, одна сторона которого занята молярными системами, а другая населена молекулярными элементами. Но можно также представить единичную линию, на которую нанизываются различные социусы, их план и большие системы; на каждом из этих планов есть параноическое измерение, момент извращения, тип семейной позиции и пунктирная линия ускользания или линия шизоидного прорыва. Большая линия доходит до тела без органов, и на нем она или проходит сквозь стену, выходит на молекулярные элементы, в которых становится тем, чем она на самом деле была с самого начала, а именно - шизофреническим процессом, чистым шизофреническим процессом детерриторизации. Или же она
445
спотыкается, отпрыгивает, ниспадает к самым ничтожным, но выстроенным территориальностям современного мира как к симулякрам предшествующих планов, вляпывается в приютскую систему шизофрении и паранойи как клинических сущностей, в искусственные системы или общества, установленные извращением, в семейную систему эдиповых неврозов.
446
2. [Молекулярное бессознательное].
Что означает это различие двух регионов: одного - молекулярного и другого - молярного, одного - микрофизического или микрологического и другого - статистического или стадного? Есть ли здесь что-то еще, кроме метафоры, соотносящей с бессознательным различие, обоснованное физикой, в которой противопоставляются внутриатомные феномены и массовые феномены, создаваемые статистическим накоплением, подчиняющимся системным законам? Но бессознательное на самом деле относится к физике; тело без органов и его интенсивности являются самой материей - независимо от какой бы то ни было метафоры. Также мы не предполагаем снова поднимать вопрос индивидуальной психологии или коллективной психологии, предшествования одной из них по отношению к другой; само это различие в том виде, в каком оно появляется в 'Массовой психологии и анализе человеческого Я', остается целиком зависимым от Эдипа. В бессознательном есть только популяции, группы и машины. Когда в одном случае мы задаем непроизвольность общественных и технических машин,
447
465
которое должно быть 'вступлением субъекта в желание посредством кастрации'? Да здравствует кастрация, лишь бы желание было сильным? Мы желаем лишь фантазмов? Какая извращенная, человеческая, слишком человеческая идея! Идея, пришедшая из нечистой совести, а не из бессознательного. Антропоморфное молярное представление достигает своей кульминации в том, что его обосновывает, - в идеологии нехватки. Напротив, молекулярное бессознательное не знает кастрации, потому что частичные объекты ни в чем не испытывают нехватки и образуют в своем собственном бытии свободные множественности; потому что множественные срезы не перестают производить потоки, а не вытесняют их в другой единичный срез, способный их иссушить; потому что синтезы создают локальные и неспецифичные коннекции, включающие дизъюнкции, кочевые конъюнкции - повсюду микроскопическая транссексуальность, благодаря которой в женщине столько же мужчин, сколько в мужчине, а в мужчине столько же женщин, способных проникать друг в друга, связываться друг с другом, вступать в отношения производства желания, которые переворачивают статистический порядок полов. Заниматься любовью - это не значит заниматься ею именно в одиночку или вдвоем, это значит заниматься сотнями тысяч. Вот что такое желающие машины и нечеловеческий пол - не один пол и не два, а п полов. Шизоанализ - это переменный анализ п полов в одном субъекте, отстраняющийся от антропоморфного представления о собственной сексуальности, навязываемого ему обществом и составляемого им самим. Первая шизоаналитическая формула желающей революции выглядит так: каждому - по собственному многообразию полов.
466
3. [Психоанализ и капитализм]
Тезис шизоанализа прост: желание - это машина, синтез машин, машинная сборка - желающие машины. Желание относится к порядку производства, а любое производство одновременно желающее и общественное. Следовательно, психоанализ мы упрекаем в том, что он разрушил этот порядок производства, обратил его в представление. Идея бессознательного представления, не будучи каким-то смелым изобретением психоанализа, с самого начала отмечает его провал или его отказ - бессознательное, которое больше не производит, а довольствуется верой... Бессознательное верит в Эдипа, оно верит в кастрацию, в закон... Несомненно, психоаналитик первым скажет, что вера, строго говоря, не является актом бессознательного, что верит всегда предсознание. Но не следует ли сказать, что верит как раз психоаналитик, психоаналитик в каждом из нас? Не является ли вера просто воздействием на материал сознания, производимым на расстоянии бессознательным представлением? Но и обратно - что свело бессознательное к этому состоянию представления, если не система верований, первоначально поставленная на
467
506
землю (не надежду, а просто 'акт', 'чертеж', в котором то, что заставляет ускользать, само ускользает, прочерчивает землю, детерриторизуясь). Нет никакого реального бегства и ускользания, если революционная машина, художественная машина, научная машина и (шизо)ана-литическая машина не становятся деталями и кусками друг друга.
4. [Первая позитивная задача шизоанализа]
Однако негативная, или разрушительная, задача шизоанализа ни в коем случае не может быть отделена от его позитивных задач (и те и другие задачи по необходимости должны решаться в одно и то же время). Первая позитивная задача сводится к тому, чтобы открыть у определенного субъекта природу, формацию или функционирование его желающих машин, независимо от любой интерпретации. Что такое твои желающие машины, что ты закладываешь в свои машины, а что выводишь, как все это работает, каков твой нечеловеческий пол? Шизоаналитик - это механик, а шизоанализ всецело функционален. Поэтому он не может останавливаться на всего лишь интерпретационном (с точки зрения бессознательного) исследовании общественных машин, в которые субъект включен в качестве детали или пользователя, технических машин, владение которыми для него особенно дорого и которые он может совершенствовать или даже создавать в процессе бриколажа, или
508
534
и за машинными признаками, доходя до желающих машин. Если главный момент задачи разрушения состоит в том, чтобы сломать эдипову ловушку вытеснения в собственном смысле слова, а также все ее производные, действуя каждый раз сообразно 'случаю', то главное в первой позитивной задаче - это обеспечить машинное преобразование первичного вытеснения, поступая здесь опять же соответственно разным условиям. То есть следует разрушить блокировку или совпадение, на котором покоится вытеснение в собственном смысле, преобразовать мнимую противоположность отталкивания (тело без органов - частичные объекты и машины) в условие реального функционирования, обеспечить это функционирование в формах притяжения и производства интенсивностей и, после этого, интегрировать сбои в притягивающее функционирование, а также включить нулевую степень в произведенные интенсивности и тем самым снова запустить желающие машины. Таков центральный и наиболее тонкий момент, который в шизоанализе заступает на место переноса (нужно рассеивать, шизофренизировать извращенный перенос психоанализа).
535
5. [Вторая позитивная задача]
Однако необходимо, чтобы различие по режиму не заставило нас забыть о тождестве по природе. На фундаментальном уровне существуют два полюса, но если мы и должны представлять их в качестве дуальности молярных и молекулярных формаций, то такого представления недостаточно, поскольку не существует молекулярной формации, которая сама по себе не была бы инвестированием молярной формации. Нет желающих машин, которые существовали бы вне общественных машин, которые они формируют в большом масштабе; также нет общественных машин без желающих машин, населяющих их в малом масштабе. Поэтому не существует молекулярной цепочки, которая не перехватывала бы и не воспроизводила бы целые блоки молярного кода или молярной аксиоматики, как и нет таких блоков, который не содержали бы или не запечатывали бы в себе фрагменты молекулярной цепочки. Последовательность желания находит продолжение в общественной серии,
536
601
цели, -- она не более сзади, чем впереди, она совпадает с осуществлением процесса желающего производства, того процесса, который всегда оказывается выполненным уже в своем развертывании и поскольку он развертывается. Итак, нам остается только увидеть, как действительно и одновременно реализуются эти различные задачи шизоанализа.
602 - пустая страница
603
Приложение.
Баланс-программа для желающих машин
■ 1. - Отличие желающих машин от гаджетов; от фантазмов или воображаемых проективных систем; от орудий или реальных проективных систем; от извращенных машин, которые, однако, направляют нас на путь к желающим машинам
Желающие машины не имеют ничего общего ни с гаджетами или с небольшими изобретениями для 'Конкурса Лепин', ни даже с фантазмами*. Или, скорее, что-то общее они могут и иметь, но в противоположном смысле, поскольку гаджеты, новые изобретения и фантазмы являются остатками желающих машин, подчиненными особым законам внешнего рынка капитализма или же внутреннего рынка психоанализа (в психоаналитический 'контракт' входит задача приведения переживаний пациента к фантазмам и перевода в них). Желающие машины не могут быть сведены ни к приспособлению реальных машин или фрагментов реальных машин с символическим функционированием, ни к мечте о фантастических машинах с воображаемым функционированием. Как в том, так и в другом случае мы сталкиваемся с преобразованием производительного элемента в механизм индивидуального потребления (фантазмы как психическое
* Текст первоначально опубликован в Minuit 2. Janvier 1973.
606
607
потребление или психоаналитическое вскармливание). Само собой разумеется, что психоанализу легко иметь дело с гаджетами или фантазмами, поскольку в них он может развить все свои навязчивые идеи, имеющие эдипов и кастрационный характер. Но это не сообщает нам ничего существенного о машине и ее отношении с желанием.
Художественное и литературное воображение придумывает множество абсурдных машин - либо посредством неопределимости мотора или источника энергии, либо посредством физической невозможности подобной организации рабочих деталей, либо посредством логической невозможности передаточного механизма. Возьмем, например, работу Dancer/Danger * Мэна Рэя, имеющую дополнительное название 'Невозможность': она демонстрирует две степени абсурдности - группы зубчатых колес не могут функционировать, как и большое передаточное колесо. В той мере, в какой эта машина, как предполагается, должна представлять кружение испанского танцора, можно сказать: она механически, абсурдом, выражает невозможность для машины самостоятельно выполнить подобное движение (танцор - это не машина). Но также можно сказать: здесь должен находиться и сам танцор как деталь машины; этой деталью машины может быть только танцор; вот машина, деталью которой является танцор. Речь уже идет не о сопоставлении человека и машины, направленном на оценку соответствий, продлений, возможных или невозможных замещений одного другим, а о том, что следует заставить человека и машину вступить в коммуникацию, дабы показать, как человек составляет деталь вместе с машиной или составляет деталь с чем-то другим, чтобы создать машину. Этой другой вещью может быть какое-то орудие, даже животное или другие люди. Однако о машине мы говорим не метафорически - человек составляет машину, как только это качество рекуррентно сообщается системе, частью которой он является в строго
* Dancer - 'танцор', danger - 'опасность' (англ.).
608
612
■ 2. - Желающая машина и эдипов аппарат: рекурренция против подавления-регрессии
Желающие машины задают неэдипову жизнь бессознательного. Эдип, гаджет или фантазм. Пикабиа по противопоставлению называл машину 'старшей дочерью без матери'. Бастер Китон представлял свою машину-дом, все комнаты которого заключены в одной комнате, как дом без матери - все в нем осуществляется желающими машинами, пищей холостяков ('Пугало', 1920). Следует ли это понимать в том смысле, что машина имеет только отца и что она, как Афина, целиком рождается из мужского мозга? Требуется немало доброй воли, чтобы вместе с Рене Жираром считать, что патернализма уже достаточно для выведения нас из Эдипа и что 'миметическое соперничество' в самом деле является иным комплекса. Психоанализ постоянно занимался только этим - раздроблением Эдипа, его размножением, делением, противопоставлением его ему самому, его сублимацией, преображением, возвышением до уровня означающего. Нужно было открыть доэдипово, постэдипово, символического Эдипа, которые не в большей степени позволяют нам выйти из семьи, чем белке из колеса. Нам говорят: смотрите, Эдип не имеет никакого отношения к папе-маме, это означающее, это имя, это культура, это конечность, это нехватка-жизни, которая называется жизнью, это кастрация, это насилие собственной персоной... Смех, да и только. Всем этим лишь по-новому решается старая задача - обрезать все коннекции желания, чтобы еще с большим успехом ограничить их возвышенными воображаемыми, символическими, лингвистическими, онтологическими, эпистемологическими папой-мамой. На самом деле мы еще не сказали ни четверти, ни сотой части того, что нужно сказать против психоанализа, ничего не сказали о его рессентименте по отношению к желанию, его тирании и его бюрократии. То, что дает точное определение желающих машин, - это их бесконечная способность соединяться, во всех
613
623
броуновское движение типа прогулки или драги 1. И именно благодаря осуществлению случайных отношений рисунки Голдберга, в свою очередь, обеспечивают функциональность реально различных элементов - с той же радостью, что и у Тингели, с шизо-смехом: речь идет о замещении простой мемориальной схемы или общественной схемы системой, функционирующей как желающая машина на безумном векторе (в первом примере, 'Чтобы не забыть отправить письмо своей жене', желающая машина проходит сквозь и программирует три автоматические структуры спорта, садоводства и клетки с птицей; во втором примере, 'Simple Reducing Machine', усилие волжского бурлака, сдутие живота обедающего миллиардера, падение боксера на ринг и прыжок кролика программируются диском, который определяет наименее вероятное или одновременность отправной точки и конечной). Все эти машины являются реальными машинами. Хокенхем правильно говорит: 'Там, где действует желание, больше нет места для воображаемого', как и для символического. Все эти машины уже здесь, мы постоянно производим их, фабрикуем их, заставляем их функционировать, поскольку они суть желание, желание как таковое, - хотя для обеспечения их автономного представления нужны настоящие художники. Желающие машины не находятся в нашей голове, в нашем воображении, они находятся в самих общественных и технических машинах. Наше отношение с машинами - это не отношение изобретения или подражания, мы не являемся мозговыми отцами или дисциплинированными сыновьями машины. Это отношение заселения - мы заселяем технические общественные машины желающими машинами и не можем поступать иначе. Мы должны одновременно утверждать две вещи: технические общественные машины являются лишь конгломератами желающих машин
1 О случайном, 'безумном векторе' и их политических приложениях см. книги Вандрие: Vendryes. Vie et probabilité (Albin Michel), La probabilité en histoire (id.), Déterminisme et autonomie (Armand Colin). О 'машине драги' броуновского типа см.: Hocquenghem, Guy. Le désir homosexuel (éd. Universitaires).
624
Rube Goldberg. You Sap, Mail that Letter
Rube Goldberg. Simple Reducing Machine
в исторически определенных молярных условиях; желающие машины - это общественные и технические машины, возвращенные к их определяющим молекулярным условиям. 'Мерц' Швиттерса является последним слогом слова 'Kommerz'. Бессмысленно задаваться вопросом о пользе или бесполезности, возможности или невозможности этих желающих машин. Невозможность
625
627
очевидно, заключается не в размере и даже не в целях, а в режиме, который определяет и размер, и цели. Это одни и те же машины, но их режим не тождествен. Дело вовсе не в том, что нужно противопоставить актуальный режим, который подчиняет технологию экономике или политике подавления, - режиму, при котором технология, как предполагается, была бы освобождена и сама несла бы освобождение. Технология предполагает общественные машины и желающие машины, одни в других, но сама она не имеет никакой власти решать, чем будет машинная инстанция - желанием или подавлением желания. Каждый раз, когда технология претендует на самостоятельные действия, она приобретает фашистский оттенок, как в техноструктуре, потому что она предполагает не только экономические и политические инвестирования, но и в равной мере либидинальные инвестирования, целиком обращенные к подавлению желания. Различие двух режимов - режима анти-желания и режима желания - приводит нас не к различию коллективности и индивидуума, а к двум типам массовой организации, в которых индивид и коллектив вступают в разные отношения. Между ними существует то же различие, что между макрофизикой и микрофизикой, - если принять, что микрофизической инстанцией является не электрон-машина, а молекулярное машинирующее желание, так же как макрофизической инстанцией является не молярный технический объект, а общественная моляризующая структура антижелания, анти-производства, которая актуально обуславливает использование технических объектов, управление и обладание ими. В актуальном режиме наших обществ желающая машина поддерживается только как извращенная машина, то есть в маргиналиях серьезного использования машин, как постыдный вторичный бонус пользователей, производителей или анти-производителей (сексуальное наслаждение, которое судья получает от процесса суда, а бюрократ - от прикасания к своим досье...). Но режим желающей машины - это не обобщенное извращение, это скорее его противоположность, общая производительная шизофрения, ставшая, наконец,
628
счастливой. Ведь о желающей машине нужно сказать то, что говорит Тингели: 'a truly joyous machine, by joyous I mean free'*.
■ 3. - Машина и полное тело: инвестирования машины
Как только начинаешь интересоваться подробностями, выясняется, что нет ничего более загадочного, чем тезисы Маркса о производительных силах и производственных отношениях. В целом все ясно - на протяжении всей истории от орудий до машин человеческие средства производства предполагали общественные производственные отношения, которые, однако, для них остаются внешними, причем средства производства являются лишь признаком производственных отношений. Но что значит 'признаком'? Почему была спроецирована абстрактная эволюционная линия, которая должна была представлять изолированное отношение человека и природы, в котором машина понималась исходя из орудия, а орудие - на основе организма и его потребностей? В этом случае необходимо, чтобы общественные отношения представлялись внешними для орудия и для машины, навязывая последним извне другую биологическую схему, которая ломает эволюционную линию, отвечая на запрос гетерогенных общественных организаций 1 (только эта игра между производительными силами и производственными отношениями объясняет ту странную мысль, что буржуазия в определенный момент была революционной). Нам же кажется, что машину, напротив, необходимо мыслить в непосредственном отношении к общественному телу, а не по отношению к биологическому человеческому организму. Если эта мысль верна, нельзя рассматривать машину как новый
* 'Действительно веселая машина, под "веселой" я понимаю "свободную"' (англ.).
1 Об этой другой биологической схеме, основанной на типах организации, см. 'Послесловие' ко 2-му изданию 'Капитала' (Pléiade I. P. 557-558).
629
сегмент, который приходит на смену орудию, оказываясь на линии, которая должна была бы найти свою отправную точку в абстрактном человеке. Ведь человек и орудие уже являются деталями машины на полном теле данного конкретного общества. Машина первоначально является общественной машиной, созданной полным телом как машинирующей инстанцией, людьми и орудиями, которые распределяются на этом теле. Например, существует полное тело степи, которая машинирует человека-лошадь-лук, полное тело завода, которое машинирует людей и машины... Из двух определений фабрики, данных Уром* и процитированных Марксом, первое соотносит машины с людьми, которые за ними надзирают, а второе - машин и людей, 'механические и интеллектуальные органы' с фабрикой. Именно второе определение буквально и конкретно.
Места, коллективное оборудование, средства коммуникации и общественные тела рассматриваются в качестве машин или деталей машин вовсе не метафорически и не в расширительном смысле. Напротив, именно благодаря ограничению и отклонению 'машиной' начинает обозначаться только некая техническая реальность, причем происходит это только в условиях весьма специфического полного тела, тела Капитала-денег, поскольку оно дает орудию форму постоянного капитала, то есть распределяет орудия по автономному механическому представителю, а человеку дает форму переменного капитала, то есть распределяет людей по абстрактному представителю труда вообще. Вкладывание друг в друга полных тел, принадлежащих одной и той же последовательности, - тела капитала, тела завода, тела механизма... (Или тела греческого полиса, тела фаланги, тела обоюдоострого меча.) Мы должны спрашивать не о том, как техническая машина заменяет простые орудия, а о том, почему общественная машина и какая именно общественная машина, вместо того чтобы довольствоваться машиниро-
* Эндрю Ур (Andrew Ure; 1778-1857) - профессор университета Глазго, исследователь заводского производства.
630
635
ские параноидные формации или, напротив, шизоидные революционные потоки. Парадокс желания в том, что всегда требуется весьма длительный анализ бессознательного, чтобы развести эти полюса и определить способ групповой революционной проверки желающих машин.
636 - пустая страница
637
Антипослесловие переводчика и научного редактора
638 - пустая страница
639
Критика не в фокусе
■ Желание сказать неважно что
Известно, что происходит после коитуса, особенно если речь идет о 'безопасном сексе'. Примерно то же самое происходит после революции. Тоска и прочие печали. Если принять мнение (вряд ли истинное уже в силу того, что это мнение), будто 'Анти-Эдип' - лишь безмерно разросшийся манифест '68-го', получается, что его чтение и воспроизведение играет для самого 'революционного' (элемента, события, периода и т. д.) роль некоей видеозаписи, подобной той, что делают на свадьбах или иных памятных событиях. Кажется, что вопреки самому себе 'Анти-Эдип' может оказаться только такой машиной воспоминания, или даже рекламы - наподобие тех знаменитых плакатов, которые рекламируют всем известного представителя современного общеевропейского истеблишмента.
Первое затруднение связано с тем, что прочтение 'Анти-Эдипа' в качестве 'манифеста' встраивает его в достаточно сложную игру 'революций' и 'манифестов',
640
645
■ Экономия бесконечного ресурса
Легко было бы показать, что метафизика 'Анти-Эдипа' - это именно метафизика, то есть учение о бытии в том смысле, который был определен Хайдеггером, а потом и Деррида. Поэтому-то сама 'деконструкция' (да и вся современная лингвистика, за исключением разве что Ельмслева) вписывается Делезом и Гваттари в архаичный режим деспотического письма, и наоборот - Деррида, демонстративно 'не понимая, что такое тело без органов', не оставляет сомнений в метафизической сущности последнего. Однако такое столкновение, как и попытки выделить 'хорошую' метафизику шизоанализа, отделить ее от революционных недоразумений, ни к чему особенному не ведут. Они не позволяют понять, что же сделано на уровне описания 'самого желания'.
Несмотря на обращение Делёза и Гваттари к таким фигурам, как Райх или Лоуренс, нельзя сказать, что логика 'Анти-Эдипа' развертывается по модели натурализации желания, в предельном отождествлении природы и человека. На деле ставится гораздо более серьезный вопрос - чем могло бы быть желание, если оно не имеет отношения к своей антропоморфной матрице (то есть матрице негативности)? Описание такого желания требует последовательной редукции само собой разумеющихся квалификаций. В этом смысле 'Анти-Эдип' проводит по отношению к психоанализу и марксизму ту же процедуру, которую пытаются провести критики 'folk psychology', лишая 'ментальный словарь' какого бы то ни было научного и онтологического значения. Сама терминология 'желания' неадекватна желанию, как терминология 'мышления' (терминология Cogito) неадекватна мысли. Иными словами, задача мышления отныне - продумывать подобные ситуации неадекватности, переходить с одной стороны на другую, постоянно подставляясь под классическую критику собственной нелогичности и непоследовательности. Последовательный переход оказывается под запретом, если желание невозможно выписать
646
649
различений разных видов 'причин', как и разных смыслов 'бытия' (того, как о нем 'говорится'). Шизоанализ идет далее этого тезиса, неявно предполагая, что труд, следуя по пути собственного все большего абстрагирования, то есть 'становления желанием', создает бесконечное разнообразие определений бытия. В этом смысле определенная онтология не может быть ничем иным, кроме как 'кодом'. Дело не в том, что она 'зависима' от политэкономии, как надстройка зависела от базиса, дело в том, что желание само функционирует как бесконечный ресурс производства - но не предметов, а именно онтологических определений, категорий. И уже бессмысленно спрашивать, к чему оно относится - к базису или не к базису.
■ После критики
Желание как бесконечный ресурс - вот главный итог политэкономии и экономической науки в целом, поскольку последняя всегда исходила из ограниченности ресурсов, из их ограниченной исчислимости, выдавая таким образом истину капитализма - необходимость существования в режиме 'фантастического' желания, того самого, которое получило антропоморфное выражение у Маркса, рассуждавшего о том, что могло бы стать с трудом в коммунистическом обществе. Проблема в том, что, по шизоанализу, коммунизм не имеет большого отношения к людям, это 'строй', который радикально расходится с 'человеческим языком', перестает говорить на нем, осуществляя 'объективную критическую' операцию, так что даже само присвоение и опознание коммунизма оказывается невозможным (поэтому-то и создается впечатление, что все потенции раскодирования желания вполне выполняются 'внутри' капитализма). Если 'физика' шизоанализа нужна была для того, чтобы подвергнуть критической редукции все еще психологизированный язык психоанализа, то политэкономия нужна,
650
655
Иными словами, предельно критическая (и одновременно акритическая) позиция 'Анти-Эдипа' возвращает нам стандартную проблему теоретического воспроизводства, реконструкции не только 'общества, как оно сделано для людей' (что было значимо и для марксизма, занимающегося, например, 'превращенными формами'), но и, что гораздо более важно, самого этого различения на 'машинное' общество и 'клевету инцеста'. Единственный способ решения таких проблем состоит в попытке реконструкции генезиса 'некритических' инстанций - в данном случае такой инстанцией служит, в частности, эдипов комплекс, который одновременно зачеркивается и реконструируется в своем капиталистическом генезисе всем текстом 'Анти-Эдипа'. Однако такая реконструкция не только может выполняться лишь псевдодиалектическими средствами (то есть открывающими нехватку в абсолютной позитивности, то есть бесконечной ресурсности, желания), но и реализует эффект ненамеренного присвоения и 'оправдания' той самой логики желания, которой было отказано. Например, 'длинные волосы' снова начинают слишком многое говорить. На уровне теории Делёз и Гваттари попадают почти в анекдотическое подобие диалектического процессинга, который, собственно, и схватывает собой 'реальную' геополитическую историю 'формаций' (первобытные территориальности - деспотическое перекодирование - капитализм). Троицы синтезов, формаций и сама логика движения становятся все более 'диалектическими', демонстрируя невозможность обойти ту проблему реконструкции догматических конструкций через 'нехватку', которая намеренно и последовательно отвергалась.
■ Болезнь левизны и не-желание политики
Посткритический ход шизоанализа именно в том пункте, в котором он, казалось, являлся манифестацией одной из революций, неизбежно стал насмешкой над левым
656
движением и даже собственно над революцией. Проблема здесь даже не в том, что 'наследственность' теорий Делёза и Гваттари лишь отчасти имеет отношение к левому публичному дискурсу, в большей степени заимствуя, например, у Спинозы. Проблема именно в том, что шизоанализ не предполагал никакой возможности доступа к самому себе, к посткритической инстанции - из-за последовательного разуподобления общества и общества. Заявление авторов к концу текста о невозможности вывести какую бы то ни было политическую Программу из 'Анти-Эдипа' ('ее нет и не надо!') - лишь внешнее выражение гораздо более серьезной проблемы: не недостатков теории, а ее 'совершенства', оставляющего ее пользователей без надежды ею воспользоваться. В конечном счете логика желания абсолютно имманентна и нет ничего, что бы ей противостояло. Нет ничего, что позволило бы, в таком случае, разделять прогрессивные и непрогрессивные шаги, поскольку даже в тоталитарных режимах эта логика работает на полную катушку, обходным путем приближаясь к своей собственной природе. То же можно сказать о действиях палача, бюрократа, капиталиста, менеджера и т. п. Интенсивность их желания не имеет никаких огрехов, она ничем не уступает желанию шизофреника, поскольку успешный, состоявшийся шизофреник может быть каждым из них, периодически впадая в параноический стазис.
В действительности вся 'рецепция' 'Капитализма и шизофрении', в том числе 'революционными теоретиками', исходно была завязана на этот аффект, производимый 'Анти-Эдипом' как нечеловеческой и неполитической критической теорией. Могут ли левые быть марсианами? Попытки представить 'Анти-Эдип' в качестве 'самого плохого' произведения Делёза и вообще расторгнуть брак Делёза и Гваттари свидетельствуют о том, что их 'урок' оказался из числа тех, что лучше не учить. В поле шизоанализа современные левые оказались в тисках бессмысленного выбора. Либо шизофренизация потоков, то есть развитие капитализма в его собственной логике, либо
657
660
для посткритической истины, либо присваиваемой кем угодно, либо оказывающей аффективное воздействие на первого встречного. В конечном счете именно бесконечность бесконечного ресурса нуждается в ограничении, но это ограничение уже не может быть просто экономическим. То есть вопрос в том, что делать с бесконечным ресурсом, или как переоткрыть политику и без имманентности, и без работы негативности.
Дмитрий Кралечкин
661
Послесловие научного редактора
Пересечения двойных потоков Делёза - Гваттари
Проекты философских программ детрансцендентализации, отталкиваясь от традиционной классики, вынуждены призывать в союзники совершенно неожиданные технологии - литературные, политические, психологиче-ские, экономические... Новое возникает на стыках.
Подобно тому, как сам Делёз располагается всегда наособицу среди других современных мыслителей, так и среди всего написанного Делёзом разительно выделяется созданное им в соавторстве. Фирменный экспрессионистский импрессионизм (или импрессионистский экспрессионизм) мысли и текста Делёза оттеняется здесь систематической и критической въедливостью Гваттари, производя специфический результат. Замысел Делёза - Гваттари задает целые пласты смыслов и спектры направлений движения, предлагая необычные способы среди них перемещаться. Не так-то просто ко всему этому вменяемо отнестись.
662
Становясь политической, экономия не только открывает двунаправленную тенденцию практической действенности и идеологической восприимчивости, но и начинает разворачивать активную внешнюю экспансию - присваивая и усваивая то, что по традиции считалось внеэкономическим (один 'символический капитал' чего стоит!), одновременно внедряется своими характерными приемами и схемами в самые различные области: даже физические траектории оцениваются как 'энергетически выгодные' или 'невыгодные'. Тем более интересно обнаружение мест, в которых экономия или не действует вообще, или действует каким-то экзотическим образом. Например, нехватка времени или отсутствие настроения выступают скорее симптомом реализованного предпочтения потратить свое время на что-то другое или наличием другого настроения. Хотя отсутствие нехватки или даже избыточность ресурса обычно свидетельствуют в экономической логике о дефиците средств для его переработки и утилизации.
Ценности разных типов переплетаются и вступают в конфликт. Желание писать оказывается противоположным желанию написать - удовольствие от процесса и удовольствие от результата расходятся. Эффект чтения не совпадает с эффектом письма. Желание (или нежелание) желать противостоит желанию (или нежеланию) не желать. Зарабатывание денег поглощает время для их траты, а избыток времени порождает скуку...
Требуется сумасшедшая мысль без сумасшествия.
Проект шизоанализа по-прежнему открыт.
Василий Кузнецов
P. S. Переводчик и редактор благодарят Якова Свирского, Дениса Скопина, а особенно - Дмитрия Бугая и Натали Стюарт за бесценные консультации.
Оглавление
Предисловие к американскому изданию 'Анти-Эдипа' (М. Фуко) .......................... 5
Глава I. ЖЕЛАЮЩИЕ МАШИНЫ.................... 11
1. Желающее производство............................ 13
Прогулка шизика. - Природа и промышленность. - Процесс. - Желающая машина, частичные объекты и потоки: и... и... - Первый синтез: коннективный синтез или производство производства. - Производство тела без органов.
2. Тело без органов................................... 24
Антипроизводство. - Отталкивание и параноическая машина. - Желающее производство и общественное производство: как антипроизводство присваивает производительные силы. - Присвоение или притяжение и преображающая машина. - Второй синтез: дизъюнктивный синтез или производство регистрации. - То ли... то ли... - Шизофреническая генеалогия.
3. Субъект и наслаждение............................. 34
Безбрачная машина. - Третий синтез: конъюнктивный синтез или производство потребления. - Итак, это... -
664
Материя, яйцо и интенсивности: я чувствую. - Имена истории.
4. Материалистическая психиатрия .................... 43
Бессознательное и категория производства. - Театр или завод? - Процесс как процесс производства. - Идеалистическая концепция желания как нехватки (фантазм). - Реальное и желающее производство. - Реальность фантазма группы. - Различия по режиму между желающим производством и общественным производством. - Социус и тело без органов. - Капитализм и шизофрения как предел (противоречивая тенденция). - Невроз, психоз и извращение.
5. Машины.......................................... 62
Желающие машины являются машинами вне зависимости от метафор. - Первый модус среза: потоки и выборка. - Второй модус среза: цепочка и код - и отделение. - Третий модус: субъект и остаток.
6. Части и целое..................................... 71
Статус множественностей. - Частичные объекты. - Критика Эдипа, эдипова мистификация. - Уже ребенок... - Сиротское бессознательное. - Что не так в психоанализе?
Глава II. ПСИХОАНАЛИЗ И ФАМИЛИАЛИЗМ: СВЯТОЕ СЕМЕЙСТВО ...................... 83
1. Империализм Эдипа............................... 85
Его модусы. - Эдипов поворот в психоанализе. - Желающее производство и представление. - Забвение желающих машин.
2. Три текста Фрейда................................. 93
Эдипизация. - Разрушение бреда судьи Шребера. - В чем психоанализ остается благочестивым? - Идеология нехватки: кастрация. - Любой фантазм является групповым. - Либидо как поток. - Восстание потоков.
3. Коннективный синтез производства ................. 111
Два его использования, целостное и специфичное, частичное и неспецифичное. - Семья и пара, происхождение и
665
союз: триангуляция. - Причина триангуляции. - Первый паралогизм психоанализа: экстраполяция. - Трансцендентное использование и имманентное использование.
4. Дизъюнктивный синтез регистрации................. 123
Два его использования, исключающее и ограничивающее, включающее и неограничивающее. - Включающие дизъюнкции: генеалогия. - Исключающие дифференциации и недифференцированное. - Второй паралогизм психоанализа: эдипов double bind. - Эдип выигрывает во что бы то ни стало. - Проходит ли граница между символическим и воображаемым?
5. Конъюнктивный синтез потребления................. 137
Два его использования, сегрегационное и дву-однозначное, кочевое и многозначное. - Тело без органов и интенсивности. - Путешествия, переходы: становления. - Любой бред является общественным, историческим, политическим. - Расы. - Что значит отождествление. - Как психоанализ подавляет общественно-политическое содержание. - Нераскаявшийся фамилиализм. - Семья и общественное поле. - Желающее производство и инвестирование общественного поля. - С самого детства. - Третий паралогизм психоанализа: Эдип как дву-однозначное 'приложение'. - Стыд психоанализа перед историей. - Желание и инфраструктура. - Сегрегация и кочевничество.
6. Повторение трех синтезов .......................... 170
Сборник анекдотов Эдипа. - Эдип и 'вера'. - Смысл - это использование. - Имманентные критерии желающего производства. - Желание не знает закон, нехватку и означающее. - 'Родились ли Вы Гамлетом?'
7. Подавление и вытеснение........................... 181
Закон. - Четвертый паралогизм психоанализа: смещение или искажение вытесненного. - Желание революционно. - Делегированный агент вытеснения. - Не психоанализ изобретает Эдипа.
8. Невроз и психоз................................... 195
Реальность. - Обращенное отношение. - 'Неразрешимый' Эдип: резонанс. - Что означает актуальный
666
фактор. - Пятый паралогизм психоанализа: последействие. - Актуальность желающего производства.
9. Процесс .......................................... 207
Отправление. - Художник Тернер. - Вторжения процесса: невроз, психоз и извращение. - Движение детерриторизации и территориальности.
Глава III. ДИКАРИ, ВАРВАРЫ, ЦИВИЛИЗОВАННЫЕ ... 217
1. Социус-скриптор .................................. 219
Регистрация. - В каком смысле капитализм универсален. - Общественная машина. - Проблема социуса, кодирование потоков. - Не обменивать, а отмечать и отмечаться. - Инвестирование и дезинвестирование органов. - Жестокость: сделать память для человека.
2. Первобытная территориальная машина............... 229
Полное тело земли. - Происхождение и союз: их несводимость друг к другу. - Извращенец деревни и локальные группы. - Запас происхождения и долговые пакеты союза. - Функциональное неравновесие: прибавочная стоимость кода. - Это работает лишь в поломках. - Сегментарная машина. - Великий страх перед раскодированными потоками. - Смерть, которая поднимается изнутри, но приходит извне.
3. Проблема Эдипа................................... 243
Инцест. - Включающие дизъюнкции на полном теле земли. - Интенсивности в развернутом виде: знак. - В каком смысле инцест невозможен. - Предел. - Условия кодирования. - Глубинные элементы представления: вытесненный представитель, вытесняющее представление, смещенное представляемое.
4. Психоанализ и этнология.......................... 263
Продолжение проблемы Эдипа. - Процесс лечения в Африке. - Условия Эдипа и колонизация. - Эдип и этноцид. - Они не ведают, что творят, те, что эдипизируют. - На что действует вытеснение? - Культуралисты и универсалисты: их общие постулаты. - В каком смысле Эдип универсален: пять значений предела, в том
667
числе и значение Эдипа. - Использование, или функционализм, и этнология. - Желающие машины ничего не хотят сказать. - Молярное и молекулярное.
5. Территориальное представление...................... 290
Поверхностные элементы. - Долг и обмен. - Пять постулатов эшанжистской концепции. - Голос, графизм и глаз: театр жестокости. - Ницше. - Смерть территориальной системы.
6. Варварская деспотическая машина.................. 304
Полное тело деспота. - Новый союз и прямое происхождение. - Параноик. - Азиатское производство. - Кирпичики. - Мистификации государства. - Деспотическая детерриторизация и бесконечный долг. - Перекодирование потоков.
7. Варварское или имперское представление............. 316
Его элементы. - Инцест и перекодирование. - Глубинные элементы и миграция Эдипа: инцест становится возможным. - Поверхностные элементы, новое отношение голоса и графизма. - Трансцендентный объект высот. - Означающее как детерриторизованный знак. - Террор, закон. - Форма бесконечного долга: латентный период, месть, рессентимент. - Это еще не Эдип...
8. Urstaat........................................... 342
Одно-единственное государство? - Государство как категория. - Начало и происхождение. - Эволюция государства: становление-конкретным и становление-имманентным.
9. Цивилизованная капиталистическая машина......... 351
Полное тело капитала-денег. - Раскодирование и конъюнкция раскодированных потоков. - Цинизм. - Капитал происхождения и капитал союза. - Трансформация прибавочной стоимости кода в прибавочную стоимость потоков. - Две формы денег, две записи. - Тенденция к понижению. - Капитализм и детерриторизация. - Прибавочная стоимость, произведенная человеком, и прибавочная стоимость, произведенная машинами. - Антипроизводство. - Различные аспекты капиталистической имманентности. - Потоки.
668
10. Капиталистическое представление.................. 379
Его элементы. - Фигуры или потоки-шизы. - Два смысла потоков-шиз: капитализм и шизофрения. - Различие между кодом и аксиоматикой. - Капиталистическое государство, его отношение к Urstaat. - Класс. - Биполярность класса. - Желание и интерес. - Капиталистические детерриторизация и ретерриторизация: их отношение - и закон тенденции к понижению. - Два полюса аксиоматики: деспотическое означающее и шизофреническая фигура, паранойя и шизофрения. - Повторение трех больших общественных машин: территориальная машина, деспотическая и капиталистическая (кодирование, перекодирование, раскодирование).
11. Наконец Эдип.................................... 414
Приложение. - Общественное воспроизводство и человеческое воспроизводство. - Два порядка образов. - Эдип и пределы. - Эдип и повторение трех состояний. - Деспотический символ и капиталистические образы. - Нечистая совесть. - Адам Смит и Фрейд.
Глава IV. ВВЕДЕНИЕ В ШИЗОАНАЛИЗ............... 429
1. Общественное поле ................................ 431
Отец и сын. - Эдип, идея отца. - Бессознательное как цикл. - Примат общественного инвестирования: два его полюса, паранойя и шизофрения. - Молярное и молекулярное.
2. Молекулярное бессознательное...................... 446
Желание и машина. - По ту сторону витализма и механицизма. - Два состояния машины. - Молекулярный функционализм. - Синтезы. - Либидо, большие системы и микро-множественности. - Гигантизм и нанизм желания. - Нечеловеческий пол: не один и не два, а n полов.
3. Психоанализ и капитализм......................... 466
Представление. - Представление и производство. - Против мифа и трагедии. - Двойственная позиция пси-
669
хоанализа по отношению к мифу и трагедии. - В каком смысле психоанализ разбивает представление, в каком смысле он его восстанавливает. - Требования капитализма. - Мифическое, трагическое и психоаналитическое представление. - Театр. - Субъективное представление и структурное представление. - Структурализм, фамилиализм и культ нехватки. -- Деструктивная задача шизоанализа, очищение бессознательного: недоброжелательная деятельность. - Детерриторизация и ретерриторизация: их отношение - и сновидение. - Машинные признаки. - Политизация: общественное отчуждение и душевное. - Искусственность и процесс, старые и новые земли.
4. Первая позитивная задача шизоанализа..............507
Желающее производство и его машины. - Статус частичных объектов. - Пассивные синтезы. - Статус тела без органов. - Означающая цепочка и коды. - Тело без органов, смерть и желание. - Шизофренизировать смерть. - Странный культ смерти в психоанализе: псевдоинстинкт. - Проблема родства молярного и молекулярного. - Механическая задача шизоанализа.
5. Вторая позитивная задача ..........................535
Общественное производство и его машины. - Теория двух полюсов. - Первый тезис: любое инвестирование молярно и общественно. - Стадность, отбор и форма стадности. - Второй тезис: различить в общественных инвестированиях предсознательное инвестирование класса или интереса и бессознательное либидинальное инвестирование желания или группы. - Две группы. - Роль сексуальности, 'сексуальная революция'. - Третий тезис: либидинальное инвестирование общественного поля первично по отношению к семейным инвестированиям. - Теория 'служанок' у Фрейда, Эдип и универсальный фамилиализм. - Нищета психоанализа: 4, 3, 2, 1, 0. - Даже антипсихиатрия... - Чем болен шизофреник? - Четвертый тезис: два полюса общественного либидинального инвестирования. - Искусство и наука. - Задача шизоанализа по отношению к революционным движениям.
670
Приложение. БАЛАНС-ПРОГРАММА ДЛЯ ЖЕЛАЮЩИХ МАШИН......... 603
АНТИПОСЛЕСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА И НАУЧНОГО РЕДАКТОРА....... 637
Антипослесловие переводчика. Критика не в фокусе (Д. Кралечкин) ............ 639
Послесловие научного редактора. Пересечения двойных потоков Делёза - Гваттари (В. Кузнецов).............. 661
671
Научно-популярное издание
Жиль Делёз, Феликс Гваттари
АНТИ-ЭДИП
Капитализм и шизофрения
Ответственный за выпуск В. Харитонов
Редактор А. Белоногова
Художественный редактор С. Сакнынь
Технический редактор Н. Овчинникова
Корректор К. Норминский
Оператор компьютерной верстки Л. Горошко
Подписано в печать 22.06.07. Формат 84х108 1/32.
Усл. печ. л. 35,28. Тираж 3 000 экз. Заказ ? 6773.
Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93,
том 2; 953004 -научная и производственная литература
ООО 'Агентство прав 'У-Фактория'
620137, г. Екатеринбург, ул. Кулибина, 1а
Тел./факс 8 (343) 374-44-23
E-mail: uf@ufactory.ru
Издание осуществлено при техническом содействии
ООО 'Издательство ACT'
ОАО 'Владимирская книжная типография'
600000, г. Владимир, Октябрьский проспект, д. 7
Качество печати соответствует качеству
предоставленных диапозитивов
ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ГРУППА 
КАЖДАЯ ПЯТАЯ КНИГА РОССИИ
ПРИОБРЕТАЙТЕ КНИГИ ПО ИЗДАТЕЛЬСКИМ ЦEHAM В СЕТИ КНИЖНЫХ МАГАЗИНОВ
МОСКВА:
м. 'Алексеевская', Звездный б-р, 21, стр. 1, т. 232-19-05
м. 'Алексеевская', пр. Мира, 176, стр. 2 (Му-Му), т. 687-45-86
м. 'Бибирево', ул. Пришвина, 22, TU 'Александр Ленд', этаж 0.
м. 'Варшавская', Чонгарский б-р, 18а, т. 110-89-55
м. 'ВДНХ', проспект Мира, владение 117
м. 'Домодедовская', ТК 'Твой Дом', 23-й км МКАД, т. 727-16-15
м. 'Крылатское', Осенний б-р, 18, корп. 1, т. 413-24-34, доб. 31
м. 'Кузьминки', Волгоградский пр., 132, т. 172-18-97
м. 'Медведково', XL TU Мытищи, Мытищи, ул. Коммунистическая, 1
м. 'Новослободская', 26, т. 973-38-02
м. 'Новые Черемушки', ТК 'Черемушки', ул. Профсоюзная, 56, 4-й этаж, пав. 4а-09, т. 739-63-52
м. 'Павелецкая', ул. Татарская, 14, т. 959-20-95
м. 'Парк культуры', Зубовский б-р, 17, стр. 1, т. 246-99-76
м. 'Перово', ул. 2-я Владимирская, 52/2, т. 306-18-91
м. 'Петровско-Разумовская', ТК 'XL', Дмитровское ш., 89, т. 783-97-08
м. 'Сокол', ТК 'Метромаркет', Ленинградский пр., 76, корп. 1, 3-й этаж, т. 781-40-76
м. 'Сокольники', ул. Стромынка, 14/1, т. 268-14-55
м. 'Сходненская', Химкинский б-р, 16/1, т. 497-32-49
м. 'Таганская', Б. Факельный пер., 3, стр. 2, т. 911-21-07
м. 'Тимирязевская', Дмитровское ш., 15, корп. 1, т. 977-74-44
м. 'Царицыно', ул. Луганская, 7, корп. 1, т. 322-28-22
м. 'Бауманская', ул. Спартаковская, 10/12, стр. 1
м. 'Преображенская плошадь', Большая Черкизовская, 2, корп. 1, т. 161-43-11
Заказывайте книги почтой в любом уголке России 107140, Москва, а/я 140, тел. (495) 744-29-17
ВЫСЫЛАЕТСЯ БЕСПЛАТНЫЙ КАТАЛОГ
Звонок для всех регионов бесплатный тел. 8-800-200-30-20
Приобретайте в Интернете на сайте www.ozon.ru
Издательская группа ACT 129085, Москва, Звездный бульвар, д. 21, 7-й этаж
Книги ACT на территории Европейского союза у нашего представителя: 'Express Kurier GmbH' Tel. 00499233-4000
Справки по телефону: (495) 615-01-01, факс 615-51-10 E-mail: a5tpub@aha.ru http://www.ast.ru
Электронная версия книги: Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru || yanko_slava@yahoo.com || http://yanko.lib.ru || Icq# 75088656 || Библиотека: http://yanko.lib.ru/gum.html || Номера страниц - вверху. АНОНС книги
update 16.09.07